Два в одном: Близнецы и древняя вражда - SecretKeeper
Я прикусил язык, чтобы не задать вопрос, которого демонесса ждет больше всего. Тот самый, когда жертва готова сдаться. И если я сейчас его задам — спрошу что же делать — я ее разочарую окончательно. Нет уж! Потому, что я больше не жертва. Хватит, устал. Я должен выпутаться сам.
«Никакого плена! Сейчас я…»
«Сейчас ты — что?»
«Я произнесу то имя! Слово освобождения. И тогда…»
«И тогда твоего противника отбросит прочь, но твою маленькую рыжую плутовку убьют раньше, чем ты успеешь ударить чем-то еще. А потом ты останешься один на один с противником, против которого твои шансы близки к нулю… Ну нет уж, давай сегодня без потери союзников, хорошо? Что-то мне не нравится насыщенность событий с участием чуждых этому миру сил…» — с последней фразой в ее голосе проступили какие-то новые, незнакомые нотки.
«Я…»
«Слушай внимательно. Если твоя лисичка и правда тебе доверяет, надо попробовать кое-что. Передать одно мое воспоминание. Как с тем стариком, помнишь? Времени спрашивать разрешения нет, равно как и не будет времени на вторую попытку. Ты прав, Слово Освобождения — хорошая идея. Вот только у тебя оно сработало лишь потому, что когда-то давно я… в общем, у меня есть право призыва. А у твоей лисички — нет. И она должна его получить. Сама. Для этого я передам свое воспоминание, о том, как именно я получила право призывать… его. Божество, покровителя всех непокорных и несломленных, разрушителя оков, и хранителя свободы воли. А тебе нужно вспомнить, как пользоваться Venena Veritas. Найди путь в ее чувственность, к ее сердцу и душе. Только не для того, чтобы прочитать сердце, а чтобы передать знания. Если она сможет воспринять мое воспоминание, произнесет манифест и воззвание, искренне, с верой в свободу и чистым сердцем… ну и если она ему понравится, конечно… Тогда он примет ее как последователя, и твоя лисичка получит право призыва. И тогда вам просто нужно будет позвать одновременно…»
«Малисса, что ты несешь! Как я найду дорогу в ее чувственность, мы же с ней не… ни разу!»
«Дурачок. Ты давно уже должен был понять, что эта маленькая лисичка к тебе неровно дышит. Настолько, что видит весьма… интересные сны по ночам, хи-хи… Нить, о которой я говорю — уже есть, с ее стороны. Ищи! И поторопись, или ей конец!»
Я быстро прикинул все сказанное, и понял: она права, рефлексить нет времени. И решился.
«Давай!»
* * *
Вспышка, в ноздри ударила затхлая вонь погреба, нечистот и еще какой-то неизвестной химии. В маленьком помещении находилось несколько людей, в грязном рваном тряпье, прикованные к деревянным брусьям, приколоченным к стенам. Все здесь обречены на смерть, ждут своей очереди, перед тем как отправиться на дыбу. А один старик в лохмотьях утешает молодого парнишку, который плачет и трясется от страха.
Старик шепчет, рассказывает молодому парню занятную легенду. Это легенда о великом воине, герое, что стал легендой. Он победил бесчисленное количество врагов, освободил бессчётное количество людей из рабства и плена. В конце концов он сам был пойман и казнен. Но так случилось, что в самый последний миг на него обратила внимание некая высшая сущность (как бы не сам Творец). И герой получил посмертный дар, как воздаяние по делам и заслугам. И дух героя вознесся прямо из бездыханного тела. Обратившись сверкающим серебристым орлом он взмыл в небеса, которые так любил и оттуда раздался его голос, гласящий, что каждый, кто ценит свободу, кто готов ради нее погибнуть или отдать жизнь освобождая из плена других — в трудную минуту может позвать его по имени.
Я слушаю, и грустно вздыхаю. Разумеется, дедок просто хочет успокоить, облегчить состояние парнишки, вселить надежду.
— … и тогда сказал он: Я буду мощью, что рвет цепи, молотом, разбивающим оковы, тараном, что сокрушит врата, сорвет с петель решетки и разрушит стены любой темницы. Если ты искренне веришь, произнеси эти слова и позови меня, — старичок закашлялся. — Это наша давняя семейная легенда, которую я слышал от своего отца, а тот от своего… Говорят, мой предок произнес это имя и получил дар свободы из рук самого божества…
Пленники отреагировали по-разному. Кто-то смеялся, кто-то грустно вздыхал, кто-то тихо, едва слышно пробовал повторять. И разумеется — ничего не выходило. А мне вдруг стало понятно: дело не только в самих словах. Дело именно в том, что чувствуешь, что испытываешь, ради чего ты их произносишь.
Парнишка повторял слова изо всех сил, бормотал без устали. Мужик справа горестно вздохнул и буркнул, мол, не забивал бы ты дед молодому мозги ложной надеждой, отсюда никому не уйти живим.
А я набираю в легкие воздуха. Сжимаю кулаки, и чувствую как сердце бьется все быстрее, разгоняя кровь. Потому, что нет невозможного. Потому что последняя искра свободы — в моей груди, и ее не погасит ничто. Нельзя слушать этого смирившегося глупца. Потому что тот, кто смирился — не достоин помощи. И, подняв глаза, я выкрикиваю изо всех сил…
* * *
Видение исчезло, я закашлялся — мне меж лопаток все еще давили и дышать было очень тяжело. Но я отбросил этот дискомфорт, все чувства и болевые ощущения, сосредоточившись на поиске той самой нити.
Перед глазами проскальзывает череда ярких событий с момента самого знакомства с Аки. Вот она меня впечатала мордой в стену, вот прокралась в дом Градова и прижала на коврике, усевшись мне на бедра… Вот наш первый поединок. Вот бой в саду Сирогане возле стеклянной беседки, когда на следующий день я проснулся и обнаружил Аки спящей у моих ног как маленького рыжего котенка. Неловкий момент в купели, шутливые разбрызгивания водой в бассейне, зажигательный танец в клубе на дне рождения, и моё чудесное спасение из лап И Су Чена… наша связь глубже, чем просто взаимная симпатия, и она должна стать для нас спасительным мостом.
События пролетели перед глазами, и я мысленно потянулся к девушке, ища ту самую нить. И что-то почувствовал. Где-то в глубине сознания словно пульсировала огненно-рыжая тоненькая жилка. Я ухватился за нее, потянулся всем сознанием, всей душой… и почувствовал, как яркая теплая искра отделилась от моей груди и
