Никому и никогда - Loafer83

Юля хотела крикнуть ей в лицо: «Что за игру вы ведете? Что вам от меня надо?», но сдержалась. Лана снисходительно улыбалась, читая все у нее на лице. Она деликатно коснулась руки Юли, пальцы Ланы оказались обжигающе холодными и твердыми, как камень.

— Вы все узнаете в свое время. Незачем торопить жизнь, как и незачем пытаться обмануть свою судьбу. Это, конечно же, очень неточный термин, но в вашем культурном коде он будет наиболее понятным, — Лана обнажила зубы, глаза стали абсолютно черными, и Юля невольно вскрикнула.

Просигналила машина, весело приветствуя ребят. Юля сидела на лавке с широко открытыми глазами и сжимала пальцы Ильи. Она инстинктивно, как раненый зверек, жалась к нему, ища защиты, не понимая, почему она сидит, и куда делась эта женщина. Юля закрыла глаза и увидела стоп-кадр. На глубоком черном фоне на нее смотрела Лана. Ее затошнило, Илья дал бутылку, и Юля с жадностью стала пить. Видимо, делала она это не в первый раз, литровая бутылка быстро опустошалась.

— Юля, не надо столько пить. Тяжело будет, — тренер забрал у нее бутылку. — Ты себя хорошо чувствуешь? Что-то ты бледная. У тебя же, вроде, еще две недели до месячных, или график сбился.

— Нет, все нормально. Просто жарко, — замотала головой Юля и покраснела. Илья достал для нее шоколадный батончик с орехами, а она пыталась выбить из головы и Лану, и то, что тренер рассказал про ее месячные Илье. Почему-то ей всегда было стыдно говорить об этом, тем более с Ильей. Тренер должен был знать ее циклы, чтобы правильно планировать нагрузку, но зачем об этом знать Илье. Альфира проще относилась к этому, не понимая Юлиного стыда, но и не высмеивая. А ведь у Альфиры дома любое упоминание об этом, особенно в присутствии младших братьев, могло кончится реальной поркой, и плевать, что ей уже семнадцать лет. И все это делалось тихо, чтобы никто не узнал и не смел думать, чтобы идеальная картина не потрескалась, а мать и бабушка не потеряли лицо. Хуже нет для родителей — потерять лицо или признать свои ошибки, что они могут быть тоже не правы.

— Мы тебя здесь подождем, — Илья встал и поправил рюкзак на лавке. В этом не было никакого смысла, просто он не знал, куда себя деть.

Тренер кивнул Юле и пошел к входу. Она встала, поправила футболку и тонкие белые спортивные брюки. Немного подумав, она ткнула его пальцем под ребра. Он повернулся, и Юля быстро поцеловала в щеку, посмотрев ему в глаза без насмешки или ехидства, честно и смущенно. Но ехидство взяло вверх, и она моментально скрылась за привычной маской.

— Не придумывай. Когда вернусь, пойдем есть мороженое.

— Хорошо, — Илья дотронулся до щеки, она горела и покраснела, вскоре он покраснел весь, а очки запотели. Юля довольно улыбнулась и, схватив свой рюкзак, побежала внутрь.

Арнольд ткнулся башкой в живот. Илья свалился на лавку и стал трепать пса. Достав немного подкормки в виде небольших косточек из сушеной шквары, он покормил пса. Арнольд с удовольствием хрустел, проглатывая на лету, подскакивая и требуя еще.

— Все, больше нет. Хочешь есть, найди себе мышку, — отпихнул развеселившегося пса Илья, но Арнольд не отставал, приглашая хозяина поиграть. — Ладно-ладно, жаль, что нашего жука не взяли.

Арнольд, услышав о своем летающем друге, сделал такое скорбное лицо, перевоплощаясь не хуже маститого актера с тридцатилетним стажем служения в театре.

Первый час Юля тренировалась с Олегом Николаевичем. Виктор Ким опаздывал, застряв в пробке. Работать с тренером было привычно и спокойно. Юля пыталась провести придуманные для Виктора комбинации, и тренер не с первого раза угадывал ее движения, получая от развеселившейся Юли ощутимые удары в корпус и по ногам.

— Ты молодец, но надо меньше задора, а то зазеваешься и получишь контрудар. Бойся своих чувств, в бою они будут тебе мешать, — тренер кивнул Юле, и она легла на спину, высоко подняв левую ногу. Он размял ступню и нажал в нужную точку на голеностопе, и икру перестало сводить. — Плохо размялась, схалтурила. Давай вторую ногу.

В этом положении их и застал Виктор. Он поклонился, быстро извинившись за опоздание. Юля с пола следила, как он разминается, примеряя на себя новые упражнения и прыжки, сидя на корточках, стоило попробовать. Тренер одобрительно кивнул, движением корпуса показав, что у него так не получится.

— Я готов. Как ваши ноги, все хорошо? — Виктор выравнивал дыхание, сбрасывая с себя излишки энергии. Юле показалось, что воздух слегка искрился, или это солнце так играло, заглядывая в зал через высокие окна.

— Я готова, — Юля встала напротив него и поклонилась. — И я вас победю!

— Это будет для меня честью, — улыбнулся Виктор.

Они поклонились, тренер дал команду к началу боя. В этот раз Виктор действовал совсем по-другому, и Юля растерялась, в первые секунды оказавшись на полу после хитрой подсечки.

— Не расслабляйтесь. Я ваш противник, ожидайте от меня разных пакостей.

— А вы от меня! — Юля вскочила и, сделав обманное движение, ловко подсекла его в отместку.

— Вы прилежная ученица, — смеясь, сказал Виктор, поднимаясь и поправляя кимоно. — Продолжаем.

14. Алиса

— Приехали, — Мэй припарковалась в пожарном проезде у разметки. Сверившись с навигатором, она огляделась, напряженно что-то ища глазами, но все было вполне обычно и мирно: на детской площадке веселились дети, по дворам сновали машины такси и курьеры на велосипедах, дома укутаны плотным кольцом автомобилей всевозможных расцветок и мастей, на деле подтверждая концепцию «Двор без машин». Она достала из бардачка рулетку и вышла.

— А что ты делаешь? — Альфира с интересом наблюдала, как Мэй измеряет расстояние между бампером и первыми штрихами красно-белой разметки. Бампер заезжал на нечеткий стершийся профиль на два сантиметра.

— Не хочу, чтобы меня эвакуировали, — Мэй обошла машину, до соседнего бампера оставалось не более двадцати сантиметров. Вздохнув, она села за руль и осторожно поехала назад. Встав почти вплотную к соседней машине под восторженный писк парктроника, Мэй заглушила мотор и закрыла все окна и, выйдя из машины, проверила все двери. — Меня уже три раза из-за этой полосатой твари эвакуировали. В последний раз за полтора сантиметра, причем разметка была стерта, оставались жалкие штрихи с другой стороны.

— Понятно, у меня братишки мечтают о машине.

— А ты боишься, верно? — Мэй доброжелательно улыбнулась, Альфира кивнула, для наглядности отойдя подальше от красной Creta. — Я тоже сначала боялась, потом привыкла, без машины не могла. Конечно, можно было и такси обойтись и на метро я езжу, не брезгую, как