Город упавшей звезды - Сана Нарциссова

— Тем не менее стало. И теперь нам нужна помощь обычного человека.

— Почему я? В Нью-Йорке немало отличных врачей.

— Разве я тебе ещё не сказал? — притворно удивился Даики. — Я соскучился по тебе, Чио.

Он лгал. Она ему не верила. Хотела бы верить, но уже давно разучилась.

Они прошли несколько темных переулков, сворачивая с пути, если встречали людей из мафии: стычки сейчас им были ни к чему, тем более то, что произошло в аптеке наверняка уже дошло до их ушей — и добрались до братьев. Раненый мальчик до сих пор был без сознания и это было ей только на руку. Не сильно будет мучиться от боли, пока она будет его зашивать. Она присела рядом с лежащим без чувств мальчиком и спросила у его братика:

— Он не приходил в себя? — спросила Чио, аккуратно убирая промокший кровью кусок рубашки. Кровь почти остановилась. Она проверила его пульс и ощутила слабое сердцебиение. Но мальчик был очень холодный.

— Пару раз, но потом снова терял сознание, — ответил он оторвав испуганный взгляд от Даики, что жуткой тенью стоял за её спиной. Пусть они и не были знакомы, но он чувствовал, что Даи убийца. Мгновенная, молчаливая, тихая смерть. — Чио он такой холодный. Он же не умер, правда? Рен ведь жив?

— Жив, Аки, — ответила она, доставая из сумки флакон со спиртом, стала вычищать себе руки и ещё раз прошлась ране мальчика, — У меня никто не умирает.

И Чио приступила к работе. Прямо там, аккуратно уложив мальчика на холодный кусок стены разрушенного здания, стала зашивать ему голову. Даики следил за этой картиной стоя прямо над её душой, но выругаться Чио не решилась, чтобы не дрогнула рука и не задела висок. Давно же он не видел её за работой. Она стала намного увереннее в себе. Детям помогать взялась.

Какая прелесть.

Раньше она их на дух не переносила. Что же изменилось?

Мальчик очнулся от боли, закричал и брату пришлось крепко держать его за голову, Даи в стороне не остался и, засунув ему в рот попавшую под руку грязную, ткань, что совсем недавно была прижата к голове, чтобы бежавшую кровь остановить, стал крепко удерживать его тело. Чио проговаривала что-то ласковое, пытаясь его успокоить, но слова терялись в воплях и криках мальчика приглушенных тканью. К счастью, рана была не большая и девушка быстро закончила накладывать швы. Крики прекратились, остался только плач. Чио аккуратно перевязала ему голову.

Дети жили на улице. В Метеорсити мало у кого был собственный кров над головой, он был и не нужен. Иметь постоянное место обитания в этом городе было себе дороже: никогда не угадаешь, когда к тебе забредет очередной бандит - лучше уж прятаться меж свалок и руин.

Поэтому Даики пришлось не с особым удовольствием помочь перетащить ребенка в дом Чио. В их общий дом, где они когда-то проводили все детство. Мать Чио нашла Даики на улице, когда ему было примерно столько же, сколько этим мальчикам, и решила его приютить.

"Чио будет с кем поиграть — сказала она ему тогда."

В то время в Метеорсити ещё была цивилизация: магазины, дома, большие бизнес-центры, школы и детские сады. Только люди в городе уже были насквозь прогнившие, напрочь забывшие про мораль, и, живущие только ради своей выгоды, плотских утех, минутных удовольствий. Даики вырос в семье, где отец был именно таким низким, подлым и жестоким человеком. Он все время был пьян, не работал, устраивал скандалы и бил. Бил его, сестру и мать. Особенно сестру и мать, которых он любил всем сердцем. Но стоило Даики только сделать хоть что-то, чтобы их защитить, как отец тут же принимался избивать их сильнее, и, казалось, получал особое удовольствие от процесса, видя беспомощность собственного сына.

Жестокость отца довела мать и сестру Даики до полусмерти. Врачей вызывать он запретил, боясь, что его привлекут к ответственности. Видя как им с каждым днем становится только хуже, Даики решился на отчаянный шаг, о котором ни разу не пожалел.Он впервые убил человека. Перерезал отцу горло острием разбитой бутылки пива, а тело бросил гнить в канализацию. Только мать и сестру он все равно спасти не смог. Похоронив их тела, он покинул свой дом, не желая более находиться там, где смердит болью и гибелью родных.

Недолго он бродил по холодным улицам один: неделю или две уже не помнил. Вскоре его нашла мать Чио, позвала к себе жить, а голодный желудок мальчика не дал ему долго сопротивляться.

Он не разговаривал целый год, ушел в себя, снова и снова переживая те ужасные вечера с отцом. Он не делился обидами, горем, скорбью ни с кем - копил весь свой гнев и делал из него оружие.

Мать Чио не знала, кто такой Даики и что с ним произошло, но и расспросами его донимать не стала, искренне желая, чтобы мальчик забыл все плохое и начал новую хорошую жизнь. Но не могло быть хорошей жизни в городе, где погибли его любимые. Там, где общество с извращенным удовольствием уничтожает всю жизнь вокруг себя.

Он стал понемногу говорить. Пару слов в неделю, а затем в день. Чио была избалованной, совсем непохожей на его родную сестренку, но очень доброй. Она много разговаривала с Даики, совершенно не волнуясь о том, что он ей все равно не ответит, пыталась играть с ним в догонялки, но почему-то все время проигрывала. День за днем, год за годом они стали очень близки. Даики раскрепостился и даже иногда смеялся, когда мать учила их делать иглоукалывание, а Чио рыдала от страха задеть опасную точку. А иногда грустно и молча смотрел на неё, пока она не видела или спала. Разглядывал, зная, что однажды он её навсегда покинет. Даики поделился тайнами своего прошлого с Чио, перед тем как навсегда уйти из дома. А Метеорсити с каждым днем становился все опаснее и безжалостнее. В этом жестоком мире Чио, вскоре, осталась одна. Не без болезненного опыта научилась защищаться, выживать и заработала себе хорошую репутацию врача в округе, благодаря которой многие преступные банды её не беспокоили, зная, что однажды им обязательно может понадобиться её помощь.

И вот они снова здесь в этом доме, вместе, но только матери рядом нет.

Чио повела Даики в комнату, где когда-то они жили, и попросила уложить