Марица. Исток - Александра Европейцева
— Простите, я перебью вас, Дао. — подал голос лорд Каэл. — Я за пять лет, что тэба работает при дворе, кардинальных перемен в отношениях с Ангаром не заметил. Войны они против нас не начинали, а с такой силой, за пять лет, можно было бы завоевать всех нас. Так что я склоняюсь к тому, что Его Величество не преследовало цели… ущемлять другие государства. Хотя его решение, я также не понимаю и не одобряю. Должны были быть куда более веские причины, чем желание спрятать единственное оружие.
Я обвела взглядом всех собравшихся и сказала тихо, но так, чтобы каждый услышал и понял самую главную правду, которая всё ставила на свои места.
— Я солгала сейчас. Ледарс защищал не Светоч. И не инструмент. — Мой голос дрогнул, выдавая ту боль и страх, которые я хранила все последние пять лет. — Он защищал свою дочь. Меня.
Я сделала паузу, давая им вникнуть в смысл сказанного. Воздух в комнате застыл.
— Двадцать лет назад Иллюзион уже пытался меня похитить. Мне было три. Они хотели вырастить из меня послушный инструмент, ключ к Истоку, которым можно управлять. А потом убить. Я — принцесса Элана. Единственная дочь короля Ледарса и королевы Верании.
В комнате воцарилась мертвая тишина, что слышалось лишь потрескивание поленьев в камине и учащенное дыхание некоторых из присутствующих.
Первым нарушил молчание лорд Каэл. Он медленно поднялся с кресла и склонился в низком, почти придворном поклоне — жест невероятный для посла могущественной державы по отношению к младшему магу Совета.
— Ваше Высочество, — его голос дрожал от неподдельного потрясения. — Прошу прощения. Я не ведал…
Его слова затерялись. Он остался стоять, склонив голову.
Чефарт, драконий посол, издал низкий, шипящий звук. Его янтарные глаза, горящие, как расплавленный металл, сузились, изучая меня с новым интересом.
Паргус замер, его демоническая сущность на мгновение будто отступила перед простым человеческим изумлением. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, в которых читался шок.
— Марица… то есть… Ваше Высочество… — он запнулся, сбитый с толку. — Шеровы когти, я пил с тобой пиво в «Лисьей норе»…
— Дочь… — произнес Дао тихо, и это слово прозвучало как приговор.
Он отвёл взгляд, уставившись в огонь, его пальцы сцепились в замок. Весь его гнев испарился, уступив место холодной логике, которая теперь перематывала все известные ему факты с новой точки зрения. Он не извинился, но его молчание было красноречивее любых слов. Он понял. Понял, что никакой стратегии, никакой жажды власти не было. Был лишь отец, спасающий своего ребёнка от чудовищ.
Майор Серан выпрямился у стены. Его движения, как всегда, были исполнены отточенной, военной выправки. Губы тронула не ухмылка, а мягкая, почти отественная улыбка, в глазах светились гордость и искреннее восхищение.
— Вот это да, девочка… — произнес он тихо, и его низкий, бархатный голос, слышный в совершенной тишине, прозвучал с необычной нежностью. — Наш соколёнок оказался орлицей королевской крови. Я всегда знал, что в тебе скрывается нечто исключительное.
Его взгляд, теплый и одобрительный, скользнул с меня на Демитра. Вместо подмигивания он лишь слегка склонил голову, и в уголках его глаз залегла сеточка морщин — знак неподдельного, хоть и сдержанного интереса.
— Ну, генерал, — продолжил он, и в его голосе зазвучала та самая светская, почти заговорщицкая интонация, которую он, должно быть, использовал на лучших приемах столицы. — Поздравляю с поистине королевским выбором. Вот только как ты ее отцу собираешься сообщить, что уже почти месяц греешь бока в постели принцессы?
В его голосе зазвучал неподдельный, немного хулиганский интерес. А мне захотелось хорошенько врезать Серану! Подумать только! Я такие подколки ждала от Шалоса, но никак не от майора
Демитр нахмурился, и тень легла на его лицо.
— Граф, это не ваше дело, — отрезал он сухо, но без злобы. — Наши личные дела останутся при нас.
Серан не смутился. Он сделал элегантный, почти незаметный жест рукой, словно отбрасывая несущественные формальности.
— Молчу, молчу, господин генерал. — Он позволил себе короткий, тихий смех и сдержанный вздох человека, видавшего виды. — Просто позволь старому солдату отметить, что чтобы спать с дочерью Ледарса… Нужно быть настолько же сумасбродным, насколько и отчаянным!
К всеобщему удивлению, даже Дао Тебарис тихо, сдержанно хмыкнул в свой воротник, и уголки его губ дрогнули в подобии улыбки.
Незнакомый мне Асталь, друг отца, стоял неподвижно. Его лицо со шрамом ничего не выражало, но его холодные глаза изучали меня с новым, глубинным интересом. Он кивнул мне всего один раз — короткий, почти незаметный жест солдата, признающего командира.
— Но теперь, когда вы знаете правду, и атмосфера стала… менее формальной, давайте вернёмся к сути. Я та же Марица, которую вы в той или иной степени знаете или слышали обо мне. И я прошу вас — не как принцесса, а как тот самый Светоч, как человек, который хочет спасти свой дом — пойти со мной в самое пекло. Потому что если мы не пойдём, то не будет ни королевств, ни титулов, ни семей. Не будет ничего.
В наступившей тишине, нарушаемой лишь потрескиванием огня, раздался низкий, бархатный голос Чефарта. Дракон-посол медленно повернул ко мне голову, и в его янтарных глазах плескалась тёплая, почти что кошачья усмешка.
— Вы спрашиваете нас, тэба Лантерис… простите, Ваше Высочество, — он слегка склонил голову, и медные пряди волос упали на его чешуйчатые скулы. — Но есть ли у нас, собственно, выбор? Жить хочется всем. Даже таким старым циникам, как я. — Его взгляд скользнул по остальным собравшимся, оценивающе, с лёгкой насмешкой. — Вопрос лишь в том, насколько эта затея безнадёжна. И насколько… интересна.
Он откинулся в кресле, которое под ним казалось игрушечным, и уставился на Демитра, стоявшего у камина.
— А вас, генерал, я попрошу об одном, — продолжил Чефарт, и его тон стал лёгким, почти панибратским, но с металлическим подбоем. — Держите в узде свои драконьи замашки. А то мне, знаете ли, будет чертовски завидно. Моя вторая половина
