Лето, пляж, зомби 4 - Наиль Эдуардович Выборнов

— Ну что, Роджер, постреляем? — спросил я на английском.

Он только осклабился. Вояка, блин, до мозга костей. Такой же, как и я. Могли бы, наверное, дружить. Или зарезать друг друга на хрен, если бы встретились в другой ситуации. Он бы убил меня, не задумываясь, как и я его. А потом снял бы личный жетон и получил бы за него премию.

Я вскинул карабин, прицелился в ближайшего зомби, но Роджер оказался быстрее и снял его первым же выстрелом. Тварь упала. Я перевел прицел на второго, и морпех опять выстрелил раньше меня.

— Хватит, — сказал я. — Ты работаешь с правого края, я с левого. И так идем к центру, пока всех не выбьем.

На выстрелы твари не реагировали, но и жрать друг друга сразу не начинали. Все-таки мы далеко, на открытой местности, да еще и глушители стоят. Уже неплохо.

Прицелившись в зомби — девочку в легком платье, когда-то белом, а теперь буро-коричневом, я мягко потянул на себя спуск. Глушитель хлопнул, и тварь упала. И так в следующего, потом еще в одного, и еще. И так мы прикончили всю толпу, причем Роджер опустошил весь магазин, а я всего половину. Они у него были гражданские, на десять патронов. Нет, «адар» наверняка и «станаг» бы сожрал и не подавился, да только откуда взяться американским военным магазинам в заштатном оружейном?

— Not bad, — проговорил морпех. — А вас хорошо учили. Ты ведь не из армии, Край?

— Я из «Волка», — ответил я, дернул затвор СКС и принялся набивать магазин патронами. — Слышал что-нибудь?

— О, еще как, — кивнул он. — Еще как.

— Ты сам-то всю жизнь в армии? Не служил в «Иринис» или в «Вайтграунде»?

— Нет, — он покачал головой. — Регулярные части в тридцать шестом, потом — морская пехота.

— Однако. Semper Fi, значит?

— Точно, — кивнул он.

— Ты говорил, что знаешь, где НАТОвский патрон можешь достать, — вспомнил я. — А там только патрон или винтовки в том числе?

— Патрон и винтовки, — сказал он. — Гранаты и прочее. Вообще — это государственная тайна. Но я так подозреваю, что моя страна меня бросила. Так же как и вас ваша. Вы ведь так с острова выбраться и не смогли, если вернулись.

— Точно, — кивнул я. — Да даже если наши страны и есть, Роджер, то там все совсем иначе. И у нас теперь свое государство. Вот это вот Дачное. Считай, полис. Ну так что там?

— Когда наши планировали высадку в Крым, они заранее позаботились о том, чтобы нам не так сложно было. В оккупации и прочем. Короче, по всему южному берегу находится множество тайников с американским оружием и патронами. Но их придется искать, хотя кое-какие координаты я знаю. Можно по карте посмотреть, а потом отправиться туда.

— Поблизости нет? — спросил я.

— Нет, — он покачал головой. — Я только о тех, которые у Коктебеля знаю. Но через степи и горы я прошел без особых проблем. Ни людей, ни монстров, ничего такого.

— Но это как минимум трое суток на дорогу, — кивнул я, прикидывая примерно. — И вдвоем мы туда не пойдем, вообще не вариант. Я так понимаю, там немало всего?

— Немало, — кивнул он. — Стандартная закладка идет на unit. Несколько M16, марксманская M1, ручной пулемет «Миними». Патрон ко всему этому, магазины, гранаты.

Кстати, забавная штука. У нас — «подразделение», значит нам надо разделяться воевать. У американцев «unit» — «объединение», им наоборот надо объединяться, чтобы воевать. Интересно, как в других странах?

— А откуда все это богатство-то? — не понял я.

— Диверсионные группы, — ответил он. — Ну и завербованные из ваших. Организовали все.

Он посмотрел на меня с опаской. Понимал, что мне это понравиться не может, как и любому русскому. Но я промолчал. Нечего накалять обстановку, да и сдавать его не надо. Потому что он хороший боец, и может мне пригодиться. Хотя еще кое о чем спрошу.

— А если ты встретишь других американцев? — спросил я. — Что будешь делать?

— Попытаюсь уговорить их помочь нам в борьбе, — ответил он.

— А если они не согласятся? Если продолжат выполнять свою боевую задачу? Мало ли?

— Ты думаешь, мы тупые что ли? — спросил он, чуть набычившись. — Мы прекрасно понимаем, что войне на этом клочке земли — конец. Этот шторм — искусственный, и он не даст никому ни попасть на остров, ни выбраться с него. Значит, никакие приказы не имеют смысла. Мы это поняли еще в первый день. Почему они не должны понять?

— Ладно, уяснил, — усмехнулся я. — Только договариваться с ними будешь сам.

— Да договорюсь, — он кивнул. — Они ведь тоже люди. И им тоже хочется нормально жить. К тому же я думаю, что много ваших военных договорились с этими бандитами, и теперь вместе с ними всем пытаются заправлять.

— Это правда, — кивнул я. — А почему ваши так не смогут?

— Потому что наши — враги, — ответил он. — И расценивать их все будут как враги. И язык не тот. Вы, например, разговариваете, а я понимаю едва ли одно слово из десяти. Если бы ты не переводил бы, то хрен я вообще что-нибудь понял.

— Ладно, выучишь еще, — махнул я рукой. — Куда деваться. Будешь почище меня говорить.

— Ну почище тебя вряд ли, — он усмехнулся. — Но, думаю, мой русский будет лучше, чем твой английский.

— Это еще почему? — я даже чуть обиделся.

— Потому что ты думаешь на русском, — сказал он. — Ты замечал, наверное, что человека, который думает на другом языке, а говорит на английском, понять проще, чем настоящего американца? Натива.

— Ну, — ответил я.

— Вот и все, — сказал он. — Смотри, еще толпа. Постреляем?

— Конечно, — кивнул я.

Мы снова взялись за карабины. Снова защелкали выстрелы, и трупы стали падать на землю один за другим. Закончили быстро — тут зомби был