Стажировка богини. Дилогия (СИ) - Милисса Романец

Альфэй вернулась в свою комнату в отвратительном настроении. Она малодушно сбежала от проблем, чтобы не узнавать. Кто на этот раз не очнётся от иллюзии: стажёр Дзе или Сяои? Она успела привязаться к обоим, даже к сердечному демону стажёра Дзе, и не хотела больше никого терять.

Со дна души поднимались страх вновь не успеть и подспудное отчаяние, будто всё бесполезно и любые попытки будут бесплодны. Она ощущала себя вымотанной до предела. Но останавливаться и бездействовать нельзя.

Как же ей хотелось, чтобы уже всё закончилось!

— Сибилл… — шепнула Альфэй.

— Так не терпится?.. — от звука родного голоса перехватило дыхание, и, резко развернувшись, она попала в плен потустороннего света синих глаз.

Часть 3

Глава 4. Запутавшаяся богиня

Обстановка спальни с постерами поплыла, и проступила уютная тьма пещеры Сибилла, подсвеченная облаками, усеивающими дно.

Их разделяли жалкие пара шагов, Альфэй преодолела расстояние с такой скоростью, будто от этого зависела её жизнь. Приготовленный кинжал выскользнул из рукава непростительно гладко. Её рука не дрогнула.

И всё же удар не достиг цели. Сибилл перехватил лезвие двумя пальцами в цуне от своей груди. Сияние его глаз притухло, а радостное выражение лица испарилось бесследно, как и иллюзия её девчачьей комнаты на телешоу.

Альфэй обещала себе, что будет тверда. Ведь выбор у неё не велик. Всё это и так зашло слишком далеко.

Ей и раньше не нравилось расстраивать Сибилла, а его слёзы злили и выводили из себя. С возрастом он перестал реветь по любому поводу, только отчего-то это ничуть не смягчало разлившуюся внутри боль.

Альфэй мстительно понадеялась, что паршивцу сейчас так же плохо, как и ей самой.

— За каждую попытку убийства буду тебя целовать. Можно? — ровным серьёзным тоном спросил Сибилл.

— Даже не ду…

Горячее дыхание опалило губы. От мягкого касания сердце дрогнуло. Воздуха перестало хватать, и Альфэй приоткрыла губы навстречу, впуская чужой язык. Страсть Сибилла и его искренность опалили до сбившегося пульса, дрожи в теле, перепутанных чувств, перепугано исчезнувших мыслей, заходящегося в безумном биении сердца.

— Перестань, — ноги её не держали, и когда Сибилл утянул вниз, сопротивляться она не стала.

Сил и до этого всего было немного, теперь же казалось, что их не осталось совсем.

Нежные прикосновения губ, легче движения воздуха от дыхания Сибилла, забирали решимость и лишние мысли.

Альфэй соскучилась по себе такой. Свободной, чувствующей, страстной и… любимой.

— Не могу. Останови меня, — насколько бы жаркой ни была просьба, Альфэй не хватило твёрдости и воли выполнить её.

Она устала всё контролировать, страдать, разочаровываться. Устала от неведения, лжи и предательств. Истосковалась по ласке, наслаждению и крепкому мужскому телу.

Сейчас совсем не хотелось вспоминать, что скоро кто-то снова умрёт, что Сибиллу практически вынесен смертный приговор, а ей самой уготовано низвержение, которое невозможно пережить.

Хотелось хотя бы на мгновение забыться. И Альфэй поддалась соблазну, манящим губам, жаркому шёпоту, мощному напору, головокружительной страсти. Растворилась в неге, слилась в экстазе с тем, кого действительно… Кому доверяла несмотря ни на что. Даже когда их взгляды и убеждения расходились, она знала, что Сибилл выберет лучшее из возможного. Выберет на свой лад.

Сибилл неотрывно смотрел на неё, выстанывал её имя, нашёптывал слова любви. Взгляд его лучился, переполненный счастьем и внутренним светом. От этого становилось самую чуточку больно и очень-очень сладко.

Как же она теперь пожалела, что держала его на расстоянии. Это бы ничего не изменило, но… Возможно, принесло им немного счастья. Во всяком случае, в объятиях Сибилла Альфэй чувствовала себя именно так. Силы словно прибавлялись с каждым прикосновением и движением. Усталость растворилась без следа.

Альфэй рывком толкнулась навстречу навалившемуся сверху Сибиллу, который держал её руки над головой. Он понятливо перекатился на спину, увлекая за собой, и она оседлала его сверху.

Волосы рассыпались по спине, прикрывая наготу, щекоча и путаясь.

— Фэй! — мучительно выгнулся ей навстречу Сибилл.

Впрочем, запястья Альфэй из рук он так и не выпустил. Сибилл запрокинул голову, тяжело дыша и неразборчиво выстанывая нежности и откровения.

Время для нападения показалось самым удачным. Альфэй могла призвать кинжал, она уже пробовала украдкой, и всё получилось. Могла использовать заклятье и сырую силу для нападения, но… Ударить такого разнеженного, ничего не подозревавшего Сибилла оказалось выше её божественных сил.

Потом. Она сделает это после. Когда он выпустит её из своих объятий, перестанет целовать и прикасаться с вымученной радостью, прекратит смотреть с трепетом и невыразимой любовью.

А пока что… Альфэй наклонилась за новым, переворачивающим всё в душе, поцелуем.

* * *

Семья Се знаменита и неприлично богата. Они владеют контрольными пакетами акций всех самых значимых агентств шоу-бизнеса страны. Но не это главное. В семье Се рождаются сильнейшие охотники на монстров. Даже без специальной подготовки они справляются эффективнее прославленных родов и кланов заклинателей.

Дземин — лучший охотник семьи. Куда хуже ему удаётся учёба в школе с такими же богатенькими детьми и работа фотомодели и «лица» семьи Се.

Отец твердит, что Дземин наследник семьи Се, поэтому ему нельзя бегать и играть, как прочим детям. Нельзя плакать и смеяться. Нельзя повышать голос и говорить глупости. Нельзя выглядеть неопрятно, вести себя неподобающе, быть непочтительным.

«Нельзя-нельзя-нельзя…» — настойчивым многоголосым эхом ввинчивается в виски отовсюду. Преследует по пятам, куда бы он ни направился.

Он искренне ненавидит всё это: семью Се, отца, свой долг и себя самого. С виду благопристойный юноша, он самый непочтительный ребёнок в Поднебесной. Он хорошо учится, помогает в семейном бизнесе. И постоянно слышит в спину:

— Сам по себе наследник семьи Се — пустое место. Он ничего не стоит, живёт на всём готовом. Если бы не богатая семья… Если бы не сильная кровь… Если бы не…

Всем плевать, что он в одиннадцать лет может убить монстра, который истребил семью более слабых заклинателей. Никому и дела нет, что он тренируется и учится целыми днями. Безразличие и предвзятое отношение душат.

Если бы мать была жива…

Но мамы давно нет, а отец слишком большая шишка, и положение обязывает его взять другую… Он сменил двух жён, которые нарожали ему двух дочерей и одного сына. Пока их место не заняла любовница отца, которая добилась своего и стала четвёртой женой — эта певичка, только и умеющая, что трясти своими «прелестями». Отец прислушивается к своей ненаглядной Джу,