"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев
Призраки прошлого призваны показать нашу историю, кем мы были и стали. Они проносят сквозь века все наши заблуждения и ужасные трагедии, они предупреждают нас, пытаются уберечь от повторения этих ошибок. Но в то же время они могут отразить великое прошлое, светлые стороны нашей истории, где грандиозные свершения, подвиги и достижения, раскрывают наш истинный путь, с которого мы, возможно, свернули и куда должны вернуться, пока ещё не стало слишком поздно. Вы спросите: «А как понять наш истинный путь?» Именно для этого нужны призраки настоящего. Они служат зеркалом нас самих, отражением почерневших душ, покалеченных судеб, они выворачивают всё нутро современного устройства мира, его несправедливость и бессмысленность существования. Все бесчисленные разбитые и уничтоженные судьбы сказываются на обществе в целом, оставляя на его теле рубцы, открытые и рваные раны, истекающие жизнями. Нужно научиться видеть их, понимать причины появления, слышать зов призрака настоящего, порождённого больным человечеством. Люди привыкли ничего не замечать вокруг себя, они слепы и видят лишь то, что им предлагают бесконечные потоки разношёрстной, но лживой информации. Всё это создаёт иллюзию красивой жизни, счастливого и безмятежного существования, наполненного ложными целями и извращёнными ценностями. Каждый день мы ходим по сотням трупов загубленных судеб и не слышим, как внутри нас бьются в истерике призраки настоящего.
Тогда где-то там, на горизонте, начинают маячить призраки будущего, как продолжение избранного пути. Это тревожные знаки, что шлёт нам судьба, последний, отчаянный крик в шаге от обрыва. Они явственно показывают нам будущее, всё то, что ждёт нас впереди, если мы не свернём с этой дороги, если не осознаем и не изучим весь путь, пока не научимся видеть всех призраков вместе и каждого по отдельности. Внемлите каждому их слову, учитесь, меняйте мир вокруг, иначе нас ждёт забвение и долгое падение в пропасть, в вечную тьму…
Тьма вокруг меня всколыхнулась, сжалась и застонала от этих мыслей. Я спал или пытался уснуть под гнётом монотонных ударов парового молота у себя в голове. Сознание звенело и билось в истерике. После такого долгого и трудного дня мозг не смог простить мне всех издевательств, что выпали на его долю. Он чуть не сгорел в пламени «Белого шума» и почти сдался, потеряв большое количество здоровых клеток. Эта программа что-то выжгла в нём, оставила неизгладимый след на его поверхности и в моём сознании, но она принесла с собой что-то несравненно больше и важнее того, что я потерял за минувший день. И это нечто сильно пугало Тьму. Она продолжала меняться с каждым вздохом и приступом боли, дрожала, пульсировала вокруг меня, стучала в висках и билась в страшной истерике о границы бесконечности моего сознания. Тьма ходила волнами и грозно шипела, впивалась хором из острых когтей. Она мстила, но в то же время была напугана своим бессилием что-то изменить. Она увидела, на что способен её носитель, и боялась… Боже, как же болит голова! Даже здесь, застряв в темноте между сном и цифровой реальностью, я чувствовал это и боялся проснуться. Что ждёт меня там, в моей квартире? Слишком многое случилось за последние дни, что-то надломилось внутри меня, и я уже не понимал, кто я и куда должен идти. Прямую и ясную дорогу внезапно засыпало пеплом от моего сгоревшего разума.
Тьма продолжала монотонно шипеть. Она ненадолго отпускала меня из игольчатых тисков, давая небольшую передышку, но только для того, чтобы вновь собраться с силами и потуже обнять своими ежовыми рукавицами. Я беззвучно глотал ртом маслянистую Тьму, вдыхал её полной грудью, задыхался и не мог кричать, лишь покорно открывал рот перед её натиском и молил о смерти… молил о вечном покое. В минуты одиночества, боли и отчаяния всегда велик риск сдаться и отступить. Сегодня ночью такой момент для меня почти настал.
Когда я почти сдался, то почувствовал, как смертельная хватка озлобленной Тьмы ослабла, порвалась, раздираемая громким приближающимся криком. Он нёсся сквозь сознание от неизвестного отправителя и спасительным лучом со всей силы ударил мне в больной висок.
– Проснись!
Громогласное эхо прокатилось по всей Тьме, и она испугалась, отступила и ослабила хватку.
– Проснись, Стил!
Голос знал моё имя…
* * *
Я с трудом открыл глаза, разодрал слипшиеся за ночь веки, и первым приветствием нового дня стала привычная боль в висках. Она продолжала с обидой напоминать мне о вчерашнем насилии, но я не мог винить её в этом, в конце концов, я это заслужил. Ей не докажешь, что у меня не было иного выбора. Самое главное, что Кира осталась жива.
– Не прошло и года, Стил, – раздался в комнате знакомый женский голос.
Вслед за ним я услышал, как кто-то нарочито громко прихлёбывает из кружки тягучий и, судя по знакомому горьковатому запаху, очень вкусный напиток. Я лежал на спине, разглядывал свой побелённый потолок, пытаясь помириться с головной болью и сбросить последние оковы Тьмы, затем повернул голову набок и увидел Киру, мирно сидящую за моим столом. Она крепко сжимала в руках большую кружку с горячим кофе и иногда прикладывалась губами к ещё дымящемуся напитку. В моих глазах всё немного плыло от тревожной ночи, но иронично предвкушающий взгляд Киры я заметил сразу. Неожиданно она зашипела от боли, с грохотом поставила кружку на стол, немного расплескав по поверхности бурую жидкость, и схватилась за бок.
– Всё ещё болит? – Всё, что я смог из себя выдавить, хрипя от сухости во рту.
Я закашлялся, поднялся с дивана и уселся на его край, сдавливая руками голову с обеих сторон. В висках продолжали распирать и неугомонно пульсировать обжигающие волны. Кира подняла на меня немного обиженный взгляд и прищурилась.
– А ты как думаешь? – с каплей яда процедила она. – Меня насквозь пробили меньше суток назад!
Но тут Кира резко сменилась в лице, усмехнулась и развязно махнула рукой, не обращая внимания на боль.
– Да ничего, мелочи, лучше расскажи, как у тебя дела? А я уж как-нибудь переживу.
– Голова сильно болит…
– Ещё бы! – перебила меня Кира, взмахнув руками. – Как ты вообще жив остался после этой… как её? После
