Четыре всадника магопокалипсиса. Дилогия - Алексей Валерьевич Шмаков

только против Годуновых ничего они сделать не могут. Если императору будет нужно, он в любой момент может оставить без магии даже самый сильный аристократический род. Но причины этого тебе предстоит узнать самому. Это не моя тайна, и при жизни я поклялся не разглашать её. Так что сам.

— Ты сказал самого сильного аристократа, а я не аристократ.

— Не аристократ, — согласился дух. — Ты первый всадник и стоишь гораздо выше этих заносчивых снобов. Не всех, конечно, но подавляющего большинства. Всадником может стать только человек, родившийся в обычной семье и не имеющий аристократических корней. Найдёшь литературу об этом в специальной библиотеке для магов, когда нормально читать научишься.

А сейчас смотри внимательно, будем выходить на финишную прямую. Здесь потребуются все Рю, что у тебя есть, и за один день мы точно не управимся. Придётся ждать, пока энергия восстановится. Всё же нужно немного увеличить энергонасыщение благословения, чтобы зацепило не только тех, кто в окно заглядывать будет, но и тех агентов, что живут под нами.

* * *

— Каким образом он смог наложить подобное благословение? Вы уже поняли, в чём подвох и как от него избавиться? — с интересом разглядывая агентов с синей кожей и белыми волосами, спросил глава тайной канцелярии.

Двенадцать человек стояли перед ним, словно экспонаты в музее причудливых существ.

В том, что это именно благословение, никто не сомневался. Первый всадник специализируется именно на благословениях, хотя может и проклясть. Но дежурный тёмный маг не нашёл ничего похожего на проклятие.

— Ещё разбираемся. Предварительно, что-то в наших организмах стало вырабатывать серебро. Его переизбыток и привёл к столь неожиданному эффекту, — доложил один из оперативников.

— Неожиданному для вас, а вот шестилетний пацан откуда-то узнал об этом и пометил агентов, которые приставлены наблюдать за ним. Исходя из характеристики детсадовского психолога, Максим не склонен к жестокости. Но всегда отвечает обидчику. Так чем вы могли его обидеть?

Пётр Дмитриевич обвёл взглядом подчинённых.

Синие оперативники переглянулись, на их лицах застыло сомнение. Кроме одного, явно что-то знающего.

— Лешуков?

— Был один момент, который можно за уши притянуть, — неуверенно начал оперативник. — Примерно неделю назад, во время очередного визуального осмотра комнаты цели, один из карабинов сработал нештатно. Я полетел вниз и смог остановить падение непосредственно напротив окна Максима. Он в этот момент рисовал, как раз засунул кисточку в стакан с водой. Естественно, испугался, и всё разлил, перемазал себя и всё окно.

— Вот мы и нашли причину, по которой мальчишка решил вам отомстить. И получилось это у него выше всяких похвал, — Пётр Дмитриевич ещё раз окинул взглядом синих человечков, что-то прикинул в уме и достал телефон.

— Добрый день, это Пётр Дмитриевич Романов, не могли бы вы пригласить к телефону Максима? Буду весьма признателен, — сказал он, поставив телефон на громкую связь.

Оперативники начали переглядываться, не понимая, что задумал их руководитель.

— Максим слушает, — раздался радостный голос мальчишки.

— Здравствуй, Максим, это Романов.

— Что, уже пожаловались? Круто я их, да?

— Ага, здорово получилось.

— Вы мне из-за этого звоните? Так они сами виноваты.

— Нет, я звоню тебе не по этому поводу.

— Хотите узнать, как вернуть им нормальный цвет кожи? Или уже нашли способ?

— Пока ещё не нашли. Но это сейчас не важно. Ты лучше скажи, хочешь, чтобы тебя за пределами дома везде охрана сопровождала? Скажем, недели две-три?

Повисла небольшая пауза, во время которой Медведев закрыл динамик телефона и принялся шептаться с кем-то, явно советуясь.

— Я так понимаю, вы это про синих?

— Ага. Не все сразу, конечно. Сам решай, сколько человек и что они должны делать.

— То есть, я могу их и в сад брать, и в магазин, и в парк? А они со мной играть будут? Смогут маме с пакетами там помогать или мусор выкидывать?

— И в сад, и в магазин, и в парк, конечно. Уверен, что всё смогут. Они у меня ребята способные. Хоть и бывают порой у них промахи.

— Что, не только мимо моего окна промахиваются?

— Нет, помимо твоего окна больше нигде не промахиваются.

— Тогда я согласен. Присылайте их. Как раз Лиза скоро придёт, в парк гулять пойдём.

Пётр Дмитриевич отключил динамик и ещё с полминуты слушал Медведева.

— Понял, жди, — сказал он и завершил звонок, улыбнувшись так, что бывалых оперативников бросило в холодный пот.

— Ну что, синенькие мои. Будем нивелировать обиду юного дарования. Минимум на две недели поступаете в его распоряжение. Изначально в качестве охраны, но там как парень пожелает. Через час должны быть у объекта. Всем понятно?

— Так точно, — как-то вяло ответили оперативники.

— Вопросы есть?

— Так точно, — опередил всех старший группы наблюдения Егор Ефремов. — Вопрос с нашим внешним видом будет решаться после наказания?

— Какого ещё наказания? — наигранно удивился Романов. — Никакого наказания. Лишь продолжаете выполнять поставленную задачу по наблюдению. Теперь в непосредственной близости от объекта. Да, ещё чуть не забыл. Он просил, чтобы вы стену дома и окно снизу отмыли. Говорит, что со стороны выглядит, словно голуби обгадили.

— Отмыть не выйдет. Мы пробовали. Парень, похоже, сам того не зная, в краску магию добавлял. С кожи отмывается, с одежды отстирывается, и на этом всё. Там только если весь фасад перекрашивать, — доложил один из оперативников.

— Вот и займитесь этим. А пока вы заняты, наблюдение на себя возьмёт Кощей со своими людьми

* * *

— Марковна, ты сегодня как, таблетки уже все выпила?

— Не все. Основную часть. Мне ещё перед сном нужно будет две штуки.

— Значит, с головой у тебя сейчас точно всё в порядке. Пойдём со мной, здесь рядом совсем. Просто посмотреть нужно. Может, это у меня уже глюки начались, или крыша поехала?

— Пойдём посмотрим. Но я тебе уже с кех пор говорила, что точно у тебя с головой не всё в порядке, Петровна. Ну не может нормальный человек в поликлинику уже после открытия приходить. Так вообще ни к одному врачу не попадёшь. Да и много наглой молодёжи без очереди пролезут, пока тебя нет.

Две женщины сильно после пенсионного возраста вышли из подъезда, где проживала семья Медведевых и шоркая по асфальту, двинулись обходить дом.

Первая шла молча, погружённая в тяжкие раздумья, а вторая припоминала подруге все случаи, когда та вела себя откровенно странно. Случаев этих оказалось так много, что можно было рассказывать и рассказывать. Вот только обошли дом они как-то слишком быстро. Нерассказанным остались десятки случаев. Но разговор как-то стих сам собой.

— Ты их видишь? — спросила Петровна, запрокинув голову.

— Если ты про синих мужиков,