Неугомонное трио - Егор Буров
– Да, есть сходство. А как вы здесь очутились?
– Я же говорю, сбежала через комнату нуль-транспортировки и попала в техногенный мир. Папа позвал Лысого и отправил за мной. А когда он нашёл меня, мы вместе переместились сюда. Слегка погуляли, и я повздорила с Мэри Сью.
– С легендарной эпической волшебницей?
– Я тогда не знала, что она такая сильная и набила ей морду. А потом пришлось бежать.
Павел развёл руки в стороны и воскликнул:
– Подожди, Сергей тоже должен услышать эту историю. Пошли в кабинет.
Русоволосый статный красавец сидел за столом и пил вино. Увидев гостей, он нахмурился, силясь вспомнить, где ранее видел платиновую блондинку, и память услужливо подсказала, как он чуть не отрубил ей голову. А спустя полгода Арфа помогала спасти его семью. Он не совсем понимал, как дочка дракона попала в этот мир, но Павел обещал, что девушка сейчас всё расскажет. Произошла активация заклинания «полог тишины», но золотоволосая блондинка принюхалась и вынула из-под столешницы небольшой камушек.
– Я бы не стала секретничать рядом с этим кристаллом. Он записывает все разговоры.
– Не понял, откуда у меня такой артефакт? Я не ставил ничего подобного.
Золотоволосая блондинка усмехнулась и снова принюхалась, а затем сказала:
– От тебя пахнет «росой забвения». Причём ты весь пропитался ароматом зелья.
– И что сие означает?
– Тебя медленно травят и стирают краткосрочную память.
– Но зачем?
– Наверное, сливают энергию, – предположила Золотце. – Возможно, та женщина стала значительно сильнее, чем в день вашей первой встречи.
Павел задумался и вспомнил, что Ханна действительно изначально находилась на пике шестого витка спирали, а спустя семнадцать лет добралась почти до начала восьмого. В то время как он сам не придвинулся ни на шаг к заветной планке сто тысяч единиц Ци – как имел девяносто, так и держался на том же уровне.
Арфа заметила замешательство на лице Павла и хлопнула его по плечу.
– Ох, Кудрявый, вечно ты выбираешь не тех баб! А давай мы переименуем тебя в дойного козлёнка? Просто корова из тебя не получится, а для козла ты слишком приличный.
– Арфа, не юродствуй! – возмутился Тайран. – У человека трагедия, а ты шутишь. Прошу простить мою подругу. Она не со зла.
– Знаю, что не со зла. Арфа всегда такая, – кивнул Павел, а сам задумчиво посмотрел на кристалл, вынутый из-под столешницы. – За годы, проведённые в этой семье, я ни с кем не секретничал, так что Ханна вряд ли узнала какие-то страшные тайны. Но факт шпионажа не может радовать. Сергей, ты хотел посмотреть, как ставить «печать подчинения»?
– Уау! Кудрявый озверел, – воскликнула Арфа. – Это ж надо постараться, чтобы довести его до подобного состояния. Давай я подержу эту курицу, а ты сделай из неё послушную рабыню. И не забудь выпороть! Кстати, ты мне кое-что задолжал! Помнишь, я обещала отомстить? Меня, такую больную и несчастную отхлестал ремнём по попе!
– Кажется, ты забыла упомянуть, что именно благодаря мне, ты не лишилась головы, когда полезла на жреца бога смерти.
– Что значит «забыла»? Я сознательно умолчала об этом. Иначе, какая же из меня жертва произвола? – радостно усмехнулась Арфа. – Давай зови тёщу. Будем делать из неё покорную невольницу, а потом ты пройдёшься ремнём по её ж…пе! «Внемли гласу» помнишь или подсказать? Ты не стесняйся, если забыл. В этом мире все чародеи – лентяи.
Вскоре в кабинете произошла небольшая трагедия – Павел зафиксировал тёщу и вырезал на затылке Ханны «печать подчинения». Далее последовал допрос, и после получения правдивых ответов он с большим трудом сдержался, чтобы не оторвать ей голову.
А чуть позже заглянула Шанель с младенцем на руках. Увидев Ханну со странным взглядом, дочка возмутилась:
– Что ты сделал с мамой? Немедленно расколдуй!
– Ты знала, что на протяжении многих лет она обворовывала меня?
– Она собирала деньги на будущее детей. Ты же не вечный, а у нас пятнадцать малышей! Всех надо ставить на ноги, мальчиков – обучать, девочкам – собрать приданое…
– Семнадцать лет я получал гроши с того, что заработал. Мало того, она травила меня и не позволяла развиваться. Если бы ни «роса забвения» я бы давно достиг восьмого витка!
– И тогда бы на тебя перестали действовать зелья, – сообщила Шанель. – А мы пока не стали достаточно сильными, чтобы не прогибаться под аристократов. Думаешь легко каждый год рожать? И ладно бы девочек, но мальчиков! Они же похотливые самцы!
– Не понял, ты не хотела сыновей?
– С ними сплошные проблемы. Они вечно лезут, куда не следует, а потом приходится тратить средства на их лечения! – поморщилась Шанель. – А дочери послушные…
– М-да, кажется, я вляпался по самые не балуйся. Ты сама сливала из меня энергию?
– Я рожала тебе детей! Ты делился силой, чтобы младенцы родились здоровыми. Мы почти каждый вечер проводили «ритуал плодородия»! И не говори, что не хотел этого. Посмотри на сыновей! Они такие развитые, потому что ты поспособствовал, передавая мне и им собственную энергию. Как ты там говорил? «Дети – это святое, для них не жалко!»
– Кажется, я вляпался по самые не балуйся, – ошарашено произнёс Павел. – Я ничего из этого не помню. Только то, что вы с Ханной лезли ко мне под бочок и ублажали по высшему разряду. А про детей и ритуал я совсем забыл.
Внезапно в разговор вмешался Тайран.
– Достопочтенный Па-вел, задайте вопрос старшей женщине, знает ли она, куда уходили деньги, заработанные вами? Пусть расскажет и назовёт приблизительные суммы.
Шанель слушала монолог матери с круглыми от удивления глазами. Оказывается, за семнадцать лет Павел заработал более полумиллиарда золотых. Из них две трети забирал Корде из младшей ветви рода Дайкири за протекцию семье Хрусталь, а девяносто процентов от оставшейся прибыли Ханна передавала не детям, а учителю по имени Амон-Гор по прозвищу Дюна. Впрочем, и с энергией обстояли такие же дела – «ритуал плодородия» распределял силу не только младенцам, но и Амон-Гору.
– Я точно вляпался по самые не балуйся, – проворчал Павел и воскликнул: – Я убью этого урода! Мало того, что он обворовывал меня, так ко всему прочему грабил детей!
Тайран усмехнулся и произнёс:
– Давайте я расскажу вам историю. Пару веков назад Амон-Гор повздорил с
