Препод от бога - Сергей Александрович Плотников

— Увидимся ночью, — шепнула она мне на прощанье.

С некоторых пор оказалось, что расстояние — не помеха снам, которые может насылать моя мечница! В прошлом году, когда мы ездили в Палану, у нее еще не получалось, а в этом, когда я отлучался по делам в Имлест и Эйкристен, внезапно получилось. Она также хотела попробовать брать в эти сны и Мириэль, но вот тут возникали сложности: Мириэль последнее время из-за беременности не очень хорошо спала, а потому оставался вопрос, выйдет или нет.

Я бы вообще предпочел взять Ханну с собой. Но пришлось вместо нее прихватить «бабушкину саблю» Мириэль, потому что Рагна вовремя привела важный довод:

— Артефактный меч ее класса в Академии? Ты хочешь, чтобы на тебя все оглядывались, и половина преподавательского состава проходу не давала? Вы задолбаетесь, точно тебе говорю.

— И мне никогда не нравилась Академия, — вторила Ханна. — И… — тут она смутилась. — С Андреем расставаться, конечно, не хочется, но и с Сашей тоже! А он-то слишком маленький, ему сон не пришлешь…

Да, похоже, моему старшему сыну предстояло вырасти жутким баловником — в окружении такого количества любящих его женщин!

Хорошо, что сейчас Мира носила девочку — она, небось, будет еще симпатичнее, девчонки переключатся на нее, и дадут парню немного роздыха!

— Мне тоже не хочется расставаться с Сашей и со всеми вами, — вздохнул я. — Да и… только-только шлюзы заработали, мы первые корабли стали принимать, еще людей наняли! Как-то новые сотрудники себя покажут? Но надо ехать.

Так вот и вышло, что в путь я отправлялся только с Леу и Ночкой. Ну, еще с Лиихной, но орчанка — не моя жена, а всего лишь в некотором роде подопечная: дочь моего ценного сотрудника и сама ценная сотрудница! Ночке первую часть пути предстояло проделать в деревянной клетке, которую Леу понесет в когтях, а потом вновь исполнять роль средства передвижения. Увы! Все мои попытки пробудить в ней сознание, память или хотя бы более явные эмоции пока оставались втуне, так что спросить, что она про это думает, мы не могли. Но Ночка никогда не возражала возить меня или остальных жен.

А вторую часть пути Леу должна была ехать верхом — и не у меня на плече в виде ящерки, а сама, отдельно! Для этой цели мы даже взяли Сливку, нашу лучшую и самую красивую лошадку. И еще одну лошадку, попроще, но и повыносливей, годную под седло высокой и крепкой орчанке, мы взяли для Лиихны.

Спрашивается, какой смысл ящерице заводить отдельную лошадь?

Так Леу больше не выглядела ящерицей. Точнее, не всегда.

Случилось это не сразу и стоило нам немалых усилий!

Весь конец весны, с тех пор, как мы получили записку от ее родителей, и все лето я переписывался с Академией. Осведомился у них, на каких условиях я могу зачислить мою жену, Леу Вяз, баронессу Ильмор, на факультет магов природы? Прилагая заверенные нотариально — пришлось мотаться для этого в Имлест — списки удостоверения личности оной баронессы, а также нашего свидетельства о браке и моей баронской Хартии от короля. Если вам кто-то скажет, что в Средние века бюрократии было меньше, чем сейчас, не верьте! Только фото на документах отсутствовали, а так все то же самое.

И получил ответ: никаких проблем с зачислением иномирных студентов нет, однако оные студенты должны пребывать в человеческой или хотя бы человекоподобной форме на время занятий! К этому прилагалось душное описание критериев человекоподобной формы: две руки, две ноги, возможность сидеть, возможность пользоваться писчими принадлежностями и столовыми приборами, возможность разговаривать на общем языке, а также контроль звериных инстинктов до уровня, не нарушающего дисциплинарные правила поведения и Устав Академии (их мне тоже прислали).

То есть пребывать на лекциях в виде ящерицы или даже в одной из своих более компактных драконьих форм Леу не сможет.

— Вот гады! — возмущалась драконица. — Я как раз к ним хочу поступить, чтобы освоить человекоподобную форму! А они! Не пускают без человекоподобной формы! Ну и смысл тогда⁈ Зачем они вообще нужны⁈

— Постой-ка, торопыга, — сказал я ей. — «Человекоподобная» не значит «человеческая»! У тебя затык с чем, ведь только с переходом через барьер семейств?

— Ну… да, наверное.

— Так что тебе мешает сделать форму с двумя ногами, двумя руками, человеческой попой, чтобы нормально на лавку сесть, и головой сверху? Но при этом — зеленую, чешуйчатую… или любого другого цвета. Ведь бывают же двуногие ящерицы!

— Ну… можно попытаться, — неуверенно задумалась Леу. — Я как-то никогда не подходила так к этому делу…

— А у твоих родных такое не принято?

— Ну, у нас считается, что придумывать формы, которых нет в природе, значит рисковать своим здоровьем! — объяснила Леу. — Поэтому если кто-то реально не видел ящерицу, похожую на человека, лучше такую не делать. А то мало ли, вдруг печень откажет, или сердце не так будет биться… Можно не заметить и угробить себя нечаянно. Но у меня Ядро Природы, мне ничего не будет!

Меня это слегка встревожило, но Рагна, к которой мы пошли на консультацию, заверила, что Леу абсолютно права.

— Я читала про эту опасность метаморфоза, причем не только в вымышленных тварей, но и вообще. Поэтому, хотя теоретически не только маги Природы, но и маги Воды, допустим, и даже маги Огня до некоторой степени способны на перестройку своего тела, кроме магов Природы и магов Артефакта никто на это не решается!

— А маги Артефакта — дай угадаю, всякие улучшенные глаза себе вживляют? — предположил я.

— Да, когда старые и опытные, — подтвердила Рагна. — Когда молодые — просто очки с подсказками мастерят.

И вот так Леу, получив от нас добро, стала пытаться!

Сперва у нее выходили сплошные велоцирапторы, иногда что-то типа тиранозавров. Потом она научилась приделывать к ним нормальные руки на нормальном плечевом составе. Потом, еще чуть позже, смогла сформировать почти человеческую ладонь (ну, поуже, ну, пальцев четыре штуки и с когтями, но это такая мелочь!). В принципе, минимальным требованиям эта форма удовлетворяла — нам уже можно было ехать. Наконец, буквально за два дня до запланированной даты отбытия, на рассвете весь дом разбудил громкий вопль Леу:

— У-и-и! У меня получилось!

К счастью, я вовремя сообразил, что вопль радостный,