Слезы красного квазара (СИ) - Даррен Драголайн

– И ты бы это сделал, потому что мы определили временные рамки. Ты их придерживался.

– А должен был нарушить! – внезапно вспылил Крик. – Должен был связаться раньше. И в том, что с вами случилось, виноват только я.

Застежки костюма таки поддались. Бернардайн стащила с себя ошметки, и белый некогда костюм грязным комком упал на пол. Полностью обнаженная женщина подошла к кровати и опустилась на матрас.

Уставшее тело мгновенно расслабилось. Скопившееся напряжение утекало стремительно, и Бернардайн словила себя на мысли, что готова провалиться в блаженный сон. Хотелось забыть про то, что случилось. Будто это очередной кошмар, приснившийся в один из циклов.

– Что произошло? – протянул Крик.

Держать его в неведении нельзя.

– На планете находится тайная лаборатория. На ней свои исследования проводит некая Кемана. Я так и не поняла ее направление, но учитывая обилие частей и макетов кораблей предполагаю, что она конструктор.

- Вентрос?

– Нет, – Бернардайн отрицательно качнула головой. Белоснежные локоны разметались по подушке. – Я еще не встречала представителя подобного вида. Думаю, что в ближайшее время нам с тобой придется проштудировать все известные Совету расы.

– Ты же знаешь, что я всегда готов тебе помочь, – он будто пытался приободрить, но в голосе отчетливо звучали ноты печали.

Корабль сильно тряхнуло. Скорее всего они покинули атмосферу и вернулись в уже привычный космос. Двигатели затихли, а стены перестали судорожно дрожать.

Дверь в каюту открылась. Робот подошел к кровати, где лежала женщина. Опустившись на колени, он взял Бернардайн за запястье.

– Я введу вам раствор, чтобы минимизировать последствия обильной кровопотери.

– Действуй.

Игла мгновенно проникла под кожу. Холодный раствор потек по венам. И пускай Бернардайн не ощутила никакой разницы в своем состоянии, она знала, что теперь станет легче.

– Кемана работала с механикой, но среди ее исследований затерялось кристальное сердце. Крик, оно в крайне плохом состоянии.

– Роботы уже подключили его к моей цепи питания, – успокоил Крик. – Не переживай, я поддержу его жизнь до прилета в академию. Но нам стоит предупредить профессора Кинета. Только он сможет помочь ему.

Бернрадайн невесело усмехнулась.

– Ужасно боюсь встречи с профессором.

– Почему же? Он кажется очень доброжелательным.

– Он и не кажется, Крик. Он на самом деле такой. Вот только я не смогла уберечь его подопечного. Меня беспокоит именно это.

– Не переживай, с ним все будет хорошо. Со всеми вами.

– Совсем недавно тебя утешала я, а сейчас уже ты пытаешься меня успокоить.

– Потому что я действительно виноват. Ты же стала жертвой последствий моей недальновидности.

– Здесь виновата лишь действующая власть, что не позаботилась о безопасности заповедников. Приспешники вентросов строят лаборатории на принадлежащих Совету планетах, и никто об этом ничего не знает. До этого цикла я даже представить не могла, что враги могут спокойно жить на наших планетах.

– Больше не будут. Я уже известил наше руководство. Они выслали несколько крейсеров для захвата.

Крик именно такой. Всегда честный, даже если находится в проигрышной позиции. По своей природе он неспособен врать, и Бернардайн считала это невероятно очаровательным.

Когда раствор закончился, а робот покинул каюту, Бернардайн позволила себе устало выдохнуть. Плечо с осколком вновь стало тянуть. Крик заметил это.

– Сильно болит?

Женщина отрицательно качнула головой.

– Вовсе нет. Рука практически полностью потеряла чувствительность.

– Потерпи немного. Скоро я верну вас всех в академию. Там помогут врачи.

– Я и не переживаю, – осознанность медленно отступала, и Бернардайн чувствовала, что вот-вот уснет. – Я знаю, что ты сделаешь все необходимое, Крик. Именно это ты и сделал на той планете.

Она сделала паузу. Холодный раствор остудил тело, и теперь она чувствовала неприятное покалывание во всем теле.

