Лето, пляж, зомби 6 - Наиль Эдуардович Выборнов

— Саша скальпель не дала, — виновато проговорил он. — Выставила.

Однако. Впрочем, чего-то подобного и стоило ожидать. Я взял один гвоздь, посмотрел на него в свете фонаря. Действительно, он поржавее выбирал что ли? Потом я вытянул руку Фреда, сел сверху, чтобы он не двигал ей, и просунул кончик гвоздя под ногтевую пластину. Ногти у него были толстые, жесткие, чуть желтоватые.

— Я спрашиваю, ты отвечаешь, — проговорил я. — Если нет, тебе будет очень больно.

Я взял молоток, медленно, не спеша, поднял его над гвоздём. Бандит дернулся, но Гром подошел с другой стороны, и сел ему на вторую руку. Теперь Фред оказался распят на полу, и не мог пошевелиться.

— Где ваша основная база?

Начнем с общих вопросов, проверим то, что нам рассказах Сухой. Если сойдется — будем задавать следующие.

Фред промолчал.

— Хорошо, — сказал я и ударил.

Гвоздь вошёл примерно на половину длины. Он закричал. Не так, как кричал раньше, теперь его голос звучал протяжно, хрипло. Бандит визжал, захлебываясь болью. Слюна потекла по его подбородку, он мотал головой, словно надеясь вытряхнуть эти ощущения из головы.

— Сука… сука ты… — прошипел он. — Надо было тебя сразу в расход пустить, как только увидел.

— Не пустил, и теперь за это отвечаешь. Ну? Говори?

Он только пытался отдышаться. А я ударил еще раз, уже сильнее, вгоняя мебельный гвоздь на всю длину. Он заорал, опрокинулся назад, ударившись головой так, что было слышно, как челюсти щелкнули. Потом — обмяк. Не потерял сознание, но лежал, дрожа.

— Воды, — выдохнул он. — Дай воды…

— Отвечай — и будет вода. Где основная база.

Я поднял молоток во второй раз, и он замотал головой. Все, спекся нахуй.

— В Белогорске основная база, но там благодаря тебе людей осталось немного. В Керчи на зоне, но они там сами по себе работают. И в Кировском.

— И где сидит Мансур? — задал я следующий вопрос.

— Нигде он не сидит, — замотал головой. — Мансур нигде надолго не останавливается, он всегда по острову мотается. Когда мы очередную деревню под себя подминаем, он приезжает и лично с местными базар ведет. Его лучше слушают.

Пока что он говорил примерно то же самое, что и Сухой. Значит, тот не врал. Что ж, хорошо, теперь мы послушаем его, а потом поговорим уже со вторым бандитом. Будем задавать те же самые вопросы. Если ответит — то можно будет поверить, возможности сговориться у них не было.

— Хорошо, — сказал я и резким движением выдернул гвоздь.

Давление на палец ослабло, и он выдохнул с облегчением. Под отбитой ногтевой пластиной расплывалось сине-бурое кровавое пятно, немного пролилось на пол. Я подставил гвоздь уже к среднему пальцу, снова поднял молоток.

— А теперь вопрос, который меня интересует больше всего, — сказал я. — Изобильное. Знаешь это место?

— Деревня, — сказал он. — Западнее Дачного, недалеко от Алушты. Возле водохранилища.

— Вы ее вырезали? — задал я следующий вопрос.

— Они не хотели под нами жить, борзые оказались, — кивнул он, провел языком по губам. — Я там не участвовал, там парни Изгоя работали.

— Деревню перепахали «Градами», — сказал я. — Откуда у вас они?

— Из военной части, — прохрипел он. — Дай воды, я и так все расскажу.

Я поднял молоток и резко опустил его на мизинец. Послышался хруст, и бандит заорал громко. Боль — это хорошо. Боль — это инструмент. Пусть лучше думает о ней, и о том, чтобы она прекратилась, чем о том, чтобы врать.

— Да за что, сука?! — заорал он. — Я же и так рассказываю!

— Где военная часть! — заорал я. — Сука, где!

— В Зуе! — ответил он.

— Сколько там людей?!

— Не знаю! — а когда я снова поднял молоток, он завопил. — Реально не знаю, я там не был! Но Изгой оттуда, и остальные тоже!

На этот раз бить я не стал. Хорошо. Значит, у них есть военная часть. В Зуе. Что ж, теперь нужно отправить разведку уже туда и внимательно все посмотреть. Потом штурм. И если нам удастся захватить артиллерию, тогда…

Тогда дело пойдет совсем иначе. Потому что артиллерия — это сила, от которой никуда не скроешься. При необходимости мы сможем просто перепахать ей и Белогорск, и зону в Керчи, и остальные города. В пыль, блядь, в труху. И тогда мы посмотрим, кто кого.

— Сколько деревень вы уже под себя взяли?

— Много, — ответил он. — Почти полсотни. По всему острову. Практически везде, где люди живут, есть наши.

— Гром, — проговорил я, посмотрев на «росгвардейца». — Принеси карту, пожалуйста, пусть покажет, что и где.

Он, кстати, на пытки особо не отреагировал. Ничего удивительного в этом не было, я уверен, что ему раньше самому приходилось таким заниматься. Может быть и так, особенно с учетом того, что он изначально предлагал дать Фреду «маме позвонить». И если бы у нас действительно был бы ТАП, то это, может быть, и лучше сработало бы.

Цепляешь провода на яйца, а потом.

Гром встал и двинулся прочь. Я же слез с искалеченной руки, подобрал с пола бутылку с водой. Открыл и протянул Фреду. Он сделал несколько жадных глотков, захлебываясь. Когда тебя пытают, в глотке так или иначе пересыхает. Так уж вегетатика у человека работает.

— Ну и на хрена тебе это нужно было, Фред? — спросил я.

Наверное теперь, когда мы выяснили большую часть того, что мне было нужно, меня на поговорить протянуло. Хрен его знает, зачем, но мне вдруг захотелось покопаться у него в душе. Нет, я это и так уже сделал, но одно дело, когда ты за бутылкой коньяка общаешься, а совсем другое, когда вот так, и когда человек полностью в твоих руках.

— Что именно? — спросил он, выдохнув. А потом приложился к бутылке еще раз.

— Зачем ты к бандитам пошел? Власти захотелось? Или что?

— Да, а какой у меня еще был выбор? — он умудрился опустошить бутылку и бросил ее в сторону. Ладно хоть не в меня. — Парни Мансура — это сила. Они тут все под себя рано или поздно подомнут, весь остров. А потом, не удивлюсь, если реально возможность