Темна вода во облацех - Александр Федорович Тебеньков

— Серьезно не с ним, серьезно с тобой. Ну и со мной, естественно.

— Та-ак... Кепок не ношу, поэтому выбираю первый вариант. Моего слова достаточно, или поклясться на библии?

— Паша, мы свои люди, какая клятва? — Марианна передернула плечами. — Минуточку, ребята, я сейчас.

Она вышла из комнаты и через несколько секунд появилась снова, Баринов даже не успел спросить у Веры, в чем дело. В руках она держала большую лупу в массивной медной оправе, с ручкой из пожелтевшей слоновой кости.

— Начнем с вещдока, — Марианна снова уселась напротив Баринова, подняла перстень со стола. — Одной моей клиентке недавно пытались втюхать кольцо царя Соломона, даже изобразили внутри арабские каракули. До иврита не додумали.

Вера сидела поодаль в кресле, демонстрируя свою непричастность к происходящему, даже не смотрела в их сторону. Но все же подалась вперед, стоило Марианне закончить исследование, аккуратно положив перстень вместе с лупой на стол.

— Что скажу? Перстенек настоящий, подлинный. Лет ему далеко за триста, как бы ни все четыреста. Сделан топорно, однако почти профессионально. Камушек не драгоценный, поделочный, называется гагат. Огранка точно кустарная. Обычно гагат обрабатывают в форме шара, полусферы, капли, а тут — табличная огранка, как будто хотели сделать печатку. Кстати, по легенде сам Понтий Пилат носил серебряный перстень с гагатом. В нашем случае перстень, скорее всего, из самородного железа. Если феррум чистый, без примесей, то практически не окисляется. Думаю, железо метеоритное... Так что ценность перстенечка исключительно антикварная, на «Жигули» потянет. Но в данной области я не специалист, извини.

— Погоди, Мари. Это все, конечно, интересно, однако... — Баринов помедлил. — Меня, собственно, интересуют другие характеристики этого предмета.

— Мистические, не так ли?

В голосе Марианны он уловил иронические нотки и несколько смешался.

Не дожидаясь ответа, Марианна продолжила:

— Изволь. Считается, что гагат или черная яшма охраняет человека от козней колдунов и привидений, вообще от нечистой силы, поскольку рассеивает отрицательную энергетику, на того направленную. Попутно облегчает боли при родах, очищает от злых духов жилище, привлекает в дом удачу, благополучие и достаток. Оправленный в серебро, а в золото его оправлять категорически нельзя, служит талисманом и амулетом путешественникам, врачам, юристам... Кстати, по составу гагат родной брат алмазу — тоже состоит из чистейшего углерода. Только происхождение другое, из каменного угля.

— То есть, в общем и целом камень защищает от темных сил. Ну а может ли он наносить вред тем самым темным силам? Или же, скажем, конкретному носителю этих сил?

Марианна негромко рассмеялась.

— Тебе нужна полноценная консультация, так я понимаю. Но я, Павел Филиппович, не чернокнижник. Я — астролог, частично — хиромант. В переводе на общедоступный язык — нетрадиционный психотерапевт, поскольку стараюсь сказать людям то, что они страстно, но тайно даже для себя, желают услышать. И тем самым успокоить их, вернуть душевный покой и комфорт. Конечно, если они искренне того желают и, следуя моим рекомендациям, не гнушаются сами приложить некоторые усилия, чтобы этот комфорт заполучить.

— Мари, помнится мне, — Баринов запнулся, но все же продолжил: — Помнится мне, ты на философском училась?

Марианна понимающе кивнула.

— Училась и благополучно закончила. Поступила в аспирантуру, только вот защититься не удалось. Потому как взбрело мне в голову неправильно трактовать влияние учения Каббалы на некоторых представителей европейской и русской философии девятнадцатого века.

Баринов потянулся за перстнем, покрутил в руках, снова положил на стол.

— Мне его подарили в качестве оберега. Так вот, тот человек, с которым я тесно контактирую, и в котором подозревают оборотня, схлопотал обширный инфаркт. Совпадение?

— Почему бы и нет? — пожала плечами Марианна. — Что такое амулет или талисман? Человек знает, что носит на груди ладанку, уберегающую от пули, и у него появляется уверенность, что в бою он уцелеет. Как правило, так и бывает. А если нет, тогда — ну что ж, значит, не повезло, и ладанка, видишь, не помогла... По поводу же вампиров, оборотней, привидений и прочего... Лажа это все, Павел Филиппович! Фигня на постном масле! Или, если хочешь — безудержная фантазия электората, сказки для взрослых. Фольклор.

— Ну, оборотень — это я фигурально. А вот относительно разных там темных сил...

Марианна согласно кивнула.

— Интересно, как можно серьезно говорить о трансформации, допустим, человеческой руки в волчью лапу? При том, что метаболизм биологической структуры известен практически досконально, все основные химико-физические процессы в живой ткани изучены, описаны и поняты... Оборотень — понятие не физическое, оборотень — понятие психологическое. Оборотень — в головах. Равно как у окружающих, так и у него самого. И вот здесь для тебя, Паша, раскидывается самое широкое поле деятельности. Залезь в голову того, кто считает себя оборотнем и попытайся понять, что же в ней происходит.

— Да нет, — возразил Баринов и покосился на Веру. — Сам-то он себя оборотнем не считает. Однако абсолютно достоверно то, что он способен взглядом двигать различные предметы, взглядом же поджигать горючие вещества, руками создавать что-то подобие шаровых молний. И все это, кстати, подтверждается показаниями приборов.

— Ну-у, Паша! — протянула Марианна и тоже бросила искоса взгляд на Веру. — Это уже совсем другой коленкор. Это уже — чистейшей воды парапсихология! А ты, как все естественники-материалисты, путаешь сверхъестественное с необъясненным. Нет ничего сверхъестественного в том, что под действием необъясненных сил начинают двигаться столы и стулья, хлопают двери, с полок сыплется посуда. Или воспламеняются книги, скатерти, шторы. Эти процессы — возгорание, движение — естественные, но при состоянии современной науки их причины необъяснимые. А вот то, что за считанные минуты мышечная и костная ткань, кровеносная и нервная системы трансформируются до неузнаваемости — вот это уже выходит за рамки естественного, и поэтому получает приставку сверх.

— Мари, Мари! — Баринов поморщился и поднял руки вверх. — Не углубляйся в дебри! Философия меня сейчас не интересует. Меня интересует сермяжная практика, вульгарная материя.

— Вот и занимайся этой самой практикой! Тебе и карты в руки. Рукотворные молнии? Падающая посуда?.. Могу посоветовать одно: отделяй продукт мысли от продукта разума. Продукт мысли может быть материальным, но продукт разума большей частью является некоей абстракцией, фантомом.

Баринов помотал головой.

— Стоп, стоп! Давай то же самое, только по-русски. Я же говорю — никогда не был силен в философии.

— Хорошо, — Марианна помолчала, раздумывая. — Раньше говорили — домовой, мол, шутит да балуется. Сейчас люди стали просвещеннее, придумали новое название — «барабашка». И это есть материальное проявление, то есть продукт мысли. А по поводу продукта разума, по поводу