Мертвые земли Эдеса - Софья Шиманская

– Я имел в виду, что Орда не отступит, – Луций пригубил вино и пожал плечами, – с чего вы решили, что наступление будет успешным?

– У нас просто нет выбора. Сенат должен это понять, наконец. – Марк повысил голос, явно задетый сомнениями Луция, но выдохнул и продолжил спокойнее: – Гай Корвин возвращается в город. Два Корвина лучше, чем один. Может, это что-то изменит.

– Гай… когда он возвращается? – Луций подался вперед. Из всего семейства Корвинов Гай казался самым порядочным и прямодушным. Любимец народа, безупречный солдат, талантливый полководец. Луций не раз мельком видел его в особняке Авитусов, хоть и не общался лично. Тот был дружен с Публием.

– Гай? В начале октября, – ответил Марк и тут же резко напрягся. Не стоило Луцию выдавать свой интерес. Центо понизил голос и жестко процедил: – Не смей лезть к нему. Я не хочу слышать от тебя даже упоминания этой фамилии.

По лицу Центо было понятно: он уже сам пожалел, что заговорил об этом.

– Немного сложно избежать упоминания Корвинов, когда говоришь о Сенате и армии. – Луций откинулся на перила ротонды.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я, – отрезал Марк, – оставь свои игры для тех, кто знает тебя хуже, чем я. Не лезь к Корвинам.

– Не будешь же ты отрицать, что Квинт Корвин ничего не делал без одобрения старших братьев. – Луций со звоном поставил чашу на мраморную скамью. – Ты говоришь мне «не лезть» так, как будто с этим есть кому разобраться, но сам не спешишь. Ты прячешь голову в песок и меня заставляешь.

– Я не хочу, чтобы мы этих голов лишились! – Марк вскочил на ноги, навис над Луцием и попытался схватить его за плечо.

Орхо перехватил его руку.

Марк застыл и перевел взгляд на его пальцы. Под хваткой кожа резко побелела, а потом начала синеть, обещая яркие синяки. Во взгляде трибуна вспыхнуло омерзение, как будто его коснулся прокаженный.

Лицо Орхо не выражало ничего.

Виски Луция сковало холодом. Его воображение моментально нарисовало серию картин. Обугленный труп Марка Центо. Привязанный к кресту труп казненного Орхо. Луцию рассекают тавро и выжигают гортань.

– Отпустить, – хрипло произнес он.

Орхо разжал пальцы. Он сделал шаг назад и застыл с непроницаемым лицом.

– Я говорил, этот раб не знает свого места, – в голосе Центо клокотало отвращение. Он выпрямился. На бледной коже запястья уже проступали следы.

Марк развернулся и наотмашь ударил Орхо по лицу.

Луций услышал звонкий хлопок. Звон упавшей на пол чаши. Собственное сердце, глухо стучащее в ушах. Он сам не понял, как оказался перед Орхо, заслоняя от Марка. Злоба на лице друга сменилась недоумением. Луция же захватила холодная неуправляемая ярость. Она изморозью бежала по венам, разгоняясь с каждым ударом сердца. Распрямила его плечи, подняла подбородок, презрительно скривила губы.

– Ты забываешься, трибун, – он едва узнал собственный надменный голос, шипящий как ледяной ветер, – не помню, чтобы позволял тебе прикасаться ко мне или к моим вещам. Мы не на полигоне, чтобы ты хватал меня, как торгаш на рынке.

Марк посерел и отступил на шаг.

Пусть Луций и не был так хорош в драке, у него было свое оружие. У всех свои слабости, свое прошлое и свои болевые точки, и слова попадают в них лучше ножей. Например, намек на торговца тканями, который был дедом гордого и честолюбивого Марка Центо. Луций чувствовал себя змеей, которая вцепилась в быка и выпустила яд. Стоило остановиться. Но змея вонзила клыки глубже.

– Возможно, нужно больше поколений, чтобы вытравить плебейские привычки.

Центо окаменел. Развернувшись, чтобы уйти, Луций увидел лицо Орхо. Рассеченная нижняя губа блестела капельками крови. Они проступили сильнее и скатились по подбородку. Он улыбался.

* * *

За яростью всегда приходят сомнения. Они наполняли Луция колючим стыдом и сожалениями, с каждым шагом толчками вытесняя ядовитую злобу. Луций сам не понимал, что на него нашло, но, прокручивая в голове ситуацию, каждый раз ощущал новую волну негодования. Марк Центо действительно перешел черту, которую Луций внутри себя осознал не так давно. Покинув квартал легионеров, он свернул в переулок и, забыв о предосторожностях, пихнул Орхо в бок и усадил на сваленные в кучу деревянные ящики. Он взял пальцами его подбородок и осмотрел лицо.

– Не двигайся, сейчас – Луций начал рисовать Печать Исцеления, но Орхо перехватил его руку. Аккуратно, кончиками пальцев. Едва начатые символы разлетелись в воздухе весело искрящейся пылью.

– Посмотри на меня. – Он улыбнулся, отчего едва схватившаяся рана на губе снова закровоточила. – Меня не первый раз бьют. К вечеру заживет.

– Да тут и месяца не хватит. Удар у Центо тяжелый, а он не сдерживался. – Луций пальцем стер с подбородка Орхо кровь.

– Эдера, тебе не надо было…

– Еще ты мне расскажи, что мне надо делать, а что нет. – Луций отвел взгляд и вздохнул, пытаясь успокоиться.

От вида лица Орхо затихшая злость снова начинала вскипать.

– Тебе нужны кинжалы или кистень.

– Что? – Луций рассеянно поднял бровь.

– Твое оружие, – пояснил Орхо, – тебе нет смысла сражаться мечом, ты быстрый и легко работаешь на близкой дистанции. Ты не смог развернуть меч в удобное положение, – он вытащил из-за пояса свой кинжал и ловко прокрутил его в ладони в обратный хват, – вот так. Щит тебе не нужен вовсе. Это ты и сам понял, он слишком тяжелый. Идея с камнем была хороша. Если бы это был кистень, удар был бы сильнее.

Луций взял из его рук кинжал. Он действительно был намного удобнее меча, но Луций привык считать его вспомогательным оружием на случай, если нет ничего лучше.

– Кистеней в армии нет.

– Тебя в армии тоже нет.

Луций усмехнулся и кивнул, разглядывая, как пляшут блики полуденного солнца на зеленом лезвии клинка.

– Зачем ты к нему полез? – запоздало возмутился он и бросил на Орхо сердитый взгляд. – Он ничего бы мне не сделал!

– Он оборзел, – отрезал Орхо.

Луций открыл было рот, чтобы выдать гневную отповедь, но осекся. А он сам что устроил? Марк ведь и Орхо бы ничего не сделал. Вызверился, да, но не убил бы чужого раба.

Орхо некоторое время молчал, всматриваясь в лицо Луция, и наконец негромко сказал:

– Спасибо, что вступился.

– Было глупо, – сконфуженно буркнул Луций.

Он машинально убрал новую каплю крови с лица Орхо. Тот охотно поднял подбородок.

– Было красиво, – улыбнулся он. – У тебя будут проблемы?

Луций сжал губы и отвел взгляд. Марк Центо был его другом. Одним