Лето, пляж, зомби 8 - Наиль Эдуардович Выборнов

— Люди, — повторил он. — Просто люди из окрестных деревень. Можешь считать, что партизаны.

Я хмыкнул. Недавно ведь сам представлялся другим партизанами, когда мы деревни освобождали. Да уж, времени немного прошло, а вот как ситуация меняется.

— Так вы с «Воронами» воюете что ли? — спросил я.

— Ну да, — он шмыгнул носом. — А вы не «Вороны» что ли?

— Нет, — я покачал головой. — По крайней мере я. Вот этот вот — «Ворон», но он хороший, раскаялся и теперь хочет помочь мне ебнуть их главаря.

Семен только зубами заскрипел от такого издевательства. Ну ладно, какие еще варианты у него есть.

— Как это не «Вороны»? — спросил самоназванный партизан.

— Да вот так. — ответил я. — Не веришь что ли? Честное слово. Меня Край зовут, может ты про меня слышал что-то.

— Край? — переспросил парень. — Охренеть… Ты — это Край?

— А что такое? — мне, конечно, приятно было почувствовать свою известность, но по этом в душе пробежал непонятный холодок. Что еще обо мне могут знать? Может у них тут мои фотороботы развешаны везде или портрет, и я зря тащусь хрен знает куда?

— Так за Края Мансур награду пообещал, — проговорил он. — Два с половиной кило золота за голову.

— А за живого?

— За живого пять кило.

Приятно даже, пусть и тревожно. Не знаю, сколько это — пять кило золота в ценах прежнего мира, да и в местных расценках на драгметаллы тоже не очень разбираюсь, но подозреваю, что много. Целое состояние.

— И что говорят? — осторожно поинтересовался я. — Как они меня узнать должны?

— Так по шраму, — ответил он. — Говорят, у тебя шрам через всю башку. А так не видно особо.

— А вот так? — спросил я, стащив с головы кепи и чуть приподняв волосы.

— Блядь, реально… — протянул он, и я заметил, как из уголка его рта потекла струйка крови. Нельзя затягивать с расспросами, заканчивать нужно побыстрее. — То есть… То есть пацаны все зря легли?

— Ага, — кивнул я. — Потому что спрашивать нужно, а потом уже стрелять.

— Да хуй вас знает, — он закашлялся, брызжа изо рта кровью. Потом вытер губы тыльной стороной ладони и проговорил. — Кто еще тут ездить-то может кроме «Воронов»?

— Ты мне лучше расскажи о том, что в целом в этой части острова творится, — сказал я. — Кто с кем и ради чего воюет. Где «Вороны» сидят и тому подобное.

— У «Воронов» две базы, — ответил он, после чего посмотрел на меня и сказал. — Попить можно?

— Нет, — я покачал головой. — Будешь пить, гораздо быстрее умрешь.

— А чего тогда бояться-то? — партизан вдруг криво усмехнулся.

— А того, что на вопросы ответить не успеешь. Тебе ж не больно? Это плата за то, чтобы рассказать мне все.

— Ладно, — он сглотнул слюну явно пополам с кровью, после чего продолжил. — У «Воронов» две основные базы — Кировское и зона около Керчи. Но Мансур не там прячется, мы его пытались уже подловить, он из одного места в другое перемещается, и еще у него, похоже, где-то нора есть в окрестностях. Мы и искали, и радио слушали, но ничего найти не смогли.

Так. Тайное убежище. Это очень важная информация. Хрен только знает, где он там может сидеть — может в деревне какой-то, на очередной военной базе, а может в пещере или вообще монастыре. Черт его знает. Но запомнить стоит.

— Деревни в окрестностях почти все под ними, — продолжил партизан. — С десяток наверное. Везде контингент стоит. Но часть они уплотнили, перевезли людей. Еще города грабят, по крайней мере Керчь, что-то вывозят оттуда. Короче, практически все тут под ними.

— А вы-то откуда взялись? — спросил я.

— Так пришли парни откуда-то с вашей стороны, ворвались к нам в деревню, бандитов кого постреляли, кого по деревьям окрестным развесили. И у нас выбора не осталось, только уходить с ними. Ясное же дело, что «Вороны» никого за такое по голове не погладят, приедут и вырежут вообще всех. Так что мы и пошли.

Ага. Ну теперь понятно. Значит, мои знакомцы из Земляничного решили не останавливаться, а двинулись дальше, на восток. И тут тоже освободили одну из деревень.

— А что дальше с вами? — спросил я. — Где вы держитесь-то?

— Да нигде мы подолгу не держимся, — ответил партизан. — И с деревнями больше это не канает, так ни одной мы и не смогли освободить. «Воронов» больше стало, они технику подогнали, БТРы, танки.

Так. Ну теперь понятно, почему тем, что в Белогорске сидит, помощи больше не прислали. Забили на них просто. Решили, что лучше сохранить то, что уже имеется, чем рисковать, пытаясь спасти утопающего. Ведь спасение утопающих — это дело рук их самих, верно?

Короче, здесь все сложнее будет. Здесь по деревням не по десятку бандитов с «калашами» сидит, а серьезные парни с техникой. Вот так вот, считай, на новый уровень вышел. Только вот я теперь один, да и резона особого лазать по деревням и играть в партизана у меня нет. План совсем в другом.

— Вот вы и решили щипать, значит, тех, кто по дорогам ездит? — спросил я.

— Ну да, — кивнул он. — Понятное же дело, что если на машине и не из наших при этом, то однозначно бандит.

— Идиоты вы, — кивнул я. — Конченые.

Партизаны, блин. Боюсь представить, сколько случайных людей они уже таким образом успели перерезать, приняв за «Воронов». Вот ведь придурки.

— «Вороны», блин, по одной машине не ездят, — раскрыл я свою мысль. — Они всегда конвоями ходят. Идиоты вы, короче говоря.

Мне оставалось только почесать в затылке. Получается я только что перебил едва ли не десяток своих потенциальных союзников. Как с ними выйти на связь, какие варианты есть?

Если приду, то меня должны узнать. Там ведь люди из Земляничного. Только вот ведь придурки. Им было сказано с деревнями в этом регионе разобраться, а они сюда поперлись. Да уж, правду говорят: заставь дурака Богу молиться, так он и лоб расшибет.

Но на самом деле надо им должное