Богатырь и Звезда Сварога - Александр Дубоносов
Крыло ломило от боли, но он ещё мог им шевелить. Он хотел жить!
Взмах, ещё один и ему удалось взлететь. Неуклюже, но взлететь!
Он поднимался всё выше и выше. Крыло горело огнём. Перья слиплись от крови, не позволяя набрать скорость, от чего он, то и дело, терял высоту.
Во что бы то ни стало он должен скрыться, залечить раны!
Она ни за что на свете не должна узнать о его позоре…
Неожиданно что-то со свистом пронеслось мимо головы.
От ужаса сердце замерло, и змеелов истерично замахал крыльями, в надежде улизнуть от преследователей.
Как он и думал, мерзкие двуногие схватились за палки с железом…
Он ловко увернулся от одной, поднырнул под другую, но крыло всё же подвело…
Почувствовался холод железного наконечника, резкая боль под ребром и ужасающее осознание того, что больше он её никогда не увидит…
Полный обиды и разочарования крик вырвался из груди. В глазах потемнело.
Судорожный взмах крыльями, стремительная потеря высоты, быстро приближающаяся земля, но он этого уже не видел.
* * *
Только Яромир и Траян выехали из Темнолесья, как над головой засвистели стрелы и раздался пронзительный крик змеелова. Мгновение и его бездыханное тело, пронзённое одной из стрел, рухнуло поодаль, в заросли крапивы, куда следом нырнул и огромный, окровавленный волкодав.
— Дела, конечно… — Яромир удивлённо почесал затылок. — Добром встречают!
Траян остановился на холме и недовольно фыркнул, не оценив сарказм Яромира.
Да и какая разница, что там не поделили змеелов и волкодав, когда уже отсюда Яромир слышал доносившиеся со стороны Трех дубов звуки балалаек, бубнов и свирелей.
Ярилин день гуляли во всю!
Траян дернулся, показывая Яромиру, что дальше он не поедет.
— Благодарю тебя, добрый друже! — Яромир аккуратно спрыгнул на землю и низко поклонился Траяну.
Конь мордой подтолкнул Яромира в сторону деревни и поспешил скрыться в тени деревьев.
Яромир, наверное, никогда не перестанет удивляться необычным повадкам Траяна. Зачастую он казался даже более человечным, чем сами люди.
Звуки музыки снова привлекли внимание Яромира, и он быстрым шагом отправился в их сторону.
Только Яромир прошёл несколько первых дворов, как перед ним проскакал ряженый, в соломенной шапке и красной рубахе, увешанной медными колокольчиками.
Ряженый прыгал с ноги на ногу и весело играл на маленькой дудочке, а следом по всей улице растянулась смеющаяся и скачущая вокруг него детвора.
Дети рекой пронеслись мимо Яромира, чуть не сбив его с ног, а один мальчонка, зим семи от роду, так нёсся, что воткнулся в богатыря лбом и плюхнулся на зад.
Мальчишка быстро пошаркал по лбу маленькой ручкой и поднял взгляд на богатыря, громко смеющегося и протягивающему ему руку. При виде Яромира глаза мальчика округлились, и он расплылся в широкой улыбке, которой недоставало нескольких выпавших молочных зубов, после чего вскочил на ноги и бросился в объятия.
— Дядюфка Яломил! Ты плифол! Вот тятька-то с Елёмой обладуются! — радостно воскликнул шепелявый мальчик, оказавшийся сыном Ермолы, брата-близнеца жениха, и стал прыгать вокруг Яромира.
— Пришел, пришел, Матвей. — Яромир пожурил мальчика по растрепанным русым волосам. — Батька твой где?
— У Елмолы они, с маменькой! — ответил Матвей и махнул рукой в сторону, где музыка и песни были слышны громче всего. — Хосес пловосу?!
— Полно Матвей, дорогу знаю, — улыбнулся мальчику Яромир. — А ты ступай к другим, гляди как далеко удрали!
Матвей огляделся и, поняв, что все его друзья действительно ушли далеко за ряженым, кивнул Яромиру и что есть мочи побежал за ними вслед, на ходу поправляя спадающие штаны.
Яромир еще некоторое время стоял посреди улицы и смотрел на радующихся, беззаботных детей. Ему вспомнилось свое детство, в котором кроме старика, домашнего скота, изнурительных тренировок и скучной учебы у него никого не было, от чего на душе стало очень грустно и тоскливо.
Он почесал пальцами шею, зудевшую от комариных укусов, отер мокрый от пота лоб, осушил бурдюк, тяжело вздохнул и отправился дальше.
На небе не было ни облачка и стояла невероятный зной. Как-никак самый жаркий день в круге. Благо хоть немного спасал прохладный северный ветерок.
От жары Три дуба стали пахнуть навозом и заплесневелым силосом сильнее обычного. Но даже Яромир, привыкший к этим обыкновенным деревенским запахам, временами морщился и задерживал дыхание, стараясь побыстрее пройти мимо самых зловонных дворов.
Яромир издали приметил толпу людей, собравшуюся возле Ермолиной конюшни, и остановился. Сердце застучало, зачесались мочки ушей, а в горле еще сильнее пересохло. Такое количество человек в одном месте Яромир видел впервые. Он закрыл глаза, крепко сжал кулаки и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, как учил старик. Дрожь в руках и коленях утихла и Яромир пошел дальше.
Люди, заприметив богатыря, встретили его появление одобрительными возгласами, но больше всех радовались приходу Яромира его друзья — жених Ерема и его брат-близнец — Ермола.
Братья были из тех немногих ремесленников, кто остался жить на селе, а не ушел искать по соседним городам лучшей жизни и не подался к князьям на службу ратную за сущие гроши, как их батька. Только тот так и не вернулся, оставив жену с двумя сыновьями и хозяйством на шее.
— Гой еси, добрый друже! Страшно представить, что ты такого должен был сделать, чтобы старик тебя к нам отпустил? А сам то он где?!
Ерема вышел к Яромиру и крепко его обнял.
— Дома остал…
Не успел Яромир закончить фразу, как Ермола неожиданно хлопнул его по плечу.
— Это ты вовремя! — подхватил улыбавшийся Ермола. — Чего такой натужный? Не парь шкуру! Гляди, сколь девок! Одна другой краше!
Ермола обвел рукой собравшуюся толпу, но быстро осёкся, поймав на себе пристальный взгляд Офелы — его жены, прекрасно всё слышавшей.
Ермола постарался сделать самый невинный вид, какой мог, но жена уже манила его пальцем.
— Щас будут ему и девки, и мавки! — Ерёма улыбнулся брату и подтолкнул плечом Яромира.
Ермола лишь бросил злой взгляд и, склонив голову, пошел к Офеле.
— А сколько девок будет у Алеси — голова кругом пойдет! — продолжил за братом Ерема. — Ну, раз все здесь… А, что ты говорил про старика?
— Дома… Сам знаешь, как он людей любит. — ответил Яромир.
— Еще как… — Ерема задумчиво почесал затылок. — Тогда можем начинать! А ну поезд — становись!
Ерема вставил два пальца в рот и громко протяжно свистнул, подавая сигнал людям занимать места в свадебном поезде.
— Хоть воды дайте с дороги, — попросил Ерему Яромир, перевернув бурдюк, из которого не вылилось ни капли. — Пекло такое, что во рту пустыня
