Заучка для дракона (СИ) - Римма Кульгильдина

— Дозировка, — провозгласил он и сделал внушительную паузу, — сто́ит напутать с дозировкой, и человек становится немым. Я верно излагаю, Тай Юнг Хо, младший сын благословенного императора цветущего и процветающего государства Тэнсё Аомори?

— Верно, — с достоинством кивнул Тай.

— Как часто вам приходилось варить это зелье? — снова спросил магистр.

— Часто.

— Что ж, значит, вы не напутали с рецептурой, и это действительно «Эликсир Прозрачных уст», — усмехнулся Крейн. — Есть один-единственный верный способ выяснить, так ли это.

Магистр как зазывала уличного цирка, поднял руки и медленно обошёл стол круго́м. Остановился за спиной Тая и громко произнёс:

— Пламя дракона! Я всё ещё прав, Тай Юнг Хо?

— Правы, — ответил парень, не поворачивая головы.

— Проверим? — язвительно спросил магистр.

— Проверим, — согласился Тай и что-то прошептал на ухо своему дракону.

Тот поднял голову. Открыл пасть. Из его нутра вышла короткая струя пламени, попавшая точно в узкое горлышко колбы. Зелье жадно поглотило огонь дракона и внутри стеклянной ёмкости стал закручиваться смерч.

Я не могла отвести взгляд от этого завораживающего и зловещего зрелища.

Когда смерч готов был вырваться из колбы, Тай провёл над ней раскрытой ладонью, и всё успокоилось.

— Почему вы остановили процесс? — резко спросил магистр.

— Зелье поглотило пламя. Появился смерч. Этих доказательств достаточно для установления истинности и работоспособности эликсира. Как по учебнику, — невозмутимо ответил Тай.

— Согласен, — разочарованно сказал Крейн.

Он ещё раз обошёл стол. Провёл над колбой руками, запечатывая её магией. Снял защитные щиты и призвал на стол металлический ящичек. Спрятав зелье и установив защиту — я насчитала три слоя — он взял ящичек подмышку и пошёл вглубь кабинета.

— Все свободны! — крикнул он нам не оборачиваясь. — Приберите за собой. Приготовленные зелья оставьте на столах!

В полном молчании мы привели в порядок столы. Вымыли котлы и почистили инструменты. Разложили всё по местам и гуськом вышли из кабинета.

Девушки из группы Крейна стайкой умчались по своим делам, а мы понуро шли в свою библиотеку.

Первым не выдержал Берг.

— Ну ты выдал, приятель, перца! Зачем было так нарываться? Ты выпендриться перед ним хотел или что?

— Или что, — неожиданно хохотнул Тай, и мы все с удивлением уставились на него.

Он весело посмотрел на нас и поднял руки:

— Это единственное зелье, которое я умею готовить.

Глядя на наши вытянувшиеся лица, он расхохотался во всё горло.

— Что? — сквозь смех спросил он. — Ореол безупречности померк?

Я смотрела на него в изумлении, неприлично открыв рот. Но смех Тая был настолько заразителен, что я не выдержала и засмеялась. Следом захохотали остальные, а Берг хлопнул его по плечу и восхищённо воскликнул:

— Ну ты жук!

— Надеюсь, не навозник, — ответил ему Тай, и все снова захохотали.

27

Последующие дни проходили более или менее спокойно. Утром тренировка с куратором. Потом занятия. И очень много самостоятельной работы.

Когда тётушка рассказывала, каким образом здесь строится обучение, я улыбалась и думала, что она преувеличивает. Теперь поняла, что она, наоборот, преуменьшала.

Лекций не было вообще. Перед нами ставилась задача, и мы должны были предложить вариант решения. Каждый день мы встречались с одним из магистров, и именно этому предмету посвящался весь день.

— Вы не должны знать всё, — постоянно повторяла нам магистр Шарм, — но понимать, о чём идёт речь и иметь представление, где можно найти ответ, вы обязаны.

Учиться в таком режиме было сложно. Никто не стоял над душой. Полная свобода. С одной стороны. И колоссальная внутренняя ответственность перед магистрами, с другой стороны. Креди́т доверия хотелось оправдать и не ударить в грязь лицом.

Поэтому ежедневно с утра и до поздней ночи мы корпели над учебниками. Лазили по библиотекам в поисках нужной информации и до хрипоты спорили друг с другом, отстаивая собственное мнение.

Мы успели подружиться с артефакторами. Заключить нейтралитет с зельеварами. И подраться с группой боевого магистра.

За драку влетело всем. Ни Кинг, ни Шарм не стали разбираться, кто был зачинщиком, а просто отправили всех на кухню чистить земляные корнеплоды. Работа монотонная и заняты только руки. А так как мы все находились в одном зале, то опять подрались. На этот раз только словесно.

— Представляешь, Чуи, — рассказывала вечером белке, — они прицепились к нам с Бергом.

Я так устала, что сидела на кровати и не могла пошевелиться. Больше всего на свете мне хотелось сейчас просто рухнуть в постель и закрыть глаза. Но надо было сделать усилие: встать, раздеться, умыться и приготовить одежду на завтра.

— В группе Кинга сплошные драконы, представляешь! — Я всё же откинулась на кровать и прикрыла на минутку глаза. — Их, видите ли, задел тот факт, что в одном с ними потоке учатся две сироты. Это я, значит, и Берг.

С трудом поморгала слипающимися ресницами и посмотрела на белку. Та сидела на подушке и внимательно слушала.

— Их оскорбляет тот факт, что среди аристократов затесались те, кто без роду, без племени. Берг, оказывается, тоже не знает, кто его родители. Но, владея сильной магией, смог пробиться… — не заметила, как снова закрыла глаза.

Сознание уплывало, радуясь отдыху.

Маленькая мягкая лапка похлопала меня по щеке.

— Не сплю, не сплю, Чуи. Сейчас встану, — пробормотала сквозь сон. — Мэт попросил нас не заходить туда, где они живут. А мне, например, это и не нужно… зачем… а ещё он похвалил мои… защитные… чары…

Я проваливалась в сон. Стянула тяжёлые ботинки, свернулась клубочком и подумала: «Чуть-чуть посплю, потом встану». Нашарила рукой покрывало и накинула на себя, окончательно засыпая.

Мне снился дом.

Золотая осень вовсю хозяйничает в тётушкином саду. Широкой кистью раскрашивает листья. Застилает шуршащим ковром извилистые дорожки. Стирает яркие краски с неба, оставляя стылый серый цвет. Но всё ещё позволяет солнцу радовать природу тёплыми лучами.

Я иду к дому рука об руку с кем-то близким. Прижимаюсь к нему локтем, и от этой близости мне так хорошо и спокойно, что душа поёт возвышенные хоралы.

Мы обходим пруд, где плещутся караси. Пинаем опавшие листья. Сидим на крылечке, вдыхая холодный воздух, наполненный ароматами леса, влажной земли и прелых листьев. А потом, держась за руки, заходим в дом.

«Интересно, продолжайте», — пробормотала сквозь сон, поворачиваясь на другой бок и ещё теснее закутываясь в покрывало.

Мы на кухне. Весь стол засыпан мукой, а передо мной стоит любимая голубая миска. Почему-то именно в этой посудине всегда получается превосходное тесто. И никакой магии! Для традиционного тётушкиного пирога со сливами она не нужна!

Аккуратно разминая масло, чувствую на своей талии