Ночь упырей - Анастасия Александровна Андрианова

– Смо, чем же тебе помочь? – ласково шепнула она, обрабатывая раны на лице. Мавна старалась стирать кровь невесомо, едва касаясь, чтобы не сделать больнее. – Где твоя мазь? В машине? У тебя есть раны от упырей?

Он открыл глаза и невидящим взглядом смотрел на неё снизу вверх. Мавна смутилась: она по-прежнему была в открытом чёрном платье, а косметика наверняка растеклась. Ну и видок.

– Умпмрм, – булькнул Смородник и прикрыл веки.

Бинтов и ватных дисков уходило много: местами кровь успела засохнуть, а из брови её вытекло столько, что залило даже шею. Мавна боялась смотреть ниже, вдруг он серьёзно ранен? Бессильно всхлипнув, она продолжала оттирать лицо, и Смородник медленно моргал каждый раз, когда она прикасалась к его коже смоченной ватой.

– Лируш! Сходи в машину, возьми рюкзак. Там должна быть мазь.

Лируш осоловело моргнул, но, видимо, в нём включилась ответственность: он серьёзно кивнул и, пошатываясь, двинулся к выходу.

– Варде! – Мавна внимательно посмотрела на него, съёжившегося в кресле. – Тебе что-то нужно? Тебе больно?

– М-мне нужна кровь, – тихо сказал он, поджимая пальцы под длинные рукава.

Мавна охнула:

– Конечно. Глупый вопрос я задала. Сейчас, найду нож.

Она осторожно встала, стараясь не сильно тревожить Смородника, но тот уже и сам, покряхтев, сменил положение и сел, сгорбившись и держась за висок.

– Возьми мою, – скрипнул он.

– Ещё чего придумаешь! – прикрикнула Мавна, тихо радуясь, что он хотя бы пришёл в сознание. – Ты еле сидишь. Отдыхай. И так в тебе крови почти не осталось.

– У нас есть здоровый мужчина. Правда пьяный, – напомнил Варде. Его колотило уже так, что из-за дробного перестука зубов слова звучали неразборчиво. – Ничего. Два в одном. Вкусный коктейль.

– Плед мальчишке дай, трясётся весь. – Смородник поднял с дивана и протянул Мавне плед: Мавна вязала его из пёстрых квадратов, на которые пустила остатки пряжи. – И чаю завари.

– Когда это ты успел стать таким заботливым? – проворчала Мавна.

Варде стянул грязную куртку и укутался в плед по шею.

Впрочем, ворчала она только для виду. Конечно, она давно успела понять, насколько внимательным может быть Смородник. Но забота по отношению к Варде и правда удивила.

Хлопнула дверь, вернулся Лируш. Мавна вырвала рюкзак из его рук.

– Покорми Варде, пожалуйста.

Лируш вытаращил глаза:

– Кашей? С ложечки?

– Кровью, из вены.

Лируш кашлянул, но тут же встряхнулся, зачесал пятернёй волосы назад и достал телефон.

– Привет, дорогие подписчики и случайные зрители, этот ролик обещает быть просто крышесносным, потому что прямо сейчас мы с вами будем кормить кровью настоящего упыря! – Он переместился, чтобы в кадр попал закутанный в плед Варде. – Видите этого тощего парня? Это и есть наш упырь, можете себе представить? И вовсе они не такие красавцы, как показывают в фильмах.

– Лируш! – Мавна едва сдержалась, чтобы не вырвать у него дурацкий телефон. – Ты у Варде разрешения спросил?

Он пожал плечами:

– Ну а что, всё равно потом монтировать. Я могу закрыть смайликом твоё лицо, кровосос, не переживай. Чтоб не сглазили.

– Просто помоги ему, если ценишь жизнь выше контента, – фыркнул Смородник и протянул руку к рюкзаку, который держала Мавна. – Дай.

Мавна крепче вцепилась в рюкзак, открыла молнию и сложила туда свои медикаменты.

– А с тобой мы поговорим отдельно. Сможешь идти? Тебе нужно переодеться, я дам одежду Илара. И помыться. Да и вообще лучше отлежаться. Пошли, помогу. Мальчики, вы тут справитесь?

Судя по тому, как деловито они пересели за стол и как Лируш оголил сгиб локтя, настроены они были очень серьёзно. Варде кивнул. Из-за тёмных кругов его глаза выглядели ещё зеленее, чем обычно.

Смородник поднялся с дивана и сам поковылял из гостиной. Пришлось поторопиться, чтобы обогнать его.

– Сюда. – Мавна открыла перед шатающимся Смородником дверь в ванную, поддержала его за локоть и сама шмыгнула следом. Надо же проследить, чтобы не упал и не разбил голову. А то с этим непутёвым что угодно может произойти, глаз да глаз.

Дверь закрылась, отрезая их от остальной части дома, и на мгновение их окутала неловкая тишина.

– Снимай куртку, – скомандовала Мавна.

Смородник медленно моргнул. Лицо у него было отсутствующее и уставшее, будто он был готов упасть прямо здесь и проспать на коврике до утра. У Мавны сжималось в груди от жалости, но она не позволяла себе раскисать и жалеть его. Нужно держать себя в руках и помочь чем получится.

– Они все просто тебе завидуют, – решительно сказала она, глядя на Смородника. – Те, кто бьёт тебя по лицу. Ты красивый, вот и всё.

Она скомкала платье на бёдрах, справляясь с волнением. Дура, опять сказала какую-то чушь. Разве мужчинам можно делать такие комплименты? Но что-то внутри подсказывало: ему – можно. Тем более что Мавна говорила от всей души. Чем дольше она на него смотрела, тем красивее он ей казался. А может, повлияло то, что она узнавала его всё лучше и лучше, открывая новые стороны, которые все ей жутко нравились.

– Ты тоже, – пробормотал Смородник, глядя на неё потемневшим взглядом. Мавна неосознанно опустила глаза и с ужасом поняла, что булавка всё-таки расстегнулась, делая вырез на платье глубже, чем она отважилась бы носить.

Плевать. Главное сейчас – чтобы все были живы и целы.

– Снимай куртку, – повторила она. – Ты весь в крови.

Смородник скованным движением сбросил куртку на пол. Мавна подхватила её – Покровители, какая тяжёлая! – и положила в стиральную машинку. Можно стирать или нет – потом разберётся. Быстро кольнуло стыдом: наверняка их ванная кажется ему ужасно неприбранной и неопрятной: кафель в цветочек, полная корзина для стирки, яркая шторка с дельфинами и разномастные недорогие чистящие средства и порошки. Совсем не похоже на его минималистичную, идеально чистую ванную.

Ну, что ж теперь… Чем богаты…

Под курткой толстовка была изодрана когтями. Принт с логотипом рок-группы потемнел, пропитавшись кровью, и это выглядело так жутко, что Мавна поняла: ещё немного, и нервы всё-таки сдадут. Она расплачется прямо здесь, на полу, потому что невозможно постоянно так переживать за этих дураков и видеть, как их калечат звероподобные твари.

Калечат их, весь город, её душу. Всех.

– Толстовку тоже снимай. Ты ранен, Смо. Почему не говорил?

Смородник ощупал себя и посмотрел на ладони, покрывшиеся красными пятнами. Он удивлённо нахмурился, будто и правда не замечал.