Саламандра - Полевка
— А ты это… — Тургул, похоже, первый сформулировал мысль, — действительно можешь это сделать?
— Изменить течение рек? — уточнил Лекс и задумался (изготовить взрывчатку, засыпать русло и заставить реку избрать другое), — да. Это будет несколько хлопотно, придется поплавать по рекам, чтобы выбрать для них подходящие новые русла, по которым они будут течь, а еще найти одну очень редкую вещь (взрывчатку), или сделать ее самому, — Лекс задумался над новой задачей, а потом улыбнулся обалдевшему центуриону, — Тургул, ты ведь знаешь меня достаточно давно, если я сказал, что могу, то значит, так и есть. Это будет непросто, но вполне осуществимо.
Лекс обвел взглядом присутствующих, у них, похоже, был ступор от переизбытка информации и впечатлений. Рыжик хлопнул пару раз в ладоши и громко скомандовал:
— А теперь все отправляются по своим делам! Чего застыли на солнцепеке, как бездельники, марш, марш отсюда!
Вояки будто очнулись и, бестолково сталкиваясь друг с другом, бросились кто куда. А Лекс подобрал ноги и задумался. Интересная задача. Но изобретать порох? Бр-р!! Ну уж нет! Хватит для него смертей! А если без пороха? И без взрывов? Х-хм, интересная задачка. Предположим, глубина реки сколько там метров? А ширина? Сколько надо вытащить грунта, чтобы устроить запруду…
— Тургул, пойдем прогуляемся по реке.
Лекс соскочил с качелей и помчался к реке. Интересно было просчитать кубатуру воды и скорость течения. Ну, хоть какое-то развлечение. Лекс ходил по берегу и кидал в воду ветки, пытаясь определить скорость течения. Он бы занимался этим дольше, но Тургул свистнул и показал Лексу на понтон. Там приближалась целая демонстрация. Слуги раскатывали ковры, маршировали охранники в зеленых одеждах и золоченых доспехах. Бежали девушки с корзинами и бросали лепестки цветов на ковер. Полуголые юноши с опахалами из зеленых листьев чинно вышагивали вслед за кем-то, замыкали шествие пожилые мужчины в ярких одеждах. Слуги скатывали ковры позади процессии, чтобы опять раскатать их под ноги воинам и девушкам с цветами.
— Это похоже к тебе Тили-мили идет знакомиться! Однако ты их запугал, раз зазнайка бросил свои дела и помчался к тебе навстречу, — Тургул с уважением глянул на рыжика, который недовольно морщился, будто у него живот болит, — переодеваться будешь?
Лекс посмотрел на свою желтую тунику. Это практичный Тиро засунул ее в мешок вместе со сменой «рабочей» одежды простолюдинов. Рыжик посмотрел на разодетых людей, неторопливо идущих по понтону, и махнул рукой.
— У меня было две туники: зеленая и коричневая, коричневую я после боя выкинул, она воняла дегтем и дымом, зеленую вчера заляпал медом и монахи утащили ее стирать. Так что эта желтая туника у меня не только самая нарядная, так еще и единственная одежка. Но если они думают меня понтами закидать, то зря стараются, я и не такое видал.
— Чем закидать? — насторожился Тургул и пристально присмотрелся к охране и девушкам, только они кидали что-либо, — это лепестки, они не тяжелые…
— Не обращай внимания, — отмахнулся рыжик и рванул на качели.
Следом за Лексом и Тургулом рванули монахи и воины из центурии Тургула, которые издали наблюдали за рыжиком, переживая за его безопасность после того, как он нахамил королевскому глашатаю. Иди знай, как король отреагирует, когда его посланца едва не пинками прогнали и пригрозили в догонку. Лекс плюхнулся на качели и поймал за рясу ближайшего монаха.
— Принеси мне свиток, все равно с чем, главное, чтобы солидно выглядел.
Монах кивнул и скрылся в таверне. Как ни странно, выскочил он из дверей загона с ящерами, но принес очень толстый тубус, внутри которого лежал свиток с вычурно написанными знаками. Лекс развернул его и опять мысленно обругал себя, что так и не разобрался с письменностью этого мира. Оставалось только надеяться, что он не держит свиток вверх ногами. Лекс отмотал свиток до середины и взял его, как еврейскую Тору, но крайний монах быстро перевернул свиток так, чтобы свободный конец свисал с колен, практически касаясь земли, и сразу отступил за спину Лексу.
«Гости» были уже почти на берегу и Лексу ничего не оставалось, как сделать крайне сосредоточенное лицо и уткнуться в свиток с самым задумчивым видом. Он осторожно отматывал свиток и изображал глубокую задумчивость, пока слуги расстилали ковры перед качелями и девушки пересыпали все вокруг лепестками цветов. Воины промаршировали и, по короткой команде, выстроились полукругом. Из таверны опять выскочили «бульдоги» и попытались встать полукругом за Лексом, но там уже стояли полностью вооруженные воины Тургула и не собирались уступать свои позиции будь кому.
Лекс вздохнул и покачал головой, как будто текст в свитке кажется ему очень мудрым писанием. Он надеялся, что это не кулинарная книга, хотя кому какое дело, что ему нравится! Лекс осторожно разворачивал свиток и делал вид, что совсем не замечает, что теперь все напряженно ждут его дальнейших действий. Лексу самому было интересно, как король вывернется из такой ситуации, но тут в тексте оказалась замысловатая завитушка, которая, похоже, отделяла одну часть от другой. По крайней мере, после нее были знаки более темные, как заглавие в книге.
Лекс поднял глаза и с удивлением уставился на замершую молчаливую толпу. Король Теланири оказался коротконогим коротышкой, с некрасивым лицом и толстым мясистым носом. Лекс даже растерялся. Он как-то уже привык к высоким и атлетически сложенным мужчинам. Да и император Шарп с Кирелем были высокие и холеные патриции с прекрасными фигурами и аристократическими лицами с чеканными профилями. И Пушан, какой бы сволочью ни был, но обладал внешним видом благородного человека, у которого ПОРОДА была написана посреди высокого лба. В гаремы всегда выбирали за красоту и поэтому не странно, что чем богаче человек, тем более красивым будет его ребенок, и это совершенство черт закреплялось из поколения в поколение. Но этот Теланири был похож на мясника в мясном корпусе рынка где-нибудь в Турции, а не на короля.
Хотя он был обвешан золотом, как доспехами, и от этого выглядел скорее смешно, чем важно. Лекс на всякий случай посмотрел на воинов Сканда, в надежде, что это шутка и они ему сейчас укажут на настоящего короля. Но все