– Пускай выстрелы и были лишними. Представить не могу, что нас ждет. Ради нас ты был готов пожертвовать жизнью целой планеты. Совет определенно заставит нас объясняться.

Попытка разрядить атмосферу увенчалась успехом. Она услышала тихий смешок, но после него последовала совершенно неожиданна фраза:

– Ради тебя, Бернардайн, я уничтожу целую галактику.

Если Крик и сказал что-то после, то беловолосая этого не слышала. Сердце билось, словно у молодой девицы, которой впервые признались в любви. И пускай Бернардайн уже давно не в том возрасте, чтобы каждое слово мужчины вызывало у нее подобные чувства, Крик каждый раз умудрялся превращать ее в маленькую наивную девочку.

Она улыбнулась собственным мыслям.

– Если ты уничтожишь целую галактику, то нам не хватит и твоей жизни, чтобы объясниться перед советом.

– Мое предложение сбежать все еще в силе, - промурчал он, словно довольный кот.

Тянущее чувство в плече окончательно забыто. Бернардайн совершенно не было дело до чего-то столь незначительного.

Она вернулась на борт, вернула студентов и Джойса. И пускай ей придется объясняться перед судом за то, что сделал Крик с заповедником. Ей совершенно плевать. Прямо сейчас она счастлива лишь от того, что вернулась к тому, кого любила каждой клеткой своего тела.

И она знала, что любовь Крика к ней росла так же стремительно, как и сама вселенная.

Нео. Возвращение и признание

У одного из ангаров царил настоящий хаос. Медики кричали на военных, что хотели допросить пострадавших прежде, чем те окажут им необходимую помощь. От их ора болела голова, и стоящий у стыковочного окна ректор прижал уши.

Рядом с ним стоял Кинет. И если замиейц контролировал выражение своего лица, то профессор выглядел крайне встревоженно. Ему не нравились отчеты Крика. Он переживал за жизни, что находились на борту корабля.

– За всю свою долгую жизнь ты так и не научился принимать смерть как нечто естественное, - Старто усмехнулся, но совершенно нерадостно.

– И никогда не приму, – сухо ответил Кинет. – Никто из них не умрет.

– Слышал новость о том, что в ближайшее время академию почтут с визитом члены Совета и Аста-Кир? Уверен, что прилет последней тебя невероятно обрадовал.

Кинет промолчал, и отсутствие ответа сказало Старто куда больше, чем он желал услышать. Аста-Кир испытывала нездоровую любовь в этому отродью, что так ненавидел ректор. Он мечтал развязать себе руки и убить Кинета, что одним своим видом уничтожал с трудом выстроенное душевное равновесие.

Но он не смел.

Не смел ослушаться матери замийцев, и потому мог лишь с презрением смотреть на невысокого андроида.

– Волнуешься за своего человека?

– Зачем ты спрашиваешь меня об этом, Старто? – грубо ответил Кинет. – Ты знаешь обо всем, что происходит в стенах академии. Для чего ты мучаешь меня расспросами?

– Я хочу получить соответствующую плату за то, что позволил твоему человеку отправиться на задание. Твоя просьба была удовлетворена. Я лишь желаю получить от тебя соответствующую благодарность.

Старто будто избегал называть Джойса по имени. У замийца превосходная память, и то, что он упрямо продолжал называть юношу “твой человек”, изрядно трепало нервы Кинету.

– Я помню наш уговор, Старто. И я намерен сдержать слово со своей стороны. И я надеюсь на то, что и ты сдержишь свое.

– Это слово дал тебе не я, а первый ректор, – устало качнул головой Старто. – Мне ненавистна мысль об этом, но я вынужден сдержать данное им обещание. В конце концов Аста-Кир непременно убьет меня, если я решу своевольничать.

– Великая женщина. Надеюсь на то, что ее жизнь продлиться как можно дольше.

Старто сжал зубы.

- Надеюсь.

Из гиперпространства выпрыгнуло три корабля: огромный белый крейсер и два черных, что рядом с крупным товарищем напоминали мошкару. Они стремительно приближались к стыковочному мосту.