Темная сторона - Натали Смит
Соловей вышел из дома с узелком в руках. Друзья оживились, Настя поджала губы.
– Сам отправлюсь к Муромцу.
– Я поговорить хотела без детей, но ты предложил неплохой вариант развития событий.
– Не могу понять, как так вышло, что мы снова в одной компании. Признаться, я не хотел вас видеть вне налоговых дел.
– Стечение обстоятельств, – ответила я. Какой он все‑таки странный, нелюдимый.
Тоха ободряюще хлопнул его по плечу, хотел что‑то сказать, но передумал. И правильно: семь раз подумай, один раз промолчи. Влезли не в свое дело, так хоть бы хуже не сделать.
– Что скажешь Илье? – громыхнул Каз.
– Это правда ты? – уточнил Соловей.
– Правда.
– Не узнать.
Бес развел руками, подмигнул:
– Я такой разный.
– Буду просить за сына. Готов понести наказание, пусть только его не трогает.
– А свистеть он еще будет? – богатырша отложила меч, в голубых глазах насмешка. Захотелось ей подзатыльник отвесить.
– Деян усвоил урок, – отвел глаза Соловей.
Я сообщила, что наш путь лежит в деревню Косые Ложки, он молча кивнул и взлетел. Мы загрузились в избу, и перед тем, как за мной закрылась дверь, я услышала жалобное:
– Папа, папа!
Девчушки на крыльце тянули руки к улетающему отцу. Да, его семье предстоит нелегкое время. Богатырша вздрогнула от детского крика и опустила глаза.
* * *
Пока прыгали до места назначения, я все думала над поведением Насти и уникальной способностью стойко выносить Соловьиный свист. Вот Муромец удивится. А может, он знает больше или все богатыри такие выносливые? Не помню, пили ли зелье Добрыня с Алешей, не до того было.
Изольда встала неподалеку от деревни Кощея, так что мы наблюдали поистине вавилонское столпотворение: повозки, кони, люди, воины, крестьяне. Шумно, весело, азартно. Над воротами деревни развевался Веселый Роджер – чувство юмора у князя Андрея, оказывается, в наличии.
– Настя, видишь сумку под лавкой?
– Дивного цвета волн на закате?
– Да, ее. Я тебе одежду принесла.
– Зачем мне? Только портки постирать бы да умыться.
– Ну, как знаешь, а то мы в гости к Кощею идем…
Я не успела договорить – девчонка схватила сумку и скрылась в бане. На нас повеяло теплом, как будто изба знала, что понадобится. Я не могу ходить в это помещение, там мертвые совершают ритуал, а Насте все равно, наверное. Деревенские не такие щепетильные, не изнеженные. Признаюсь, я городской баловень. Мне бы все попривычнее, воду отрегулировать да полежать в пене. В ответ на мысли о неге татуировка зачесалась, несильно, но раздражающе. Надо бы улучить момент, посмотреть хоть, что там такое.
– Уважаемые, какие планы? Отправимся в эту толпу Муромца искать или гонца пошлем за ним? – начала разговор Бастет, красноречиво поглядывая на Тоху. Судя по его виду, он снова где‑то летал. – Вот Антон готов. Может привести богатыря, заодно расскажет, что там происходит.
– Ага, могу. Надо?
– Давай, – ответил за меня Каз и достал самобранку. – А мы пока стол накроем. Яга, ты не против, я похозяйничаю? Есть охота.
Я была не против.
Тоха распался на стаю и улетел в сторону деревни. В дверях печально мялся Соловей. Взгляд отрешенный, немного потерянный, узелок перекладывает из руки в руку.
– Жихан, зайди.
– Не боись, не съедим, мряу.
– Благодарствую, но я… – Он внимательно осмотрел всех нас и как‑то гордо расправил плечи. – Лучше подожду снаружи.
И ушел. Я не настаивала. Очевидно, человеку некомфортно и тревожно. В такие моменты ты и хочешь быть в компании, и не можешь.
– Чего это с ним? – бес уплетал шоколад и заедал булочками. Надо же, какой сладкоежка.
– Думаю, он устал бояться, – ответила Бастет. – Вспомнил о гордости и хочет достойно встретить свою судьбу.
Чужая душа – потемки. Все может быть. Бес поглядывал на банную дверь и хрустел орехами.
– Что, Настя понравилась? – спросила я. – Не слишком молода для тебя?
– Рыжуля, мне нет дела до ее прелестей. Тут другое.
– Что же?
– Она всегда такая дерзкая?
– Похоже на то. Мы вообще‑то плохо знаем друг друга.
– Я тут подумал, что задержусь в Лукоморье и могу тренировать твою подружку. Кажется, ей сильно недостает навыков и дисциплины. Зато рвения хоть отбавляй, на целый взвод хватит. На ней пахать и пахать, прет как бульдозер.
Настя легка на помине: быстро управилась, хлопнула дверью. Оказывается, если ее отмыть и приодеть, девка – загляденье. Влажные волосы слегка завиваются на кончиках, легкий румянец, сияющие глаза. Сарафан из реквизита в русском народном стиле я положила наугад в последний момент, и он пришелся почти впору – слегка тесноват в груди. Из‑под подола виднелись босые ступни. Возможно, удастся купить ей лапти в Косых Ложках.
– Как я выгляжу? – смущенно улыбнулась она.
Посыпались комплименты, один Исчадие как всегда:
– В доспехах было лучше.
– Надеюсь, ты Яге такие комплименты не говоришь, – прищурилась Баст.
– Как же, не говорит! Помню, советовал крема побольше втирать, а то выгляжу намного старше.
– Кто старое помяунет, тому усы вон! – не смутился кот.
Богатырша шепнула мне на ухо:
– Думаешь, ему понравится?
– Ты красивая, но я не знаю.
Казимир сосредоточенно жевал. Сарафаны его не интересовали, в отличие от жареной курицы.
* * *
Тяжелый топот боевых коней не заставил себя долго ждать. Богатыри в полном составе.
– Муромец – как описывают, – восхитилась Настя. – Из уст в уста. Ой, и остальные. – И тут же опечалилась: – А я без меча, за кого они меня примут…
Богатырша скрылась в избе. Хвататься за оружие поздно – земля дрогнула последний раз, и кони встали как вкопанные. Рядом с ними собрался в единое целое Тоха.
– Баба Яга, – громыхнул Муромец. – Рад видеть в здравии.
Окладистая борода с проседью стала длиннее, как и волосы. Богатыри спешились, все поздоровались. Добрыня сдержанно кивнул, Алеша, как и прежде, бесцеремонно уставился и подмигнул. Бастет отсиделась в сторонке, Тоха составил ей компанию. Зато кот всем подавал лапу и довольно скалился. Попович похвалил его татуировки.
– Мняу тоже нравится, – гордо муркнул в ответ Бальтазар.
Наконец первые охи‑ахи сошли на нет и Муромец увидел Казимира. В темных глазах промелькнуло удивление. Я его понимаю: спрятавшийся за новой личиной бес оказался выше легендарных богатырей на несколько голов и решительно шел в их сторону.
– Это наш Трехрогий, – я снова познакомила их. – Вернулся и немного сменил внешность.
– Дружище! – гаркнули
