По краю земли - Катерина Ромм

Он праздновал. День рождения, совершеннолетие, зимнее солнцестояние. Он праздновал второй шанс и саму жизнь. И дело было вовсе не в вине, его пьянил не алкоголь, а свобода. Казалось, будто за спиной выросли ангельские крылья, – так легко было на душе.

Ночь прошла для Меркуруса как в тумане, а утро не наступило вовсе. Он проснулся поздно, с чугунной головой. Фелтон теребил его за плечо, протягивая стакан с розовой жидкостью.

– Это что? – выдавил Меркурус и закашлялся.

– Какая‐то штука из свёклы. – Фелтон заглянул в стакан и пожал плечами. – Айлек заварил. На твоём месте я бы ему доверился. Мы уже тысячу лет назад поднялись, позавтракали и даже пообедали – теперь ждём тебя.

– Зачем?

Меньше всего на свете Меркурусу сейчас хотелось вставать. Хотя нет. Меньше всего хотелось шевелиться. Встать было поистине за пределами его возможностей.

– Как зачем! Ты же сказал вчера, что пойдёшь с Айлеком в редакцию!

– Куда?..

– Ну, в газету, – терпеливо разъяснил мальчишка и вручил ему стакан. – Попробуй. Пахнет ничего так!

Какую ещё газету, что они задумали? Меркурус ничего такого не помнил. Скривившись, он с усилием сел и понюхал содержимое стакана. Сделал несколько больших глотков и остановился, чтобы отдышаться. Аромат у зелья был значительно приятнее, чем вкус! Жидкость хотелось выплюнуть изо рта к чёрту, но ему было так плохо, что он сдержался, иначе его бы точно стошнило. Перед глазами возник образ Айлека с ведром на холодной лестничной площадке таверны.

Удивительно, но послевкусие у свекольной настойки было уже не такое противное. Меркурус залпом опустошил стакан, утёр бороду рукой и только сейчас заметил, что вчера ночью он повалился на софу, даже не сняв сапоги.

Прихрамывая на левую ногу, Меркурус поднялся по широкой лестнице и остановился у тяжёлых дверей редакции окружной газеты. «Вести Ельны», когда‐то занимавшие целое здание, давно вынуждены были потесниться и уступить добрую половину дома портняжной мастерской. Это была та самая мастерская, где Меркурусу предложили работу, но он отказался: ни портновское дело, ни сапожное его не интересовали. Да и мастерская была ужасна. Газете, судя по всему, тоже приходилось несладко – стены обшарпаны, рамы старые, а двери не закрывались до конца. Войдя внутрь, Меркурус поёжился: в помещении едва ли было теплее, чем на улице.

Но Айлек, кажется, не заметил холода. Он очень нервничал, хотя при Венде старался этого не показывать. В свете маленькой лампы с замызганным стеклом кожа травника болезненно отливала жёлто-зелёным. Он окинул помещение беспокойным взглядом и переступил с ноги на ногу.

– Вам чего? – спросила крошечная женщина за столом у окна. И стол, и просторный подоконник были завалены книгами, бумагами и газетами, так что среди этого богатства с трудом нашлось место для пишущей машинки. Хотя в редакции стояло ещё несколько столов, герра трудилась в одиночестве. Правильно – кому охота работать в солнцестояние?

Айлек замялся и взглянул на Меркуруса. Меркурус ободряюще кивнул. Он не собирался ввязываться в сомнительную авантюру Венды и всего лишь согласился сопровождать Айлека, чтобы тот чувствовал себя увереннее. Меркурус был ему должен.

– Мы собрали информацию, из которой может получиться достойный репортаж, – сказал Айлек. И добавил неожиданно твёрдо: – Скандальный.

– Сканда-а-альный? – протянула женщина и хихикнула. – Ну, мальчик, и что там у вас?

– Я не мальчик, – ровно ответил Айлек и бросил на неё такой взгляд, что женщина тут же отвернулась от пишущей машинки и вся обратилась во внимание.

Меркурус присвистнул. Травник внезапно открылся ему с новой стороны.

– «Вести Ельны» недавно писали о посланнике от общины травников, – произнёс Айлек и сделал паузу.

– Да-да, мы получали такую информацию, – подтвердила женщина и тут же ахнула. – Это вы?!

Айлек загадочно улыбнулся. Меркурус знал, что травники не могут врать, и ему оставалось только предполагать, как Айлек сумел справиться с ролью разведчика в усадьбе старейшины. Может, вот так же улыбался, позволяя людям строить догадки? Иногда ведь и не нужно ничего говорить – все ответы додумают за тебя. Даже на незаданные вопросы.

– Не хотите ли присесть? – Женщина вскочила – она была совсем низкая, наверное, даже ниже Фелтона, – и шустро пододвинула им свободные стулья.

Айлек с поистине посольским достоинством опустился на предложенное ему место и начал говорить. Меркурус так и не проронил ни слова. Его всё ещё немного мутило, и нога снова давала о себе знать. Он выпил свекольную настойку от похмелья, но совсем позабыл про обезболивающее, которое обычно принимал по утрам.

Айлек рассказывал всё в мельчайших подробностях: о подлоге на выборах и как старейшина Родевиш со смехом отзывается о тупости и наивности жителей округа. Об отвергнутых планах постройки новых лазаретов и школ и о золотом фонтане старейшины. О варварских порядках в усадьбе и о прислуге, которой не разрешено покидать дом Родевиша – чтобы ненароком не проболталась о том, что на самом деле происходит за стенами дворца.

Маленькая женщина слушала Айлека, качала головой и добросовестно строчила на бумаге; в ход пошёл уже четвёртый лист. Меркурус отвлёкся, вспоминая прошедший вечер, как вдруг почувствовал, что на плечо легла тяжёлая рука. Мгновенно обернувшись, он успел увидеть кулак, засветивший ему прямо в скулу.

Меркурус рухнул вместо со стулом и услышал, как всхлипнул рядом с ним Айлек.

– Что вы делаете, Гонжа? – ахнула женщина.

– Ты бы лучше молчала. Кыш на своё место – или статья уже готова?

Голос был высокий и срывающийся – непохоже на здоровяка, каким противник показался Меркурусу за секунду до падения. Видимо, тот просто застал его врасплох, а значит, с ним можно справиться… Стиснув зубы, Меркурус перекатился на бок и вскочил, но ему тут же подбили ноги и повалили на пол.

Лишь тогда Меркурус осознал, что людей было двое. Более того – за крепкого мужика он принял брюнетку с безжизненным выражением лица. На поясе у неё висел кривой нож, и Меркурус не сомневался, что она не преминет им воспользоваться, если понадобится.

Тот, кого газетчица назвала Гонжей, стоял в стороне. Этот и в самом деле оказался довольно щуплым, что не мешало ему цепко сжимать плечо Айлека, не давая тому вырваться.

– А я вас знаю! – воскликнул Айлек, глядя на женщину с ножом. – Вы же сестра Люшьель. Мы встречались на балу в доме старейшины Родевиша.

– Ты слишком много знаешь, выродок, и в этом твоя беда, – хмуро отозвалась герра.

θ

Венда сидела на подоконнике второго этажа, уткнувшись в колени подбородком, и бездумно смотрела в прямоугольник окна. Давно уже стемнело,