Темная сторона - Натали Смит

– Ягуся, ты рассказывай, что видишь, а то я взвою от волнения, – попросил кот.

Поначалу я не видела ничего, кроме очертаний надгробий, ног и копыт, Казимир и Настя не разговаривали. Затем богатырша нырнула в темную беззубую пасть склепа, разгоняя мрак. Каз, не теряя времени на разглядывание, принялся обрывать неприхотливые растения, обильно разросшиеся в таком диком месте. Под его сильными быстрыми руками открылся проход. Он забрал факел и посветил внутрь. – Лестница. – Копыта уже несли его вниз, Бастет проскользнула перед богатыршей, и путники окунулись в древность. – Да чтоб мне век лягушек не есть! – процедил Каз.

У лестницы были деревянные перила, они рассы́пались в прах от прикосновения его руки и с тихим шорохом опустились кучками пыли. У лестницы были полуразрушенные ступени, и порой на них не хватало места для человеческой ноги. У лестницы было назначение – она не просто вела вниз неведомо куда, а шла между ярусами‑этажами, где по бокам в нишах стояли каменные гробы. Казимир насчитал восемь. – Мне совсем не хочется знать, чьи кости там истлели, – буркнула Настя. – Спускаемся дальше.

Бастет тихо прыгала по ступеням, не забывая осматриваться. Вот уже темнота обступила плотнее, гуще, ластясь к живым своей чернотой. Лестница кончилась, гробы остались наверху, в своем пыльном забвении, а они прошли в широкий ход, где властвовали сырость, холод и насекомые. Кошка часто смотрела под лапы, где чавкало от влаги и ползали существа с множеством ног. Я не могла испытывать ее эмоции, но плечи сами собой передергивались всякий раз, как Бастет встряхивала лапки. Кошачья леди – железная леди: и манерам научит, и гордо тяготы снесет, восхищаюсь ее мужеством.

Долго ли шли, коротко ли… а наткнулись на скелет. Скелет и скелет, только бес пошурудил между костей – они мирно осели горкой под ноги, как будто даже с облегчением – и достал ржавый нож с украшенной камнями рукояткой. Прикарманил, мародер. – Что происходит? – поминутно вопрошал кот. – Ничего, Каз травит байки про катакомбы под Парижем. Говорит, прошел в свое время все, от и до.

В общем, наш мастер надеялся, что в этом подземелье будет интересно.

Друзья шли дальше. Ночная прохлада забралась под доспехи, под свитер, вцепилась острыми зубками в пальцы на руках и ногах, лизнула холодным ветром уши. Стоило развести костер, но теперь я, считай, слепая – смотрю в другое место, а у кота традиционно лапки. Надеюсь, мои три мушкетера не будут идти вечность.

Скелеты попадались все чаще, на некоторых даже не вся одежда истлела. Мне было плохо видно, Бастет возле покойников не задерживалась, а вот Настя с интересом разглядывала, но ни она, ни бес больше ничего не взяли, обходили стороной. – Запах гари усилился, и становится теплее, – почти в унисон сообщили кошка и Казимир.

Впереди посветлело, воздух в свете факела переливался, словно марево. Не было той туманной завесы, как в моей избе, друзья входили в неизвестность постепенно – в кошачьих глазах расплывались очертания Каза. – Будем надеяться, что между мирами наша связь не прервется, Яга, – шепнула себе в усы Бастет.

Нюансы. – Я думал, будет веселее, – притворно огорчился Каз.

Испугаться и за несколько секунд представить самые худшие сценарии не получилось: троица вышла в Навь, и связь не оборвалась. – Они по ту сторону, дружище. Теперь – за Баюном, – доложила коту.

Ночь в загробном мире совсем не романтичная. Луна проглядывает будто сквозь стекло заброшенного дома – тусклая, грязная. Помню, что ночью там холодно и я плохо пахну – живая, и река тоже со своеобразным ароматом. В носу защипало от одних воспоминаний о Смородине. Наши вышли из‑под земли в совсем непримечательном месте возле двух кривых деревьев и большого камня высотой с известного нам беса. Таких деревьев и камней в округе, боюсь, как монет в Кощеевой сокровищнице. – Ты погляди, мимо пройдешь – не поймешь, что дело нечисто. – Казимир потрогал не то тень, не то лужу возле валуна черенком метлы – провалился до середины. – Так нам в это нырять, когда когти рвать будем? – Думаю, да. – Бастет осмотрелась: местность не узнать, им нужно подняться, сориентироваться. – Как вернуться в это же место? – задумалась Настя. – Верстовой столб не поставить.

Трехрогий щелкнул по земле хвостом, подняв облачко пыли, обошел вокруг камня и деревьев, потрогал тонкие стволы. – Интересно‑интересно… Можно попробовать.

Он снова прикоснулся к чахлому дереву и что‑то заговорил на своем языке, том, что я слышала в самолете по пути на Бельтайн. Как будто в прошлой жизни. – Что он делает? – спросила Настя кошку. – Он ведь мастер оживлять дерево. Полагаю, что‑то из этой области.

Казимир продолжал свое дело, клекот сменялся горловым пением, руки рисовали что‑то на стволе, в глубоких морщинах коры пробегали красные искры. Светлячки из пламени преисподней – они собирались в узоры, распадались салютом… – Настя, подай свою метлу, – велел он наконец. Прислонил ее к дереву и удовлетворенно хмыкнул: – Работает. – Что за волшба, бес? – Сделал что‑то вроде маяка. – Не поняла. – Наши метлы будет притягивать к этому дереву, где бы мы ни летели в этой вашей Нави, – пояснил Каз и забрался на метлу. – Не заблудимся. Веди, девица‑поляница. – К огненной реке, поди, не пропустим. Там столб, чудище всегда рядом бродит. – Я с тобой, – Бастет уселась на черенке перед бесом, не дожидаясь разрешения, и мне открылся полет чужими глазами. Вот совсем не удовольствие. Маленькую кошку вело из стороны в сторону, картинка дрожала. – Ягуся, что с тобой? – Укачало, – натужно засмеялась я и уселась на землю, надежнее будет.

Кошачьи уши то и дело улавливали проклятия летящей позади Настасьи. В ее речи проскальзывали новые словечки, связанные с морем, – понятно, от кого нахваталась. – Кто там говорил, что мне в Нави понравится? Докладываю: мне уже не нравится! – прокричал Казимир.

Они поднимались все выше над пустынной землей, хранящей множество загадок для меня. Слева у горизонта показались как будто бы горные вершины, совсем далеко, в темноте я даже не уверена, что это были они. – У меня руки окоченели, боюсь упасть, – крикнула Настя. – Кажется, вижу, вон там прямо красная нить мерцает. Туда? – спросил Каз. – Больше некуда.

Они снизили высоту и полетели в сторону Смородины.

Голова кота ткнулась в плечо – Из Академии кто‑то летит, слышу. – Директор ваш, больше ведь некому.

Отряд на вениковой тяге приближался к цели, река из ниточки превратилась в ленточку. Уже скоро.

* * *

Это и правда был директор Ворлиан, я поздоровалась на звук шагов. Он угукнул и несколько раз обошел