Великая Река: Долгое лето - Токацин

«Они ползут туда, где жарко…» - Фрисс хлопнул бы себя по лбу, но не нашёл ни лба, ни ладони. «И если указать им дорогу вниз…»

Он хотел бросить глыбу на пол, но не рассчитал – она свалилась на него. Слизистый сгусток шарахнулся во все стороны одновременно, растекаясь по спящим Саламандрам. Прикосновение десятков лап обожгло холодом – ящерицы проснулись и заметались по пещере, наступая на чужака. Он собрал тело в один комок и оттолкнулся всем, что прикасалось к земле – и белесая лента повисла на мгновение над ящерицами, быстро втягиваясь в трещину, ведущую наверх.

То, что было Фриссом, шмякнулось в руки Некроманта. Маг даже не поморщился, когда белесая слизь облепила его с ног до головы, как огромный кокон. Костяной голем поспешно плыл к твёрдой земле, грязь бурлила и клокотала. Головной холм дрожал и гудел, а потом грязевая волна вздыбилась вокруг него и захлестнула дорогу. Каменный купол быстро уходил в землю, и вслед за ним закапывались остальные холмы. Фрисс глядел на них через плечо Некроманта, подняв глаза на длинных стебельках и стараясь на себя не смотреть.

- Они уходят домой, - Некромант улыбался. – Ты умеешь договариваться, Фрисс. Что ты узнал там, внутри?

Речник вспомнил, что его тело сейчас намотано на плечи мага, и торопливо сполз на спину голема. Прыгнувший туда же Алсаг обнюхивал вязкий ком и даже пытался лизнуть.

- Ничего хорошего, Нецис, - сказал Речник. – Скажи, я точно к утру стану прежним?..

…Фрисс навьючивал тюки на Гелина. Их стало гораздо больше за последние дни. Путники запаслись едой и водой, кормом для Алсага и спальными коконами для себя. В самом ценном тюке лежали отрезы тальхумового полотна, белого и крашеного.

- Ткань холодная и непрочная, - предупредил Некромант.

- Будто у нас лучше, - отмахнулся Фрисс и проверил сумку. Металла в ней оставалось всё меньше, зато красильных порошков и пряностей хватило бы на весь Фейр. И Речник уже думал, сколько он оставит себе, а сколько – раздарит.

- Нецис, а ты дневник ведёшь? – спросил Фрисс, перебирая листья Улдаса. Он не думал, что когда-нибудь сам приедет туда, где растёт это дерево, и где сшивают из его листьев тетради, но теперь в его дневнике прибавилось листов.

Маг вздрогнул.

- К чему ты спрашиваешь?

- Тут листья Улдаса, возьми для записей, сколько надо, - сказал Речник. – Ты же Некромант, будешь записывать новые заклятия…

Нецис неуверенно усмехнулся.

- Двух листьев хватит. Поберёг бы деньги для друзей и родни…

- А ты кто? – удивился Речник. – Бери. Как тебе колбы, пригодные? Это стекло с Великой Реки, пришлось поискать его в Ритчи…

- Целая лаборатория, - усмехнулся маг, перебирая колбы и плошки. – Даже жалко, что я так плох в алхимии…

- Да кто же тогда хорош?! – Речник пожал плечами и на всякий случай пощупал руку – не потекла ли снова слизью. – А то зелье, что ты искал, нашлось?

- Да, держи, - Нецис высыпал в его ладонь три маленьких свёртка. – Порошок Ичока. Несколько крупиц в воду, и жажда отступит на сутки. А после одного свёртка можно неделю не есть, не спать и не останавливаться. Конечно, лучше, если до этого не дойдёт… потом ещё неделю тело не собрать, и голова мутная, но кто знает, как быстро нам придётся бежать…

- И это делают из… из кун? Из семян Кууси? – недоверчиво спросил Речник. Маг кивнул.

- Кууси много где растёт, но Ичоку делают только здесь, в Ритчи. Местный рецепт… Мне о нём рассказал Алсек, у него здесь родня.

- Что же мы к ним не зашли? – удивился Фрисс.

- Чем дальше мы от Айгената, тем спокойнее путь, - поморщился Некромант. – Мало тебе приключений?

- Сдаётся мне, что от Аойгена не спрячешься, - задумчиво отозвался Фрисс. – Он от нас ни на шаг не отходит… Не нравится мне то, что творится в Кецани. Я уже такое видел – однажды в Хессе… Как по-твоему, Ангахар властен над Саламандрами?

- Над ними – нет, но вот что в холме делали да’анчи… - маг пожал плечами. – Мне тоже не нравится. Такая тряска не к добру…

Глава 21. Айятуна

- Смотри! Мегины в бубенцах! – Фрисс ткнул пальцем в небо. Гигантские летучие мыши летели клином на восток, и стеклянные бубенцы, привязанные к их ошейникам, звенели на ветру. Седоки в ярких праздничных накидках, закинув за спину магические жезлы, смотрели на странных путников с любопытством и без угрозы. Замыкающий помахал им рукой. Фрисс помахал в ответ и перевёл взгляд на вереницу анкехьо. Бесконечный караван ящеров, увешанных пёстрыми кистями и погремушками, бежал резво, невзирая на нелёгкую поклажу и множество седоков. Следом за ящерами по обочине мчались, едва касаясь земли, крылатые кошки-йиннэн, белые и золотистые.

- Сегодня, как мне помнится, пятое Иттау? – ненадолго задумался Нецис. – Города готовятся к великому дню…

- Праздник Крыс! – усмехнулся Речник. – Где я только его ни встречал…

Он вздохнул. Уже пятый год не получалось встретить Праздник Крыс как положено – в Фейре, со знакомыми жителями, с Кессой… где-то сейчас Кесса, отпустили её в Фейр на гуляния, или она осталась в золотом городе? Главное, что в этом году её не услали ни на какое задание, и никакая тварь не пытается заколдовать её или покалечить! Фрисс ещё вернётся на Реку, тогда они и расскажут друг другу, кто как прожил это лето. А пока впереди чужой город, Айятуна, закованная в золотую броню, и кто знает, рады ли там гостям…

- В эти дни в стране Кеснек раздают еду на улицах, - задумчиво сказал Некромант. – В основном печёные листья Нушти. А в праздничную ночь поят всех разбавленным ицином.

- А как в Айятуне встречают пришлых Некромантов? – спросил Речник. – Пустят нас в город, или опять остановимся в застенье?

- Сколько себя помню, в Айятуне всегда было спокойно, - пожал плечами колдун. –