Город упавшей звезды - Сана Нарциссова

- Да, босс, - ответил он, и, незаметно сглотнув, поднялся с места и направился вместе с Садао к выходу. Только слепые и глухие не заметили бы напряжение между двумя мужчинами. Реданцы проводили их удивленным взглядом, а затем вопросительно посмотрели на Даики.

- Что он натворил? - спросил Мэдока.

- Не хотел спасать Сëто. Сказал боссу, что он мертв.

- Солгал?! - воскликнул Таро, не сдержав удивления. Чио мгновенно раскрыла глаза от его громкого возгласа. Пара часов сна. Уже светало. Отлично, этого вполне достаточно, чтобы продержаться ещё как минимум день.

- Чего орёшь?! Ты её разбудил! - возмутился Нобу ещё громче Таро. Чио поднялась с матраца, встретилась взглядом с Даики и, дабы не провоцировать его на диалог, тут же проверила самочувствие Киро. Капельницы не было, значит, они убрали её сами.

Ну, хоть что-то они могут сделать сами...

Глава 6

Его оглушали звуки собственных шагов. Он просто шел за Садао, смотрел в его спину, а страх от того, что сейчас будет, уже почти сломил его. Сейджи тысячу раз успел пожалеть о том, что сделал, но падать в ниц и просить прощения было не в его правилах. Да и к тому же он прекрасно знал, что это только больше разозлит босса.

Садао нарочно высвободил свою все подавляющую ауру, зная, как на это отреагирует Сейджи. Они ещё не начали беседу, но босс уже сделал свой ход, медленно нагнетая атмосферу. Ведь так Сейджи будет гораздо проще покорно и без возражений принять вердикт от Садао, так ещё и быть ему благодарным за то, что тот оставил его в живых. Наказывать своих подчиненных не доставляло ему нисколько удовольствия, напротив, он ещё долгое время обдумывал то, правильно ли он поступил и во что это все может обернуться. Винил себя в том, что не смог донести до них важность честности и доверия между членами команды.

Выйдя из убежища, Садао остановился и обернулся на Сейджи, думал, стоит ли ему говорить то, что вновь всплыло в его воспоминаниях и как это может ему сейчас помочь. Но он хотел рассказать. Чувствовал необходимость оправдать своё дальнейшее действие.

— Ты знаешь, почему я всегда прошу вас мне не врать? — начал он. Сейджи молчал. Слова были ни к чему. Садао вырос сиротой, в вечных бегствах, на улице. Родителей он своих не знал, его ещё младенцем оставили в детдоме. И сколько он себя помнил, Садао все время пытался сбежать из ненавистного здания, обители несчастливых детей, обида и болезненная надежда которых, душила мальчика, чьё сердце каждый день жаждало свободы и приключений.

Новый день - новая попытка бегства.

Его не останавливали никакие суровые наказания работниц детского дома. Садао запирали в сырой комнате, не давали воды и еды, желая подчинить его себе, надеясь, что хоть так он одумается. Но, чем сильнее его мучили, тем ярче горело его желание жить самостоятельной жизнью. Его аура пробудилась в нем именно в те дни одиночества в темной комнате. Он научился открывать запертые двери при помощи магии, вводить в транс своих надзирателей, и, однажды в тринадцать лет у него все-таки получилось навсегда сбежать из детского дома.

В окрестностях того здания уже все знали, как выглядит Садао, его многочисленные попытки бегства не прошли мимо людей, и они все время возвращали мальчика обратно, и поэтому Садао решил, что самым верным решением будет покинуть родной город навстречу приключениям.

Садао шел вдоль дороги из города, и его подобрал мужчина, водитель, что ездил по разным городам и перевозил товары разного назначения. В двухдневной поездке ему стало скучно и компания одинокого мальчика на трассе ему показалась как раз кстати. Он решил подбросить Садао туда, куда ему нужно. Мальчик боялся говорить, что он сирота, думал, что мужчина отвезет его обратно в детский дом, но ошибся. Оказалось, что помимо обычных товаров, он был незаконным поставщиком запрещенных веществ. Водитель работал на мафию, что заправляла городом, в котором он жил, и ему показалось, что мальчишка-сирота может быть крайне полезен в их общем грязном деле. Он отвел Садао к своему боссу, представил. Мальчик, что уже в таком юном возрасте владел своей аурой, не мог не приглянуться Джайро, дону мафии. Садао стал его воспитанником, которому должно было перейти дело всей мафии. Всего через пару лет Садао стал правой рукой дона, его доверенным лицом. Но это длилось недолго. Он возвращался из очередного задания, когда заметил слежку у дома Джайро, но по неопытности не обратил на них внимания, не доложил об этом боссу. А ещё через несколько Садао наблюдал за тем, как умирают его друзья, как горит его дом. На базу напали, разграбили и расстреляли всех, кого нашли. Мафия распалась, а Садао вновь остался на улице.

Жажда мести заставила его задуматься о том, чтобы создать свою собственную группировку, что будет стоять выше всякого закона, всяких денег и ценностей. Группировку, что будет биться за справедливость и свободу, с теми, кто считает себя хозяевами этого мира.

И он достиг своей цели. Редан опасался весь мир.Но их путь был ещё не окончен. Ведь сейчас они были всего лишь преступниками, что мешают и создают огромные проблемы властям. Садао желал поставить всех на колени и уверенно шел к этой цели.

— Все они погибли из-за меня, — закончил Садао. Сейджи был изумлен искренностью босса, хоть и не очень понимал его чувства. Ему казалось, что вины Садао в произошедшем нет, но кто он такой, чтобы утешать босса? Он ведь не для этого открыл Сейджи свое прошлое. Босс неотрывно смотрел куда-то за его спину, пока Сейджи пытался понять, что он сейчас чувствует, и какое наказание, он для него приготовил. Он всегда видел в его глазах вечную скорбь и решимость, но сейчас ко всему этому присоединилось и разочарование. Садао вдруг тяжело выдохнул и вытянул свою левую руку, направив её к сердцу Сейджи.

— Я лишу тебя ауры на пятнадцать дней. Тебе запрещено покидать убежище. Я приказываю тебе следить за Киро вместе с Чио. Если ты не успеешь осознать свою ошибку, я продлю твоё наказание ещё на месяц. — Садао активировал свою силу до того, как Сейджи успел что-то возразить. Его ладонь засветилась синей аурой, она направилась прямо к сердцу Сейджи и стала вытягивать из него его силу.

Сейджи казалось, будто