Темная сторона - Натали Смит

Морок трусил рядом со ступой, не пытаясь пересекать огромные расстояния одним прыжком. Видно было, что ему охота поговорить.

– Давно ты Кощеям служишь? – начала я разговор.

– Не помню. Всегда.

– Ты бессмертный?

– Возможно. Никто не пытался это выяснить. Обычно всем дело есть только до Кощея и его иглы, но не до его коня. – Морок тряхнул гривой и подмигнул мне: – Хочешь проверить мою живучесть? Предупреждаю, я быстро бегаю.

Тут Бальтазар предложил наперегонки, и они какое‑то время носились по просторам, оставив нас с Супчиком тоскливо оглядываться в поисках хоть клочка яркой зелени и приличного озера. Ничегошеньки подобного пока не увидели. Не может же быть, в самом деле, все так плохо, Навь огромна, уверена, что найду отраду для глаз даже здесь.

Звери наигрались и вернулись. Разговор продолжился.

– Скучно, наверное, было восемьдесят лет одному, пока тот хозяин пропал, а новый не появился?

– Не знаю, для меня время идет по‑другому. Я едва заметил.

– А с Горынычем ты хорошо знаком? Так долго живешь, что всех на свете, наверное, знаешь.

Неплохо бы выведать полезной информации. В любом мире тот, кто владеет информацией, владеет и ситуацией.

– Ты имеешь в виду последнего?

– Да.

– Не уверен, что знал конкретно его, мы редко пересекались, – уклончиво ответил Морок. – Их раньше много было, потом повывелись, остались вон мелкие, Андрюха с ними развлекается. Селекционер доморощенный.

– Он их заколдовал? – оживился кот. – Я не смог прокусить шею гаду, броня очень плотная.

– Нет, они сами как‑то. Он их сюда приводит и дрессирует, они меняются, Кощей радуется, – конь закатил глаза, демонстрируя свое отношение к происходящему. – Хвастался еще, что Соловья‑разбойника озадачил покупкой деревни, тот не знает, сколько с него налогов брать.

– Кстати, зачем ему деревня? Объект охраняют, как… – я хотела привести пример из современной жизни, но может не понять. – Как зеницу ока.

– Ничто не делается просто так. Просто нам не всегда известны мотивы, – философски изрек Морок. – Не могу сказать, Яга, в конце концов, мне с ним еще жить. Надеюсь, недолго.

Он ускакал вперед, и мой зубовный скрежет слышали только друзья. Как надоела эта тайна!

* * *

Местность изменилась. Земля и все, что имело несчастье на ней расти, почернели, температура повысилась, и это не заслуга красного навьего солнца – рядом загадочная река Смородина.

– Свирепая река, сама сердитая, из‑за первоя же струйки как огонь сечет, из‑за другой же струйки искра сыплется, из‑за третьей же струйки дым столбом валит, дым столбом валит, да сам со пламенью, – с ноткой благоговения произнес Бальтазар. – Смородина – хоть и красиво, да только от слова «смород». Думаю, пояснять не надо?

Нет, котенька, не надо. На всю округу несло гарью. Горечь оседала в носоглотке, и чем дальше мы продвигались, тем меньше я чувствовала свой «живой» запах в Нави – все забивалось копотью. Мы вышли на пригорок. Вид сверху впечатлял: широкое русло, пылающая огненная река, окутанная клубами едкого черного дыма. За этой завесой виднеется высохший лес, острыми голыми стволами и ветвями играющий в театр теней с наблюдателями, черный дым поднимается до небес, укрывая траурной вуалью солнце. Мрачно и прекрасно: течет не вода, а лава, плюется раскаленными каплями, бугрится плавными неторопливыми волнами, переливается оттенками красного и коричневого. Застывшие корки у берегов лопаются под напором свежих масс, с шипением взмывают вверх багряные фонтанчики. Казимиру бы здесь понравилось, думаю.

– Ну, как тебе? Сейчас пройдем вдоль бережка, покажу Калинов мост, вернее, его остатки, – бодро сказал Морок. – Там и до Баюна дойдем. А ты боялся!

– Ничего яу не боялся! – огрызнулся Бальтазар, но никто ему не поверил.

Супчик улетел вперед на разведку, изба притворилась недвижимостью – она огня боится после нападения бесов. Пойдем, значит, без нее искать зловещего кота. Мыш очень быстро вернулся назад.

– Беда! – совершив посадку на мое плечо, заверещал Супчик прямо в ухо. – За мной!

И снова улетел вперед. Я, не раздумывая, помчалась за ним, рядом мерцал Бальтазар. Жар возрастал с каждым метром, дым становился плотнее, река будто прогоняла нас. Черную летучую мышь в черном дыму найти непросто, видимо, он сам это понимал и постоянно возвращался к нам. Дышать стало невозможно, мы хрипели и кашляли до слез, не зная, что должны увидеть в этом аду, что такого увидел мыш.

Возле меня вновь появился Супчик, несущий… Святые суслики, что это? Оторванная человеческая рука. Похожа на женскую, но это не точно. С широким металлическим браслетом на запястье, кровь не капает, засохла ржавыми потеками на светлой коже. Что за тварь здесь повеселилась совсем недавно, я догадывалась. Замутило, а мыш бросил конечность мне в ступу и верещит, что быстрее надо, летим. Взлетела, проклиная себя, что до сих пор не купила летные очки. Внизу кашлял Бальтазар, я почти ослепла от жара и дыма, летела на звуки рукокрылого. Одному Мороку все нипочем – идет себе среди этого ада, как по зеленому лугу, и не морщится.

На берегу что‑то темнело, выделялось на фоне общего пейзажа. Ступа резко приземлилась, страусиные ноги смягчили жесткую посадку. К большому камню привалилась человеческая фигура.

Легкие выворачивались от кашля, я упала на колени возле тела и обомлела. Вне битвы зрелище подобных увечий шокирует. Когда Исчадие отрывал бесам руки и головы, меня это не заботило, вообще не трогало. Но это… Его или ее – не разобрать – будто акула покусала. Рваные раны на второй руке, лохмотья штанин открывают жуткое месиво вместо бедер, броня на груди исполосована насквозь – рваный металл торчит острыми заусенцами, короткие светлые волосы в крови и грязи, дыхания не наблюдается. Даже не знаю, есть ли шанс спасти человека: от жара и дыма я сама почти падала в обморок и не могла оценить ситуацию, нужен животворящий дождь или ветер.

– Вызови… кха‑кха… грозу, – прохрипел между приступами кашля кот.

Да, я и сама собиралась использовать силы.

Повинуясь моему отчаянному желанию, налетел ветер, сдувая в сторону дым, стало легче дышать; разверзлась дождем тяжелая серая туча над нами – капли шипели и испарялись, касаясь земли, но стало свежее и я смогла подняться с колен и осмотреться. Что же делать?

– Хочешь это забрать отсюда? – спокойно полюбопытствовал Морок, небрежно указав копытом на тело. По нашим лицам и мордам текли капли дождя, по жертве нападения – тоже. И чем больше лилось, чем больше смывались грязь и кровь, тем яснее становилось, что это девушка.

– Человеку надо помочь. – Я пыталась придумать, как поднять ее