Легкое дельце (СИ) - Серебрянская Виктория

Бандюган никак не отреагировал на приближение Ирейса, держащего наготове будто дубинку участок своей цепи. Килл немного постоял впритык к телу. Будто ожидал, что тот оживет. А потом так же медленно и осторожно присел на корточки возле верзилы. Медленно протянул руку, будто ожидая, что громила вот-вот вскочит и даст отпор, и пощупал ему шею в поисках пульса. Не найдя, уже смело повернул ему голову: на виске бугая зияла кровавая дыра размером с куриное яйцо.

Меня неожиданно затошнило при виде кровавого месива с белеющими в нем сколами костей. И я поторопилась отвернуться к стене, зажимая рот рукой. Только бы не оскандалиться! А то на корне языка уже ощущается отвратительный привкус желчи…

— Тина, — ко мне приблизился, едва слышно позванивая цепью, Ирейс. Положил мне руки на плечи, слегка сжал: — Я все понимаю. Но у нас сейчас нет ни времени, ни права на рефлексию. Либо мы их, либо они нас. — Он помолчал пару секунд и будничным тоном добавил: — Вот такая, женственно-слабая, ты мне нравишься еще больше.

Не успев подумать и осмыслить услышанное, я дернулась, стряхивая с себя ладони килла:

— Иди к черту, Ирейс! — нервно огрызнулась. — Мне, знаешь ли, еще не доводилось убивать. Да еще и таким варварским способом!

— Всегда бывает первый раз, — философски отозвался тот, никак не отреагировав на мою выходку. И сразу же предложил: — Давай отсюда выбираться, пока не поздно.

— Давай.

Я рвано, судорожно вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Но это стало моей ошибкой: в ноздри мгновенно забился сладковатый аромат чужой смерти. Меня подвернуло, и я, не раздумывая, опрометью бросилась вон.

— Осторожнее! — прилетело в спину встревоженное от Ирейса. — Там уже могут быть камеры в отличие от нашей каморки!

— Без сопливых знаю! — снова огрызнулась я, жадно дыша сухим и каким-то безжизненным воздухом, в котором, о чудо, не было запаха крови и смерти.

Прислонившись к стене у самого входа в наше узилище, прислушиваясь к отголоскам стихающей тошноты, я огляделась: длинный и узкий коридор был неровным и, несмотря на обшитые белым металлопластом стены и пол, казался нерукотворным. Наверное, это была такая же пещера, как и наша камера, только чуть более облагороженная. Яркий, буквально разъедающий глаза, свет не позволял разглядеть потолок, и я осторожно сообщила все еще не вышедшему из камеры Ирейсу:

— На стенах камер нет. Потолок не вижу — сильно слепит свет. — Помолчала и не выдержала, задала вопрос: — Ты что там делаешь? Решил остаться насовсем?

— Не дождешься, — едко ухмыльнулся в ответ килл, внезапно и бесшумно появляясь из-за двери. Я невольно вздрогнула. А Ирейс продемонстрировал мне связку каких-то побрякушек: — Я обыскал карманы нашего друга, любезно согласившегося выпустить нас из тюрьмы. Правда, там не было ничего интересного, кроме связки электронных отмычек…

— Благодаря которым, ты снял с себя ошейник, — насмешливо подхватила я. — В какую сторону будем идти?

Напарник, а я уже начала его про себя величать именно так, мигом стал серьезным и осмотрелся:

— Та-ак… — протянул он, посмотрев сначала налево, потом направо, потом снова налево. — Идем туда! — и он кивнул влево.

— Почему именно туда? — Мне было в принципе все равно, в какую сторону идти. Просто стало интересно, что Ирейс увидел такого, чего не заметила я?

— У нашего друга обувь не была ни новой, ни стерильно-чистой, — охотно объяснил килл. — Присмотрись: белизна пола нам сослужила неплохую службу. На ней видны едва заметные следы того увальня, что вместо нас отдыхает в камере.

И вправду. Если знать, куда и на что смотреть, то можно было заметить бледные, словно выгоревшие под ярким светом контуры чужих ног. Ирейс решительно прикрыл дверь в конуру, из которой мы только что выбрались, ухватил меня за локоток и повел в указанном направлении.

Коридор изгибался, будто живой. И казался мне бесконечным. По одну сторону шла абсолютно глухая стена, по другую — через равные промежутки одинаковые металлические двери, помеченные лишь цифрами. Та, из-за которой мы выбрались, имела цифру «82».

