Лето, пляж, зомби 6 - Наиль Эдуардович Выборнов

Я протянул ему пистолет, а он покачал головой, показал мне на бедро.

— Дай.

Хмыкнув, я вытащил топор из креплений и передал деду. Неужели он действительно просто зарубит бандита? Если честно, то такого даже не ожидал.

Однако он поступил иначе. Схватился обеими руками, завел топор за голову одного из крикунов, а потом рванул в сторону, ломая шею. Послышался звонкий хруст, а потом мочой запахло еще сильнее. И дерьмом тоже.

— Принят? — спросил он, протянув мне мое оружие.

— Принят, — кивнул я. — Вставай к остальным.

Осталось еще шестеро бандитов, каждый из них знал, что может быть следующим. Однако они молчали.

А желающих присоединиться ко нам больше не было. В лицах у мужиков читался страх, они не хотели становиться убийцами. Да только вот выбора у них в любом случае больше нет.

Хотят остаться чистыми? Пусть. Только вот в этом мире чистых долго не бывает.

— Хорошо, — сказал я. — Только вот те, кто останется, тоже должны быть готовы убивать. Вы сами подумайте — они пришли к вам в дом, забрали ваших людей, отобрали припасы. Обложили данью. Пацана вон, — я кивнул в стороне дерева, с которого уже сняли подростка. — Убили. Кто-то из вас реально этих сук жалеет?

Вперед неожиданно вышла женщина, и пошла в нашу сторону. Лет под сорок, немолодая, лицо решительное, светлые волосы треплются на легком ветерке. Она перешла дорогу и протянула к вам руку. Подразумевая, что вы должны вложить в нее пистолет.

Взяла его она неловко, обеими руками, несмотря на то, что это был ПЛК, то есть компактный. И его в общем-то даже женщина смогла бы удержать одной рукой. Встала перед одним из бандитов, прицелилась ему в лицо. Тот посмотрел на нее решительно, после чего вдруг закричал:

— Ну! Стреляй, сука! Тебе слабо что ли?

Женщина посмотрела на него, и вы заметили, что пальцы на рукояти пистолета побелели. Похоже, что она очень сильно его сжала. Бандит же расхохотался, чуть повернулся ко мне и сказал:

— Кровью их замарать хочешь? А хрен тебе. Им слабо выстрелить. Да и вообще…

В этот момент грохнул выстрел, и бандит завалился на сторону. А женщина вдруг выронила пистолет. И он, естественно, снова выстрелил. И главарь бандитов вскрикнул — пуля вошла ему в живот.

Я даже как-то сжался, потому что был уверен, что с моим везением пуля попадет именно в меня. Или в кого-нибудь из «росгвардейцев». И придется нам его тащить до лагеря, чтобы Саша могла помочь. Но нет.

— А вот так вот делать не надо, — проговорил я, подошел, наклонился и подобрал ствол с земли. — Если уж взяли, то держите крепко. «Крепче, воин, сжимай топор». Не слышали что ли?

В голове вдруг появилась строчка из песни. Странно даже, я думал, что в ней особо не разбирался.

— Сука тупая, я тебя убью, поняла? — прошипел главарь бандитов, скрючившись, но тем не менее, подняв голову. — Я тебя с того света достану, блядина…

Я дважды, не глядя, выстрелил в него. Все, готов. С такого расстояния я не промахнусь даже вслепую. Да и не кричит он больше, а соответственно, сдох.

— Ну! — крикнул я, снова смотря на толпу. — Кто еще! Их четверо осталось, так что делов-то!

Из толпы вышел еще один мужик. Выстрелил, убил. Но к тем, что решили примкнуть к нам, присоединяться не стал. Вернулся в толпу деревенских. А потом еще одна баба. И еще одна.

И все, закончилось. Больше никто не решился. Я выдохнул, посмотрел на Грома, и кивнул ему. И тот казнил последнего выстрелом из Калашникова в затылок. У наших сантиментов вообще не возникает, они убивать готовы. Они — воины.

— А теперь так, — я сменил магазин в пистолете, поставил его на предохранитель и убрал обратно в кобуру. — Дело в том, что пути назад у вас больше нет. Этих, — я обвел рукой трупы бандитов. — Не мы убили. Это были вы. И теперь, если они вернутся, то все. Убьют всех и деревню сожгут. Как вы и боялись!

— Ну и зачем ты нас заставил это сделать? — крикнул кто-то. Гнева в голосе не было, скорее просто непонимание.

— А чтобы объяснить, что свою землю надо защищать, — ответил я ему. — Чтобы до вас дошло. Со дня на день сюда приедут каратели. Мы останемся тут. И вы выступите против них вместе с нами. Получите оружие и будете защищать деревню! Всем все понятно!

В воздухе повисло мрачное молчание. Мне, если честно, было наплевать о том, что они думают. Но те, кто убивал… Им теперь будет проще.

— А теперь похороните трупы, — решил я. — Леху по-человечески, остальных просто в яму и землей присыпьте, чтобы зверье не достало, и не воняли. И расходитесь по домам. Ну!

Толпа, еще несколько секунд не двигалась, народ просто переглядывался между собой, по-видимому, решая, как они будут выполнять этот приказ. Я же отошел к забору, чтобы они могли подойти к трупам, стащил со спины рюкзак, вытащил из него пачку «парабеллумовских». И стал набивать полупустой магазин.

— Ну ты и псих, Край, — проговорил Гром. — Что это за театральщина была? Кончили бы их спокойно, да ушли бы.

— А дело в том, что мы не уйдем, — я покачал головой. — Сейчас по рации передадим своим, чтобы оставили человека на дороге, но конвой не трогали. Пусть сюда пропустят и нас предупредят.

— Ты думаешь, местные хоть что-то сделать смогут?

— Основную работу мы сделаем в любом случае, — ответил я. — Но они пусть поучаствуют. Пусть поймут, что такое — первый пиздорез. И тогда хоть как-то, но готовы будут обороняться. А не как в Дачном сперва — добровольно оружие сдали, и дали людей в рабство увезти.

— Ну вообще логично, — вдруг поддержал меня Руся. — Если «Вороны» будут знать, что тут не только их людей кончили, но еще и конвой разъебали, то ничего хорошего местным ждать не придется. А ты не боишься, что они просто артой отработают по селу?

— А вот это — следующий шаг, — ответил я. — Нам нужно, чтобы арты у них больше не было. А еще лучше, чтобы она теперь была у нас. Отправим