Гимназистка - Василиса Мельницкая

Прыгать вниз Матвей, разумеется, не стал. Достаточно того, что скрыл девчонку, уберег от позора.

Гробовая тишина. Чей-то одиночный визг. Наверняка, той рыжей. Вздох изумления, прокатившийся по залу лавиной. Крики, шум, звон бьющейся посуды. Кто-то попытался сбежать. Появилась охрана.

Туман рассеяли быстро. Девчонку завернули в непонятно откуда взявшуюся шаль и увели. Яра с Савелием отправились за ней, но дорогу им преградил Михаил Бестужев. Не им обоим, а сыну. Яра его определенно не интересовала.

Резкий звук оплеухи разорвал вновь наступившую тишину.

Матвей поморщился. Савелий, безусловно, причастен к произошедшему, иначе и быть не могло, но вот так… при всех… Видимо, у главы рода окончательно сдали нервы от выходок наследника.

Яра попыталась встать между Савелием и его отцом, но ее быстро отодвинули в сторону. А подбежавшая Ольга схватила Яру за руку и куда-то потащила.

Матвей взглянул на старика Лопухина. Вот уж кому происходящее доставляло удовольствие. Василий Дмитриевич широко улыбался, отмахиваясь от подошедшего к нему врача. Что ж, его столетний юбилей, наверняка, запомнится всем надолго.

Дедушка поджидал Матвея внизу, у лестницы.

— Мы уходим, — произнес он холодно. — Следуй за мной.

Ничего хорошего его тон не предвещал. Матвей достаточно давно не разочаровывал дедушку, но прекрасно помнил, как ему доставалось, когда это случалось с завидной регулярностью. Но теперь-то за что? Не он устроил это безобразие. Он на антресольном этаже находился, и дедушка прекрасно это видел, если ждал у лестницы.

Однако предчувствие Матвея не обмануло. Всю дорогу до дома дедушка хранил молчание. А в кабинете, вперив во внука ледяной взгляд, обманчиво ласково поинтересовался:

— Мало я тебя порол, да?

Матвей сглотнул. Услышать такое, когда разменял третий десяток… он никак не рассчитывал.

— Достаточно, полагаю, — выдавил он, стараясь не выказывать страх. — Дедушка, я не понимаю, в чем я…

Треск столешницы под ударом кулака заставил Матвея замолчать.

— Не смей! — прошипел дедушка. — Не смей мне лгать! Не смей говорить, что ты никак не причастен к этому… непотребству! Или ты думаешь, я не узнал твою силу?

— Туманом я накрыл, да. А что тут такого? Я помог.

— Ты меня за идиота держишь⁈

Дедушка подался вперед, и Матвей закрыл глаза, полагая, что получит затрещину, но дедушка сдержался.

— Бестолочь, — вздохнул он спокойнее. — Туман появился слишком быстро. Будто ты держал заклинание наготове. Матвей, мне казалось, ты не такой, как Савелий Бестужев. С каких пор ты участвуешь в грязных шутках?

— Это не шутка, — пробурчал Матвей.

Он уже понял, что скрыть правду не удастся. Пусть дедушка услышит эту историю от него, а не от Бестужевых.

— Ольга тебя преследует? — спросил дедушка, внимательно выслушав внука.

— Нет, — возразил Матвей. — Виноват я. Наказывайте меня.

— Это само собой. Ты знаешь тех, кого привел Савелий?

— Разумеется, нет.

Обычно дедушка чувствовал ложь, поэтому, отвечая, Матвей представлял другую рыжую. Кто она такая, он совершенно точно не знал.

— Хорошо. Я не буду обсуждать это с Бестужевыми. А ты, мой дорогой внук, до конца каникул отправляешься под домашний арест. Из комнаты не выходить. Все ясно?

— Так точно! — по-военному отрапортовал Матвей.

Ощущения, что все обошлось, не было.

Глава 32

— Не вмешивайся, уходи, — шипела мне на ухо Ольга, увлекая вниз по парадной лестнице.

Я не сопротивлялась, оглушенная произошедшим, но пыталась понять, почему мы сбегаем. Как-то не обсуждалось, что будет после того, как Клава… разденется. Я до последнего не верила, что это произойдет!

Она и не раздевалась. Ее одежда испарилась. Это какое-то колдовство, сродни ведьмовскому. Но это точно не я! Тогда… кто?

— А Сава? — напомнила я Ольге.

— Не убьет его отец, — отрезала она. — Ему не привыкать.

Такой ответ мне не понравился.

— А Клава? Ей нужна помощь. Почему мы ее бросили?

— Издеваешься⁈ — Ольга даже остановилась и всплеснула руками от возмущения. — Она тебе подругой стала? С каких пор?

— Разве это не выглядит как-то… — Я не сразу смогла подобрать слово. — Подозрительно? Мы пришли вместе, но уходим, даже не поинтересовавшись, что с ней.

— Клава пришла с Зямой. Я — с родителями. Это ты явилась сюда под руку с Бестужевым! — рассердилась Ольга. — Хочешь стать соучастницей?

— Погоди, но…

— Ольга! Кто разрешил тебе уходить? Немедленно вернись!

Громкий мужской голос эхом прокатился по пустой лестнице. Гости расходиться не спешили, почти все остались в зале.

Ольга испуганно втянула голову в плечи, но лишь на мгновение. Она растянула губы в улыбке и взглянула на мужчину, стоящего на верхней ступеньке.

— Я не ухожу, папа. Всего лишь провожаю подругу.

— Поднимайтесь. Обе.

«Артемий Михайлович Романов, министр внутренних дел Российской империи, генерал, — напомнила я себе. — Неудивительно, что у него такой голос, что хочется встать по стойке смирно».

Меня окинули внимательным цепким взглядом.

— Яромила Михайлова, — представила меня Ольга. — Первокурсница из моей гимназии. Ее и Глеб знает. Она была с нами на яхте у… Савы.

— Здесь какими судьбами? — поинтересовался Артемий Михайлович, обращаясь ко мне.

— С нами Зиновий был. — Ольга не дала мне ответить. — Он всех и пригласил… на юбилей дедушки.

— Тебя я не спрашивал. — Артемий Михайлович вроде бы не рассердился, и голоса не повысил, и даже говорил не со мной, но я вся покрылась мурашками. — Иди в зал, найди мать и будь рядом с ней.

Ольга быстро попрощалась со мной, бросив напоследок умоляющий взгляд и ушла. А мне-то что делать? Вот зла не хватает! Если все так сложно, то отчего заранее не предупредили, как себя вести⁈

— Ты пришла с Савелием Бестужевым? — спросил Артемий Михайлович.

Я кивнула. Вовсе не из неуважения, просто во рту пересохло. Уж больно грозно выглядел этот человек.

— Дура, — выдохнул он. — Ты хоть понимаешь, что могла быть на месте той девушки?

Неожиданно.

— К-клавы? — клацнула я зубами.

— Вы знакомы? Ах, ну да! Яхта. Такие, как вы, Савелию на один зуб. Развлекается он так, понятно?