СССР-2010. В спорте надо жить ярко! (СИ) - Широков Алексей

СССР-2010. В спорте надо жить ярко!

Глава 1

Глава 1

Иван Царевич в последний раз подбросил Василису Премудрую, поймал её, закружил, затем прижал к себе и замер. Вокруг них замерла массовка с Царём, братьями и невестками. Музыка взвилась в финальном аккорде и смолкла. На добрый десяток секунд в главном зале Новосибирского театра оперы и балета повисла тишина, которая буквально взорвалась градом аплодисментов. Люди вставали, выражая бурный восторг. Я тоже поднялся, хлопая изо всех сил. Рядом стояла Софья, тайком утирая слёзы. Да, финал Лене особенно удался. Но и мастерство и талант балетмейстера тоже отрицать не стоило. Оба постарались на славу, вложили душу и сейчас зал рукоплескал этому союзу талантов.

— Лена, всё-таки, гений, — в голосе Сикорской мелькнула нотка зависти. — за какие-то полтора года, находясь постоянно в разъездах суметь с нуля создать балет в классической школе. Одного таланта тут мало. Это действительно гениальность.

— Лена молодец, — согласился я. — но ты не хуже. Никогда не забывай об этом. Вы разные. Она талантлива в музыке, ты — в юриспруденции и возможностях энергетов. И не говори, что это не так. Я-то лучше всех знаю, что ты Леночку тащишь паровозом.

— Пошляк, — слегка покраснев Соня ткнула мне пальцем в бок, прекрасно понимая, о чём я говорю. — Но согласись, постановка шикарная. А Ленка у нас красавица.

— Согласен. — с удовольствием разглядывал вышедшую на поклон вместе с артистами Зосимову. — Хороша!

Хрупкая, воздушная фигурка Леночки не терялась среди рослых артистов балета и прочих постановщиков, вышедших на сцену для последнего поклона вместе со всеми. Прежде всего за счёт крайне удачно подобранного платья. Светло-бежевое, простое с виду, оно выгодно подчёркивало все достоинства фигуры девушки, выставляя её в лучшем свете. Насколько я знал, девчонки специально мотались за ним в Москву, через Игоря Игоревича добыв пропуск в двухсотую секцию ЦУМа и провели там почти весь день, подбирая варианты. Сколько на это ушло денег я даже не интересовался. Зато точно знал, сколько стоили скромные с виду украшения юного композитора. Многие столько за год не зарабатывают, а то и за пятилетку. Но мне для своих красавиц было ничего не жалко.

— Давай, иди уже. — снова толкнула меня в бок Софья. — Кольцо не забыл?

— Ты сама мне его в карман положила. — я похлопал себя по груди, где ощущалась небольшая коробочка. — И трижды проверила.

— И правильно, иначе ты точно бы его забыл. — Сикорская была неумолима. — Иди. Курьер тебя в холле ждёт, сообщение прислал.

Я чмокнул подругу в щёку и извинившись перед остальными зрителями выскользнул из ложи. Курьер действительно нашёлся почти сразу, да и сложно было не заметить громадный букет из сто одной розы, на который с завистью косился весь женский пол. Цветы уже были оплачены, так что мне только оставалось забрать, что я и сделал, отблагодарив успевшего вовремя мужика пятёркой. И двинулся в обход основных коридоров, к дверям, ведущим за кулисы. Простым смертным туда вход был заказан, но у меня имелись привилегии.

Кивнув бабульке, стерегущей вход в царство Мельпомены, и Терпсихоры, я нырнул в неприметную дверцу, чтобы, немного поплутав по узким коридорам выйти к гримёркам. Там сейчас творилось столпотворение, артисты, музыканты и рабочие сцены шумно поздравляли друг друга с удачной премьерой, а её можно было назвать полным успехом. Конечно, предпосылки были, всё же до этого Лена успешно поставила рок-оперу на московской сцене, но балет — это совсем другое, да и сюжет на этот раз был выбран совершенно иной, сказочный.

Собственно, поэтому для премьеры было выбрано такое странное время — начало декабря. Казалось бы, логично было поставить премьеру в самом начале сезона, но в середине, да ещё перед новым годом? Руководитель театра явно сомневался, что дело выгорит. Правда и отказать не мог, после того как на предыдущую постановку обратил внимание сам Лаврентий Павлович, а вслед за ним её посетил весь московский бомонд. Да и вопрос финансирования я взял на себя, потратив на костюмы и реквизит больше двадцати тысяч. Ещё десятка ушла на премии коллективу, но это было не так заметно, потому что растянулось на полтора года. Но результат того стоил. Глядя на счастливые глаза Лены, стоящей на сцене, я и думать забыл о каких-то там деньгах. Моя девочка была достойна лучшего и ничего больше не имело значения.

— Не положено. — заступил мне дорогу у самого кабинета директора квадратный мужик в цивильном пиджаке и неуловимой печатью девятого управления на челе.

— Дядя ты серьёзно? — от неожиданности я даже остановился, с удивлением уставившись на смертника. — Я же тебе сейчас глаза выдавлю и скажу, что так и было.

— Чего? — набычился квадратный, но его оттёр в сторону другой. Поменьше, поинтеллигентнее и явно поумнее.

— Семён Павлович, не стоит обострять ситуацию, — меня он явно узнал, да и я вспомнил, что видел его в свите Васнецова. — Мы на службе.

— А мне положить на это с прибором. — