Мальстрем монстров: антология Хэллоуина (сборник) (ЛП) - Коллектив авторов

Джози зыркает на меня.

— Мне нужно перекурить, — говорю я. — Ты в порядке?

Она небрежно кивает, не сомневаясь, что управится со всей стойкой.

Я наклоняюсь поближе, избегая взгляда Джози и шепчу ей на ухо «спасибо». В дверях оборачиваюсь, последний раз смотрю на своего ангела.

В переулке снаружи теснятся мусорные баки. Воздух пропитан густой вонью протухшей пищи и крыс, а за этим ещё и смрад от реки, что течёт всего в нескольких ярдах дальше.

Я даже имени той девушки не знаю. И не хочу знать. Думаю о Джози: говорливой, покладистой, ни один клиент не может её обдурить. Пока её не узнаешь — чистый кремень, зато потом — сердце больше лондонского двухэтажного автобуса. Но это не сработало: аквамариновые глаза и улыбающиеся губы так и не отпускают меня.

Я стою на улице, среди крыс. Закуриваю вторую сигарету и разглядываю реку. Она тиха: ненасытный монстр, ждущий часа поглотить город. Выкидываю окурок в тёмную воду и разворачиваюсь. Джози озвереет, если под конец ночной сменыя брошу её и вышибал крутиться самих.

Дверь открывается раньше, чем я до неё добираюсь. Мягко откидывается наружу, замирает, ждёт. Я прячусь в тень. Узнавая, чувствуя её в воздухе, словно знакомый запах.

Он выводит ангела наружу и хриплый от текилы голос звучит тихо, как шёпот.

— У меня кое-что есть для тебя, — обещает он, не оглядываясь. Никаких сомнений, что она идёт следом, притягиваемая им и его обещанием.

На её месте я бы на это не купился. Ангел не слышит того, что слышу я. Он пропускает её перед собой, а сам движется позади. Он уже обнимает её, когда они проходят мимо меня — тени в тенях, и направляются к реке.

Он хватает девушку за руку и она замирает, прижатая к стене. Он придвигается вплотную, берёт девушку за запястья и поднимает руки над головой, одновременно целуя её. Призывно колышется ткань блузки, эфемерная и серебристая. Одной рукой он тянется и расстёгивает пуговки. Мерцает бледная кожа, когда он оттягивает девушку от стены. Спадает блузка. Девушка обвивает руками его шею и тает в объятиях. Он опять притискивает её к стене. Они целуются и меня мутит от смеси вожделения, брезгливости и страха.

Длинный и жадный поцелуй. Это заставляет его замереть и лишь, когда девушка отстраняется, он поднимает руки, чтобы дотронуться до неё. Она неподвижна и еле дышит, пока руки скользят по её коже. Он не отрывает от неё взгляда. Я наблюдаю, как его рука тянется к ножу.

Он понемногу поднимает клинок. Если девушка и видит это, то никак не показывает. Я утешаюсь, что в свои последние мгновения она не боится. Когда металл касается её кожи, слышится вздох.

— Ш-ш-ш. — Он улыбается и приставляет лезвие к её шее, выступает кровь — красное на белой коже.

Её голова откидывается назад, словно в покорности и он удовлетворённо рычит. Я ощущаю такой же прилив сил. Он хочет растянуть последний момент навеки, но, когда контроль слабеет, клинок трясётся.

Он ахает и плотнее обхватывает рукоять. Наслаждается затянувшимся последним мгновением.

С танцевальным изяществом она опускает правую руку — ту, что с браслетом, пальцы раскинуты, будто в мольбе. Он качает головой. Её рука падает ниже. Я вижу метнувшуюся к его рёбрам серебряную вспышку. Подпружиненный клинок вонзается глубоко, хотя девушка стоит бесстрастно и неподвижно.

Он испускает тихий звук, но больше уже ничего не успевает.

Нож вздрагивает и выпадает из его руки.

На минуту вся сцена застывает. Потом кисть девушки поворачивается и дёргается прямиком к его сердцу. Она чуть улыбается и смотрит ему в глаза: что-то вроде безмолвного последнего причастия.

Не дожидаясь, пока он свалится, девушка толкает его в реку. Он не может устоять, машет руками, хватаясь за воздух. Ещё тычок и его нет.

Ночь стихает, кроме далёких сирен и рёва машин. Город никогда не умолкает. В моё сердце стучится тишина.

Девушка наклоняется, поднимает блузку одной рукой. С другой капает кровь, а лезвие сочится тьмой. Минуту девушка смотрит на реку, затем поворачивается и шагает ко мне.

Я ожидаю её приговора. Она подходит вплотную, аквамариновые глаза просвечивают мою душу, и я забываю, как дышать.

— Он прогнил насквозь, — говорит она. — Но ты об этом знал.

Она высокая, ростом с меня. Обводит пальцем мою скулу, окровавленное лезвие блестит у самого глаза.

— Мир стал немного лучше.

В её голосе что-то, похожее на усмешку, но холодную, о, такую холодную. Я смотрю ей в глаза, не в силах отвести взгляд.

Девушка ждёт, так что собираюсь с силами и киваю.

Она вскидывает другую руку и улыбается, когда я вздрагиваю. Самой ледяной улыбкой на свете. Она касается моего лица — мягко, но без нежности.

— В следующий раз… — Её пальцы леденят мою кожу. — Ты расскажешь мне.

Я киваю. Договор заключён.

— Хорошо, — роняет она и недолго глядит на меня, убеждаясь, что её дар понят. Затем отворачивается, скрывается в ночи.

Перед глазами вспыхивает лицо Джози

Через несколько дней мне на глаза попадается заголовок старой газеты. Под заголовком фоторобот, но это именно его лицо. Разыскивается за нападение на двух женщин. Газета порвана. Раскладываю её на стойке, собираю по кусочкам. Слова расплываются: две женщины подверглись нападениям в Лондонском парке, одна мертва, другая в критическом состоянии.

Я вспоминаю взгляд ангела и понимаю, что она ещё вернётся.

Ричард Кроуфорд пишет в жанре хоррора (истории о привидениях) и эпического фэнтези. Он автор романов «Ghost House», «Ghost Town» и «Ghost Mate» (серия «The Soul Mate»), а ещё 1–3 книг «Traitor Blade» (эпическое/историческое фэнтези и недавний полуфиналист самиздатовского блога о фэнтезийных книгах). Его новая книга «Ghost Road» выйдет в начале 2017 года. Ищите его книги и добавляйтесь в список рассылок на RichardCrawfordAuthor.com.

Перевод: Sebastian

Билл Хайатт

Как посмотреть

[фэнтези]

Ингер испустила ещё один мелодичный смешок.

— Но ты же не монстр!

Дьябло снова глянул на неё, серьёзный, как тридцать три несчастья.

— Зависит от того, как посмотреть. Ну да, если родители назвали тебя в честь дьявола, трудно не гадать, что же с тобой такое.

На сей раз Ингер фыркнула и отпила глоток красного вина. Дьябло заметил, что к пище она почти не притронулась. Это было неприятно, потому что на хэллоуиновское свидание он пригласил её в самый дорогой ресторан города. Неприятно, но ожидаемо.

— О, твои родители вовсе не единственные, кто выбрал ребёнку имя вопреки здравому смыслу. Моя семья родом из Румынии, но мама настояла на имени Ингер, которое звучит по-скандинавски.

Дьябло согласился, что сидящая напротив него красивая смуглокожая брюнетка не очень-то смахивает на уроженку Скандинавии.

— Она выбрала это имя, потому что „ингер“ — это „ангел“ по-румынски.

— Ты так прекрасна, что можешь оказаться ангелом, — отозвался он. Это был не просто комплимент: Дьябло и вправду так считал, несмотря на бесстрастный тон.

Ингер улыбнулась наподобие Моны Лизы.

— А ты явно не настолько уж дьявольски уродлив, хотя, думается, можешь оказаться чертовски соблазнительным.

Дьябло скривил губы. Ингер начала подумывать, что он вообще не знает, как улыбаться.

— В двенадцать лет я убил одного из своих друзей, — проговорил он совершенно бесчувственным тоном. Улыбка Ингер потухла.

— Это не смешно, — тихо откликнулась она, глядя в его тёмные глаза, темнее её собственных. Они гармонировали с чёрными волосами и кожей Дьябло, что против кожи Ингер казалась чёрным деревом против слоновой кости.

— Такого не должно было произойти.

— Наверняка это был несчастный случай, — возразила она, пока что не уверенная, шутка это или нет.