Атлантика - Ян Анатольевич Бадевский

— Не отставайте, — сказал Вилкас.

Они повернули направо и двинулись вслед за агентом. У Вилкаса за спиной был компактный городской рюкзак — похоже, этот парень вообще не нуждался в большом количестве вещей.

Денис ожидал услышать звуки работающих двигателей, шорох вентиляторов, уханье отлипших от авианосца магнитных захватов. Ничего подобного. Нервирующая стерильная тишина, разбиваемая на осколки разве что шагами ренегатов.

Крутое слово, подумал Денис.

Ренегаты.

Фишер, вероятно, подобрал для себя более точное определение для операторов звена, бросивших свою бригаду перед лицом страшной угрозы. Сомнительно, чтобы Снежана и ее боевые товарищи сумели ужиться с «Барракудами» после этого рейда. Есть вещи, которые не прощаются. И всё это из-за него — чужака, нарушившего привычный уклад слаженного коллектива наемников.

Свернув в одно из боковых ответвлений, они углубились в лабиринт трапов, коридоров, расходящихся лепестков диафрагм и помещений непонятного назначения. Двери сливались с серой поверхностью стен, практически не выделяясь на общем фоне.

Безликость и функциональность.

Похоже, мир, из которого явились агенты «Барона Самди», породил технологичную и до предела рациональную культуру.

— Куда мы идем? — спросила Снежана.

— В распределитель, — последовал холодный ответ.

— Это еще что? — подозрительно прищурился Бармаглот.

Вилкас поднял руку, призывая спутников к молчанию.

За очередной диафрагмой, в боковом ответвлении, их ожидал бокс с сенсорным дисплеем на стене. Вилкас шагнул к экрану и в одно касание активировал схему крейсера. Изображение обладало глубиной, но не было трехмерным. Каюты и технические отсеки были подписаны значками, чем-то напоминающими иероглифы. Агент начал разворачивать палубы, пока не добрался до жилого сектора. Обитаемые каюты светились желтым, свободные — серым. Из-под пальцев Вилкаса полетели текстовые запросы. В верхний левый угол выводились подтверждения. Денис решил, что экран является одним из дублирующих инструментов, учитывая тягу корпорации к мысленному общению и оцифровке каждого образа.

— Готово, — сказал Вилкас. — Я оформил вас как временных членов экипажа.

— Так просто? — в голосе Киви прозвучало недоверие.

— Зачем усложнять, — сухо возразил Вилкас. — Сейчас вы получите запросы на адаптацию своих интерфейсов к корабельной нейросети. Дайте согласие и дождитесь завершения настройки. После этого сможете получать задания в привычном формате.

— Кто нами командует? — спросила Снежана.

— Вечером онлайн-брифинг. Там и узнаете.

— Я есть хочу, — заявил Бармаглот.

— Каюты оборудованы пищевыми синтезаторами. Выбор блюд достаточно неплохой, но я рекомендую перейти с сенсорного на голосовое управление.

— Это еще почему? — встрял Киви.

— Вы не владеете письменным метакитайским, — пояснил Вилкас. — А голосовые команды автоматически переводятся.

— Ладно, — буркнул Кунцевич. — Разберемся.

Вилкас быстрыми движениями пальцев коснулся по очереди четырех расконсервированных кают. Спустя несколько мгновений в стенах начали формироваться проемы.

— Как это происходит? — не выдержал Денис. — Мы же на четвертой палубе, я запомнил схему. Жилой сектор — это вторая и третья палубы. Между нашими каютами — десятки метров.

— Они перемещаются, — нехотя процедил Вилкас.

— Что? — переспросила Снежана.

— Большая часть корабельных ячеек — плавающая. Каюты можно вызывать через распределители. Это сменная конфигурация.

— И куда мне идти? — Киви с растерянным видом осматривал проемы. Нумерацию или другие обозначения создатели крейсера не предусмотрели.

— Запрос, — напомнил агент.

Денис нырнул во внутреннее пространство и обнаружил входящее уведомление. Одобрил адаптацию и стал дожидаться полной загрузки настроек. Процесс занял двадцать секунд. Потом реальность дополнилась пиктограммами. Три проема подернулись дымкой, а к четвертому протянулся оранжевый указатель. Над входом высветился значок маленького домика.

