Мир Льда и Пламени - Джордж Мартин

начались события далеко не бескровные. Сорокопут собственноручно вырвал язык плененного короля, чтобы тот впредь никогда не смог произносить «богохульства и ложь». Хармунда еще и ослепили, а нос его отрезали, «дабы все люди могли разглядеть чудовище, каковым он является».

Взамен лорды и жрецы короновали Хагона, его младшего брата. Новый король осудил Святую Веру, отменил указы Хармунда, а также изгнал септонов и септ из своих владений. Через две недели все септы на Железных островах были преданы огню.

Король Хагон, которого вскоре все будут звать Хагоном Бессердечным, даже позволил изувечить собственную мать, королеву Лелию. Сорокопут обвинил «Ланнистерскую шлюху» в том, что она отвратила своего мужа и сыновей от истинного бога. Ей вырезали губы, уши и веки, вырвали раскаленными щипцами язык, после чего посадили на ладью и возвратили в Ланниспорт. Племянник королевы, король Утеса, был столь возмущен этим зверством, что созвал знамена.

И разгоревшаяся война оставила после себя десять тысяч мертвецов, три четверти которых были из числа железнорожденных. На седьмой год люди Запада высадились на Большой Вик, разбили в бою войско Хагона и захватили его замок. Самому Бессердечному нанесли такие же увечья, какие ранее пришлись на долю его матери, а затем повесили. Сир Обри Крейкхолл, командующий армией Ланнистеров, приказал стереть замок Хоаров с лица земли. Но прежде его люди занялись грабежом — и обнаружили в темнице Хармунда Красивого. Хейрег отмечает, что Крейкхолл подумывал о восстановлении Хармунда на престоле, но бывший король был слеп, сломлен и наполовину лишился рассудка от длительного заточения. Тогда сир Обри наделил его «даром смерти», поднеся Хармунду чашу вина с маковым молоком. А затем, в порыве глупой самонадеянности, рыцарь сам решил претендовать на трон Железных островов.

Это не обрадовало ни железнорожденных, ни Ланнистеров. Когда весть достигла Утеса Кастерли, король отозвал домой свои военные корабли, предоставив Крейкхоллу самому заботиться о себе. И «король Обри» увидел, как его власть, не поддерживаемая силой и богатством дома Ланнистеров, живо сходит на нет. Менее полугода продлилось его правление, после чего он был пленен и отдан в жертву морю лично Сорокопутом.

Столкновения между островитянами и людьми Запада продолжались еще в течение пяти лет, и война эта, закончившись в итоге вымученным миром, оставила острова сожженными, а железнорожденных — сломленными и обнищавшими. Как раз подступившая зима была долгой и суровой, и вспоминается на архипелаге как Голодная зима. Хейк сообщает, что в ту пору голод унес втрое больше жизней, чем предшествующие сражения.

Миновали века, прежде чем Железные острова воспряли, долго и медленно возвращая прежние силу и процветание. Нет нужды останавливаться на королях, правивших в те мрачные годы — по большей части те были игрушками в руках лордов или жрецов. И лишь изредка встречались правители, походившие на разбойников Века Героев и терзавшие Север по примеру Харрага Хоара или его сына Равоса Насильника из времен отмеченного кровью царствования Голодного Волка.

И разбой, и торговля помогли как исцелить гордость островитян, так и вернуть им прежнюю доблесть. Пусть в наши дни в иных землях и строят более крупные и грозные военные корабли — но нигде в мире нет более отважных моряков. Купцы и торговцы отплывают из Лордпорта на Пайке и из гаваней Большого Вика, Харлоу и Оркмонта, бороздят моря, заходя в Ланниспорт, Старомест и Вольные города, и возвращаются с сокровищами, о которых их предки даже никогда не мечтали.

Итак, «морские волки» возобновили свои налеты… но больше не охотились вблизи от дома, ибо короли с зеленых земель стали слишком могущественными, чтобы можно было их дразнить. Вместо этого разбойники искали добычу в дальних морях, на островах Василиска, на Ступенях и вдоль берегов Спорных земель. Некоторые из них искали службы наемников и сражались за тот или иной Вольный город в бесконечных торговых войнах.

Одним из таковых был Харвин Хоар, третий сын Куорвина Коварного. Куорвин, хитроумный и скупой король, в течение всего царствования копил богатства и избегал войн. «Войны мешают торговле», — приговаривал он, не боясь позора среди своих, и тут же удваивал или утраивал свой флот, а кузнецам отдавал приказы ковать больше брони, мечей и секир. И при этом заявлял: «Слабость поощряет нападение, и мы должны быть сильными ради сохранения мира».

Его сын Харвин мира не искал и вовсю пользовался оружием и доспехами, ковавшимися велением его отца. Этот воинственный юноша, бывший третьим в очереди наследования, еще в раннем возрасте был отправлен в море — в чем сходятся все свидетельства. Харвин Хоар поучаствовал в нескольких пиратских вылазках на Ступенях; посетил Волантис, Тирош и Браавос; стал мужчиной в садах наслаждений Лиса; в течение двух лет был пленником короля пиратов на островах Василиска; продал свой меч в вольный отряд и сражался вместе с Младшими Сыновьями в нескольких битвах на Спорных землях.

Вернувшись на Железные острова, он нашел своего отца Куорвина при смерти. А двумя годами ранее от серой хвори скончался его старший брат. Внезапная же смерть второго сына Куорвина в те дни, когда сам король был на последнем издыхании, остается поводом для споров и поныне — поскольку тот стоял между Харвином и короной. Свидетели гибели принца Харлана уверяли в случайности этой смерти, бывшей следствием всего лишь падения с лошади, но, конечно же, иное суждение стоило бы им жизни. По большей части за пределами Железных островов считали: кончине Харлана поспособствовал именно Харвин. Одни уверяли, будто он совершил убийство сам, другие — что нанял Безликого из Браавоса.

Король Куорвин угас через шесть дней после наследного принца, оставив преемником третьего сына. Вскоре тот кровью вписал свое имя — Харвин Твердая Рука — в историю Семи Королевств.

Когда новый король посетил верфи отца, то заявил, что «ладьи строят, дабы на них плавать», а когда осмотрел королевские склады оружия — что «мечи куют, дабы обагрять их кровью». Куорвин часто говорил, что слабость поощряет нападение, и его сын, вглядываясь в Речные земли из залива Железных людей, видел как раз слабость и смуту. Лорды Трезубца неустанно роптали под пятой Штормового короля, Аррека Дюррандона, сидящего в далеком Штормовом Пределе.

115. Король Харвин Хоар (худ. Рене Айгнер).

Харвин собрал войско и на сотне отцовских ладей пересек с ним залив. Севернее Сигарда они беспрепятственно высадились на берег, перетащили по суше свои корабли до Синего Зубца, после чего понесли огонь и сталь вниз по течению реки. Хотя часть речных лордов и ополчилась против Харвина, большинство