Молниеносный – 3 - Фёдор Бойков

Когда я распахнул глаза, рядом со мной стоял Вольт. За моей спиной выстраивались туземцы и экзорцисты, но никто из них не знал, что делать. Как и я.

— Займитесь взрослыми, — глухо приказал я. — Каждый должен быть избавлен от демонов. Не упустите никого.

— У нас тут несколько тех, кто не сопротивляется, — прошептала Ксения, со слезами на глазах глядя на детей, двигающихся в мою сторону.

— Тогда изгоняйте из тех, кто хоть как-то борется, не стойте столбами! — прикрикнул я.

Меня трясло от ненависти. Мои пальцы сами сжимались в кулаки, а челюсти свело от того, что я пытался не раскрошить себе зубы.

Твари. Какие же твари эти Хранители. Нет, их нельзя называть Хранителями. Отныне я буду звать их ублюдками и только так.

Я знал, что накручиваю себя, но ничего не мог с этим поделать. Ярость и ненависть пылали во мне, разгораясь всё ярче и ярче. В какой-то момент меня окутала аура из обжигающих молний, которые гудели и искрились.

— Да чтоб вам пусто стало! — заорал я во весь голос и с трудом разжал пальцы, освобождая ладони. — Я клянусь вам, что вы сдохнете в муках. Я сделаю это, чего бы мне это не стоило.

В следующее мгновение я выставил ладони вперёд и зачерпнул из своей души то пламя, что разгоралось от ненависти. Магический источник мигнул на мгновение, но выровнялся, а в девочку напротив меня полетел сгусток душевного огня.

Раз я не могу извлечь демонов из детей, то сожгу их внутри. Главное, не переборщить и не задеть души детей. Но я за это не переживал — я отчётливо видел уродливые сущности, облепившие чистые и невинные души.

Девочка передо мной закричала пронзительно и громко. От её крика кровь стыла в жилах. Передёрнуло всех в столовой, даже я не выдержал и закрыл руками уши.

Но такова цена. Цена изгнания или скорее сожжения паразита, что всеми силами цеплялся за девочку.

Когда всё закончилось, несчастный ребёнок упал на пол и раскинул руки. Я шагнул ближе и всмотрелся в её лицо. Жива! Она жива!

Я глянул на остальных одержимых и нервно улыбнулся. Меня трясло от страха и облегчения одновременно. Страха за жизнь девчушки и за жизни остальных детей.

Но теперь я точно знал, что смогу спасти их. Через боль, через самое тяжёлое испытание для них. Но они освободятся, станут защищёнными от повторной одержимости.

Стоил ли этот иммунитет такого? Не знаю. Но поделать с этим я уже ничего не мог. Зато мог расправиться с остальными демонами.

Я направил ладонь в старшего мальчика, ему было около двенадцати. И точно так же он закричал ломающимся голосом. Но в этот раз я не стал затыкать уши.

Я должен был слышать каждую ноту этого крика. Чтобы никогда не забыть, что сделали ублюдки, назвавшие себя Хранителями.

Детский крик повторился в столовой ещё сорок раз. Ровно столько, сколько было одержимых детей. Самым сложным было первое и последнее изгнание.

Та девочка навсегда останется для меня героем, но последний ребёнок… ему было полгода. Всего полгода. Этот отчаянный визг боли почти заставил меня отступить.

Я пошатнулся и упал на колени перед младенцем, кляня весь мир. Прости меня, малыш. Прости, прости. Так нужно.

Когда я закончил и поднялся, от меня отшатнулись даже туземцы. Не знаю, что они увидели в моём лице. И не хочу знать.

Я достал из кармана небольшой булыжник из жидкого камня, который зачем-то таскал с собой. Пусть я не могу изменять его за пределами мёртвого мира, но я могу напитать его энергией, как делали элементали. Энергией моей души.

Я приложил камень к груди и закрыл глаза. Мне нужно то, что сможет использовать кто-то кроме меня. Жрец научил меня преобразовывать энергию собственного сердца, мою внутреннюю.

Но я не смогу научить этому других. Зато я смогу дать им предмет, в котором эта энергия будет всегда. Чтобы не было так мучительно больно, когда одержимые дети будут в других местах.

Если у меня получится, то я вычерпаю себя до дна, но создам столько артефактов изгнания, сколько смогу. Чем больше, тем лучше.

Камень нагрелся в моей руке и начал плавиться. Через пару минут его острые углы сгладились. У меня получилось наполнить камень энергией, но нужно было проверить его в деле.

— Тарек! — окликнул я туземца и швырнул ему артефакт. — Ты всё видел, используй на тех, кто не борется с демоном.

Туземец понятливо кивнул и шагнул к одержимым. Молодая женщина лет тридцати с красивым лицом и широкой улыбкой закричала во весь голос. Но меня её крик уже не тронул.

Что-то загрубело во мне, изменилось. Когда-то жрец прошёл через подобное, но я испытал в его воспоминаниях лишь часть тех эмоций, которые испытал сегодня. Сначала это была безысходность, потом ярость, переросшая в ненависть.

Но на смену им пришло нечто иное, потустороннее и живое. Во мне шевельнулось дыхание кого-то настолько могущественного, что я решился испепелить демонов прямо в детских телах.

Не мог это быть я. Не мог. Или же это всегда был я?

Учёный, жрец, электрик… сколько жизней я прожил? Кем был? Ради чего жил?

Я смотрел на то, как туземцы изгоняют демонов из тех, кто борется. Смотрел, как они направляют камень на тех, у кого не хватило характера и силы воли. И ничего во мне не отзывалось.

В моей душе было пепелище. Будто я не только демонов сжигал, но и самого себя. Только раз я ощутил что-то, когда увидел, что одним из рабочих оказался Михей.

Шагнув к нему, я всмотрелся в лицо, которое увидел первым после перерождения в этом мире. В памяти всплыли его слова о моей одержимости и то, как он поднимал восстание моих людей против меня же.

Этот гад сбежал, а потом явился сюда снова, но уже с демоном в себе. Я схватил его за рубаху и притянул к себе.

— Вы меня слышите? — прорычал я в улыбающееся лицо. — Слышите меня, Хранители?

— Слышим и видим, Проводник, — ответил он, продолжая скалиться.

— Это хорошо, — я почти вплотную приблизился к Михею. — Тогда до скорой встречи. Я бросаю вам вызов, ублюдки!

И невероятно мощная молния расколола небо пополам, добавляя веса моим словам.

Глава 4

В Каньоне Барабаша мы с Вольтом видели странных животных, в которых были подселены демонические