Пробуждение тьмы - Джон Демидов

Он сел в низкое кресло водителя, завёл мотор, наслаждаясь низким рёвом двигателя, знакомого и любимого, который отозвался приятной вибрацией во всём теле. В этот момент Артур чувствовал, что действительно живёт. Сила. Скорость. Власть.

Он вырулил за ворота особняка своего отца и вдавил педаль газа в пол. Машина сорвалась с места, как хищник, сливаясь с потоками вечернего шоссе. Он лихо маневрировал между машинами, игнорируя возмущённые гудки и сигналы дальнего света. Ему было плевать на правила, на штрафы, на других водителей.

Его отец уже давно отучил всех местных гаишников обращать на него внимание, и поэтому никто и ничто не мешало Артуру наслаждаться скоростью, визгом шин на поворотах, и чувством полного контроля… Всё это заставляло его кровь бежать быстрее, и в эти моменты его жизнь становилась ярче.

Он носился по пустынным в это время суток трассам около часа-полутора, пока не почувствовал, что напряжение немного спало, а скука отступила. Тогда он развернулся и поехал обратно. Он был уже почти у дома, когда зазвонил телефон. Аслан. Артур подключил громкую связь, не сбавляя скорости.

— Ну что? Тебе есть чем меня порадовать? — бросил он в микрофон.

Голос Аслана звучал глухо, но в нём слышалось трудно скрываемое предвкушение, и почти животная радость.

— Всё чики-пуки, Артур. Девчонка у нас. Норовистая оказалась, царапалась, кусалась… — он похохотал, после чего продолжил — … но мои парни и не таких кобыл объезжали, так что быстро её успокоили. Уже связались с пацаном, дали ему час времени. Ждём.

Артур от таких приятных вестей широко ухмыльнулся. Всё складывалось просто идеально.

— Отлично, Аслан, — сказал он, и в его голосе зазвучала мстительная, злая радость. — Жду тогда твоего звонка. И знаешь… я не расстроюсь, если по дороге ко мне этот сопляк пару раз упадёт мордой в асфальт. Понимаешь? Чтобы помнил, с кем связался. — Он сделал паузу, наслаждаясь моментом. — А что до девчонки… — он пренебрежительно фыркнул, — … мне на неё плевать. Главное — чтобы я увидел глаза этого урода и чтобы он всё понял.

Аслан довольно гоготнул в трубку:

— Понял, брат, спасибо! Ну короче тогда как тут раскидаемся я тебе отзвонюсь и там решим куда везти клиента.

Связь прервалась. Артур с удовлетворением кинул телефон на пассажирское сиденье, мысленно радуясь, что всё идёт по плану. Он припарковался у гаража, прошёл в дом, и налил себе виски, весело насвистывая мотивчик «прилипшей» к нему песни. Настроение было просто отличное.

Он даже нашёл в себе силы, чтобы снова взглянуть на документы фонда, и мысленно оценил, что они уже не оказывают на него того раздражающего действия, как раньше, но всё равно отложил их в сторону. Не время.

Вместо этого он развалился на диване, и стал предаваться фантазиям о том, как совсем скоро у этого мерзкого Атон-Д’Арима не останется ни гроша, ни надежд, ни этой его глупой спеси. Всё будет его, Артура.

Ожидание начинало надоедать. Он выпил ещё один виски, и кинув взгляд на часы понял, что прошёл уже целый час, потом полтора… Артур начал всё чаще поглядывать на телефон. Странно. Аслан раньше не был замечен в наплевательском отношении к своим словам… Он конечно мог немного увлечься «воспитательным процессом», но чтобы вот так надолго замолчать?

Настроение стало портиться. Артур снова налил себе виски, на этот раз до краёв. Прошло два часа… Три… Тишина.

Артур встал, и прошёлся по кабинету. Внутри начало закипать раздражение, постепенно перерастающее в тревогу. Происходящее было совсем не похоже на Аслана. Тот был грубым, жестоким, но исполнительным. Если сказал — обязательно сделает.

Он попытался позвонить ему сам, но нарвался только на бездушный голос робота, который сообщил ему, что абонент недоступен. Артур с силой швырнул телефон на диван. Что за чёрт? Неужели эти обезьяны так увлеклись, что забыли о главном? Или… или что-то пошло не так?

Мысль показалась ему абсурдной. Что мог сделать этот жалкий замогильный червь против трёх здоровых быков? Ничего. Наверное, просто перебрали с выпивкой и заснули. Завтра он с них шкуру спустит за такое непрофессиональное поведение.

Но неприятное, холодное чувство под ложечкой уже поселилось внутри и не желало уходить. Он подошёл к барной стойке, чтобы налить ещё виски, но рука вдруг дрогнула, и хрустальный графин со звоном разбился о пол, раскидав по паркету осколки и тёмные брызги алкоголя.

Артур замер, не понимающе глядя на лужу у своих ног, и внезапная тишина в доме показалась ему зловещей. Он не знал, что происходит, и это незнание злило его больше всего. Впервые за долгое время он почувствовал, что контроль безвозвратно ускользает из его рук, и это чувство было ему отвратительно…

Глава 9

Каждому по заслугам

Сон был тяжёлым и не спокойным. Меня как будто сбросили в тёмный колодец и я проваливался в него всё глубже и глубже, без малейшей возможности выбраться обратно. Единственной нитью, связывающей меня с реальностью, было лёгкое, ровное дыхание Дарины рядом. Её тепло, её запах, который уже не отдавал кровью и страхом, а просто… был её. Это было моим якорем.

Но якорь вдруг качнулся. Чьи-то твёрдые и осторожные пальцы коснулись моего плеча, из-за чего я мгновенно вырвался из глубин сна, готовый к немедленному бою, но будившая меня сила была не агрессивной, а настойчивой.

Я открыл глаза и с некоторым трудом, но всё-таки разглядел в темноте комнаты склонившуюся надо мной фигуру Дилшода. Он приложил палец к губам, призывая меня к тишине, и кивком показал на дверь.

Я моментально настроился на рабочий режим и кивнул, показывая, что всё понял. Осторожно, стараясь не потревожить Дарину, я выбрался из-под одеяла, от чего девушка пошевелилась во сне и что-то неразборчиво прошептала, однако не проснулась. Я накрыл её своей частью одеяла, которая ещё хранила моё тепло, и на цыпочках вышел вслед за Дилшодом.

В доме было тихо и пусто. Дети, видимо, ещё спали, а на кухне пахло свежим лепёшками и дымком — Зухра, должно быть, даже не ложилась. Я мельком глянул на старые часы с маятником в коридоре — они показывали без пятнадцати пять. Самое подходящее время для того, что я задумал.

Дилшод молча распахнул входную дверь, и нас окутал холодный, влажный воздух предрассветья. Трава блестела