Кожедубов. Логистические трудности. - Денис Деф

— Плащ у вас популярный, и капюшон интересный. Реклама говорит, зачарованный на отталкивание, это правда?

Нужно было точно удостовериться, что плащ его, а не какого-либо слуги. Хотя, судя по убранству, слугами тут не пахло от слова совсем.

— Фуфло и надувательство! — взорвался волшебник. — В желтой краске, как испачкал, так не могу отстирать, а в рекламе то и дело твердят: отталкивает всё, зачарование эксклюзивное, патент! Тьфу, бракованные зачарователи и лицемерные волшебники, — зло плюнул в сторону плаща Гнусов.

Всю дорогу по коридору Гнусов продолжал поливать, по его словам, бездарных лицемеров помоями, так что уши уже хотелось оторвать и выбросить. Наконец попав в гостиную, я увидел пару кресел по бокам от журнального столика. Видимо, места встреч у волшебников были исключительно похожи друг на друга, так что я сразу сел в одно из них. Пока волшебник, ворча, усаживался напротив, я успел осмотреть комнату.

Простенькая гостиная с парой кресел, столиком, диваном и книжными шкафами. Рабочего стола и манарезервуара не было видно. Изюминкой в интерьере являлся огромный камин, в котором потрескивали поленья. Видимо, уют огня старику нравился больше, чем центральное отопление. Разные картины в пастельных тонах украшали стены, что резко контрастировало с грубой манерой речи волшебника. Над камином крест-накрест висели гусарские шпаги и различные маски из восточных мифов. К моему великому удивлению, одна из них оказалась красной. «Вот ты и попался, убийца», — зажглась мысль в моей голове.

— Так что вы хотели узнать насчет этого мертвого мешка с дерьмом и костями? — усевшись и приняв удобную позу, спросил волшебник.

— Говорят, вы враждовали, расскажете подробнее? — открывая блокнот, задал я вопрос.

— Потому что он сволочь и козел! — яростно взорвался старик, и по комнате разлетелись воздушные потоки, трепля огонь в камине. — Мы начинали работу над заклинанием невестимости вместе, только когда он прорвался, то тут же кинул меня! — еще одна волна воздуха пронеслась мимо. — С тех пор почти каждый день он сообщал о своих успехах и продолжал издеваться. Скотина лицемерная, — зло зашипел Гнусов в конце.

Вот это буря эмоций на лице волшебника говорила о многом. Человек, страдающий такой ненавистью, вполне мог пойти на убийство из-за мести. Тем более что он волшебник, который наверняка может парить, судя по его стихии ветра. Ничто не мешало ему укокошить друга, а потом ночью покинуть дом через окно, не привлекая внимания.

— А что же вы?

— А что я?

— Ну, вы пытались как-то решить это через гильдию?

Стоило выяснить, не замешен ли Величкин в этом деле. Волшебник его профиля вполне мог создать прикрытие, чтобы Гнусов улизнул незамеченным. Я сомневался, что глава гильдии и не знал о конфликте его наиболее ценного работника.

— Да, конечно! Пытался, причем неоднократно! Ходил к Величкину чуть ли не каждый день! — снова взорвался Гнусов. — Только он как-то подкупил этого старого черта, да так, что эта псина сутулая ему аж проституток поставлял, представляете? — сжимая руки в кулаки до побелевших костяшек, продолжал шипеть волшебник.

Что и требовалось доказать. Величкин намеренно не хотел раскрывать личность Гнусова и утаил от меня их конфликт. Я быстренько сделал необходимые пометки.

— Когда вы последний раз видели Демитра?

— Да накануне днем, он хвастался, что закончил заклинание и что я пожалею о том, что не приполз к нему умолять о возможности работать вместе, — он стукнул кулаком по подлокотнику кресла. — Теперь же этот неудачник червей кормит! Аха-ха-ха-ха! — недобро засмеялся Гнусов.

— Почему вы считаете его неудачником?

— Да потому что заклинание создать невозможно, и он просто врал всем! Я-то знаю! Я не один год работаю над ним. Там просто невозможные противоречия в цепях третьего уровня северного контура магического круга. Слишком противоположные стихии, а он говорил, что как-то решил! Да как можно решить, если это нарушает фундаментальный трактат о цепепостроении Ломоносова! Он просто жалкий врун и лицемер! Придушил бы эту сволочь своими руками за то, что он утащил мой преобразовательный контур!

От такого экскурса слегка закружилась голова. Судя по всему, Гнусов точно понимал, о чем говорит, и сильно сомневался в успехе Важнова. Я, признаться, тоже сомневался, ибо такое заклинание было слишком мощным, чтобы быть правдой. Неожиданно всплывшие отрывки статей о взаимодействии стихий поставили все точки на местах, и я понял, почему Важнов работал вместе с магом ветра. Парение было аналогом такого же заклинания, что и пытались создать волшебники, только в первом случае они тратили свою ману, а тут мана должна была бы черпаться из окружающего мира. Выходит, что Гнусов действительно мог покинуть покои убитого через окно. Я мысленно уколол себя за то, что даже не подошел к нему, когда осматривал лабораторию убитого.

— Вы сейчас очень хорошо описываете собственный мотив для убийства.

Я все еще не мог понять, Гнусов сам намеренно закапывал себя или он не понимал, что делает, откровенно провоцируя меня выдвинуть обвинения.

— Я не убивал, что за вздор! — закричал вскочивший со стула волшебник. — Да, я зол на него и рад его смерти, но я не убийца! Я ученый! — Он картинно воздел палец к небу.

— Да, но вы сами сказали, что он украл ваши разработки, разве нет? И вот когда он добился успеха, по его словам, вы не выдержали и прихлопнули бывшего коллегу. — Сказал я, как вонзил кол в сердце немного порящего волшебника.

Кажется, до него начало доходить, и судя по медленно сереющему лицу.

— Полагаю, что, наверное, со стороны это выглядит так, но я бы никогда не пошел на убийство. — Поняв, что болтнул лишнего, уже успокоившийся волшебник начал оправдываться. — Понимаете, я был зол, и сейчас тоже зол. Конечно, карма наказала за его предательство, и я радуюсь этому, бесспорно. Только вот я бы не смог самолично убить человека. — Совсем потухшим голосом закончил он.

— Тогда позвольте последний вопрос: где вы были в ночь убийства?

— Дома, в этой гостиной, — растерянно ответил волшебник, понимая, к чему все идет.

— Это может кто-то подтвердить? — Смотря прямо в