Темная сторона - Натали Смит

Трехрогий не был похож на себя прежнего, я знаю, как он умеет драться. Это же красноглазое тело вздрагивало и оступалось – кто‑то плохо им управлял, мышцы напрягались, будто в судороге, рот застыл в оскале, а серое нечто пульсировало между рогов. Понятно, что он еще и ослаб от потери крови, это мне на руку. Мозг соображал иначе, холодно, взвешенно. Я выхватывала в окружении все, что могло мне помочь подцепить и сбросить паразита с головы Каза. Несколько надгробий, на которые можно забраться или хотя бы оттолкнуться, способы поставить демона на колени. Их я отбросила – негуманно. Сейчас из него противник никакой, одно подобие, справлюсь.

Вновь выпад тупой ярости и танец с мечом, новый порез, рык.

Тело Казимира все явственнее слабело, он попятился к разрытой могиле, прихрамывая на раненную Баюном ногу, припал на здоровую и, не спуская с меня глаз, снова принялся рыть.

Так‑так, кто‑то очень хочет выкопаться, отбрасывая прочь всякую логику. Кто‑то очень устал лежать в могилке, но мне совсем не хотелось знакомиться. Вызвать молнии показалось самым здравым решением за последнее время.

Пока над нами сгущались тучи, я лилипутскими шажками приближалась к Казу и увещевала самым сладким голосом – Казимир, подай знак, что ты там, я тебе лягушек насолю.

Он снова вскочил. Передернул плечами, мотнул головой, качнулся. Это мой шанс.

Удар молнии, следом еще один – демон потерял бдительность и, возможно, ненадолго ослеп от вспышек. Прыжок, надгробие, чуть оттолкнуться, взмахнуть мечом снизу вверх…

Кладенец рассек воздух, оставляя за собой сияющий след, прошел точно промеж рогов и зацепил паразита. Чужая ипостась – душа, по всей видимости, хоть и не похожая на провожаемые мною, – соскользнула на землю. Казимир отступил и упал лицом вниз чуть поодаль от могилы. Нечто копошилось на разрытой земле, стремилось уйти…

Таких мощных молний я не создавала со времен битвы, пришлось даже самой отпрыгнуть. В раскоп ударили вся моя злость, отчаяние, обида на руководство, шок от того, кем оказались руководители, непонимание, как действовать дальше. Все это, помноженное на беспокойство о близких.

Земля кладбища вздрогнула, застонала, сквозь этот стон прорвались чужеродные, вопящие в ужасе и шипящие голоса. Ключ вновь покрылся инеем, потянул вниз. – Как вам неправильная, а? – мой крик эхом отскакивал от надгробий и склепов. Стало тихо – оглушающе, неестественно.

Так‑то лучше.

Никаких голосов больше, ни в моей голове, ни вокруг.

Меч потух, факел догорал.

Я посмотрела на могилу, где больше ничто не шевелилось и никогда не возродится, и на неподвижного Казимира. Боевой дух уступил место заботливому. Сперва прислонила руку к голой спине – дышит, но еле‑еле, даже не уверена, дыхание это или так, руки дрожат. С трудом перевернула, отряхнула землю с лица, проверила, целы ли рога. Хвост едва дернулся, слегка приподнялся. – Каз! – Не… кричи… – веки открылись, и никаких красных демонических глаз. – Все болит.

Он помолчал, со свистом втягивая воздух. Кисточка его хвоста коснулась щеки. – Не плачь, рыжуля, ты справилась. Прости меня, я не мог остановиться, хотел, но… – Заткнись.

Ничего я не плачу.

Достала флакончик мертвой воды. Понятия не имею, поможет ли это ему. Капнула. Села рядом, а потом вдруг, сама того не ожидая, начала звать друзей. Не подниму я его сама, богатырской силы не отсыпали. – Потише, – снова начал капризничать рогатый.

Похоже, мертвая вода не действовала.

Первым прилетел Супчик, упал на плечо и давай ластиться. Примерцал Бальтазар, пропахал лапищами землю – Ягуся, все целы? – Относительно. – Яга, Каз! – появилась Настя со свежим факелом, за ней Ворлиан.

И загалдели все наперебой. Казимир морщился, но не пытался встать. – Чего лежишь, мы с Баюном разобрались! – радостным пони скакал кот. – Давай пособлю, – Настя аккуратно водрузила Казимира на копыта и, буквально повесив на себя, повела с кладбища. – Яга, давайте все обсудим вне этого опасного места, – добавил Ворлиан.

Что ж, давайте.

* * *

Обмен подробностями прошел удачно. Ситуация с неадекватным поведением прояснилась, но приятнее не стала. – Баюн достал меня у самого выхода из склепа, – рассказал Каз. – Цапнул за ногу, до кости пропорол. Насте удалось уйти, я отвлекал, сколько мог. Из‑за связи котов мечом его нельзя было, а голыми руками не получилось… Потом все так быстро: Исчадие уволок меч, пока мы с Баюном гонялись, мыш прилетел, свалил кошака с ног, потом Настя прибежала, утащила его. Я ногу перевязывал, крови много потерял, думал, сейчас вот дойду до вас, а потом что‑то вылезло из земли, через рану проникло в тело. Душа колдуна, но больно активная, не привык я к таким. Поначалу искала себе гнездышко, но у меня нет своей души и нет для нее места. Я не мог пошевелиться. В итоге дохлый колдун атаковал разум. Дальше не все помню. Помню – копал. Не знаю зачем. Помню, как ты пришла, а я…

Казимир замолчал. – И что потом? – тихо спросила Бастет, баюкая лапку. Я запоздало вспомнила о ней и молча предложила капли, она отказалась, мол, еще понадобятся, а ей просто нужен врач. – Потом я чуть не вынул из Янины душу, – покаялся он. – Не слушалось тело. Мне жаль. – Все в порядке, – я ободряюще хлопнула его по плечу. – Как ты победила? – спросил Бальтазар. – Приняла другую себя. Голоса ушли, оставив опыт. Теперь умею готовить яды, скакать на лошади, рубить головы горынычам, орудовать мечом.

Настасья Милютовна хлопала ресницами с совершенно непередаваемым выражением лица: удивление, обида, непонимание. – Не волнуйся, Насть, спину мне прикрывать все равно нужно, – ободрила я. – Обалдеть, Ягуся, – впечатлился кот. – Его нужно лечить срочно, – Бастет с тревогой посмотрела на лежащего Казимира. Кажется, у него уже не было сил держать голову. – Я позабочусь. У вас ведь еще не все дела доделаны? – засуетился Ворлиан. – Да, нужно закончить кое‑что. Вы привели Обжору? – Я здесь, – мурчащий котел на ножках вышел из темноты, смешно переваливаясь с боку на бок. – Ну и представление вы устроили, уж я страху натерпелся! – Здравствуй, Обжора, – улыбнулась я и почесала его за ушком.

Еще немного суеты перед уходом: директор милостиво согласился вы́ходить раненого в стенах Академии, что огромная неожиданность. Казимир заверил, что будет в порядке и не чувствует скорой кончины, но от помощи не откажется. Настю я оставила присмотреть за ним, вернула ей кладенец. Ворлиан предложил помощь и Бастет, но