— Кошерно, — похвалил Бармаглот.

Вилкас кивнул:

— Встретимся на брифе.

Они разбрелись по жилым ячейкам.

Если каюта на авианосце выглядела аскетичной и функциональной, то сейчас Дениса окружало подлинное царство маньяков-футуристов. Жилая ячейка, лучше и не скажешь. Не комната или квартира. Пространство, готовое выдвинуть что угодно из себя по первому требованию. Вот только для удобства надо освоить систему управления.

Денис попал в серую шестигранную призму без окон и видимых намеков на мебель. Секция санузла тоже не была обозначена. Пришлось выводить схему ячейки в дополненной реальности. А заодно изучать интерфейс, серьезно изменившийся после подключения к «Ионе».

Аккуратно положив на пол рюкзак и кейс с оборудованием, оператор уселся на пористое покрытие, напоминающее по своей фактуре пробку. Скрестил ноги. Тусклое освещение включилось автоматически, что радует. Интерфейс подсказал, что это сумеречный стандарт, не утомляющий глаза.

Покопавшись в настройках каюты, Денис обнаружил языковую панель и первым делом перевел систему с метакитайского на русский. С удивлением обнаружил, что нейросеть владеет русским дореволюционным, русско-китайским, московитским, татарусским и панславянским. Названия будоражили фантазию и вынуждали задуматься над бифуркациями и разнообразием вселенных.

Голосовое управление

Принять?

Да

Уже лучше.

Иероглифы сменились привычными кириллическими буквами. Схема каюты больше не казалась бессмыслицей для душевнобольного. Что ж, тестируем.

— Кровать, — громко произнес оператор.

Справа сдвинулись какие-то сегменты. Из пола выехала прямоугольная койка без острых углов, изголовья и бортиков. Блок скользнул к стене и состыковался с вертикальной гранью, вмонтировавшись в наклонную нижнюю плоскость. Щелчок, фиксация.

— Шкаф, — приказал Денис.

В левом углу нарушилась конфигурация стен. Незримые руки начали собирать конструктор из открытых полок и ящиков. Прорезались вертикальные щели, являя взору отсек для верхней одежды с пластиковыми вешалками. Так, с этим придется разобраться чуть позже.

Денис встал, с наслаждением распрямив затекшие ноги. Забросил рюкзак на нижнюю полку и направился с кейсом в сторону кровати.

— Больше света.

Яркость увеличилась.

Надо поискать люки подключения. Или что там у этих ребят с «Ионы» вместо заглушек. Технология разработана одной корпорацией, так что существенных различий быть не должно.

Оператор вновь вывел схему электронных блоков своей каюты, а заодно проверил локацию. Ячейка отстыковалась от распределителя, соскользнула вниз через пассажирскую палубу и заняла привычное место в базовой конфигурации крейсера.

Где же люки?

Усевшись на кровать и положив кейс на колени, Денис протянул ладонь к эмблеме «Барракуд». В этот момент с ним вышли на связь. Не Вилкас. Человек, получивший доступ по выделенному корабельному каналу, не был знаком оператору. Безусловно, азиат, но с европеоидными чертами. Весь словно высеченный из камня — лицо угловатое, кожа плотно обтягивает череп. Темный френч без знаков различия. Внимательный и строгий взгляд, проблески седины в короткой армейской стрижке. Окно расширилось, позволяя рассмотреть собеседника в полный рост. Брюки черные, с идеальными стрелками. Лакированные блестящие туфли.

Человек шагнул в дополненную реальность Дениса, разбивая диалоговую рамку вдребезги. Похоже, к юзабилити на «Ионе» относились с максимальной серьезностью.

— Дуэ Чен, — представился незваный гость. — Куратор проекта «Солдат» и твой непосредственный начальник, Денис.

Оператор кивнул.

И задал логичный вопрос:

— Разве мы не должны встретиться на брифе?

— Это общий сбор, — отрезал куратор. — Для ударного отряда — отдельный инструктаж.

— Групповой? — уточнил Денис.

— В некотором роде, — последовал уклончивый