Как бы мы ни старались идти тихо и аккуратно, из-за обшивки пола и стен под нашими ногами рождалось небольшое эхо. Это заставляло нервничать, ибо был велик риск, что нас скорее услышит враг, чем мы его увидим. Оставалось лишь надеяться, что коридор не образует слишком уж крутых изгибов, за которыми нас могут «подождать».

Космос сегодня был милостив к нам. Мы с Ирейсом старалсь идти в ногу, чтобы уменьшить вероятность рассекречивания нас противником раньше времени. И в один «прекрасный» момент, когда мы синхронно подняли ноги в воздух, чтобы сделать шаг, до нас донесся полный желчи и презрения голос:

— За каким идром ты послал этого идиота Фелека? Он же тупица! Я бы сам давно уже смотался и проверил, как там девчонка, и уже вернулся бы назад!..

Мы с Ирейсом, затаив дыхание, очень осторожно опустили ноги на пол и прислушались:

— Заткнись, Битти! И без тебя тошно! — рыкнул в ответ второй голос. — Шеф что сказал? Сидим у входа и смотрим в оба глаза! Он и так уже нас нагнул за то, что пропустили яхту на поверхность планеты! Вот ты можешь быть уверенным в том, что, кроме килла и девчонки, на яхте никого не было? — Наверное, собеседник рычащего без затей мотнул головой в ответ. Потому что рычащий продолжил: — Вот и я не могу! А на яхте, как минимум, должен был быть еще фарн, который сопровождал капсулу! Да и поручиться, что девчонка рискнула стартовать в космос одна, не сможет никто. Следовательно, что? Следовательно, сюда в любой миг могут нагрянуть незваные гости! Так что сидим и бдим! Сами. Потому что идиота-Фелека здесь не оставишь, он не годится на роль часового. А вот проверить привязанного килла и полудохлую девицу может вполне. Даже если девахе и повезло, если модификант ее не убил окончательно, с Фелеком она справиться не сможет все равно. Поэтому сиди и молча жди, — невпопад подытожил рычащий. А мы опять переглянулись.

— Так. Судя по их словам, камер здесь однозначно нет, — шепнул, склонившись к самому моему уху Ирейс. — Это уже хорошо. Есть шанс захватить их врасплох. Потому сейчас снимаем обувь и аккуратно крадемся. Важно не привлечь их внимание раньше времени и не прозевать изгиб коридора, который нас прикрывает. Вперед!

И он показал пример, бесшумно опустившись на пол и стащив с себя ботинки.

Глава 8

Более глупой ситуации в моей жизни еще не было. В какой-то момент мне даже показалось, что Ирейс мстит мне за тот давний случай на практике, когда был вынужден лежать и молча изображать тяжелобольного, в то время как я и медик из его команды трудились в поте лица. Возможно, я бы даже заподозрила, что килл надо мной издевается. Если бы не то, что он первый непринужденно уселся на девственно-белый пол и стащил с ног обувь, связал ботинки каким-то шнурком, повесил себе на шею, а сейчас стоял неподалеку, у небольшого изгиба коридора, и нетерпеливо поглядывал на меня. Пришлось тоже садиться и стаскивать. Причем, в отличие от Ирейса, у меня это вышло дико неуклюже и нелепо. Но килл не издал даже хрюка. Не улыбнулся. Только молча и серьезно протянул шнурок, похожий на тот, на котором висели его собственные ботинки.

Чувство неловкости в моем случае было настолько сильным, что я, честно говоря, даже не поняла толком, как мы избавились от часовых. Просто повторила на автопилоте действия килла. С единственной разницей: я не стала сворачивать шею своему. Просто не смогла. Не хватило духа. Или боевого запала. За меня это без стеснения сделал Ирейс.

— Зачем?.. — только и смогла выдавить из себя, отворачиваясь, когда килл небрежно обхватил голову беспомощного боевика и услышала отвратительный хруст ломаемых костей.

— Ты не подумай, — совершенно серьезно отозвался килл, подходя ко мне и на ходу вытирая пальцы чем-то непонятным, — я не имею ничего против модификантов. В конце концов, мало кто из этих ребят расстался с родным геномом по собственной воле. В основном же, их модифицировали примерно, как тебя: захватили в плен и не оставили выбора. И для меня хороший модификант это не тот, который мертвый, а тот, который играет по одну сторону барьера со мной. А эти, — Ирейс небрежно пнул ногой ближайшее тело, — точно были врагами и находились по ту сторону баррикад. Ты же слышала их слова. А поскольку мы не знаем свойств их модифицированных генов, оставлять их за спиной живыми было слишком опасно для нас. Смертельно опасно, я бы сказал. В теории они бы могли избавиться от пут и поднять переполох. В таком случае за наши жизни я бы не дал и ломаного кредита.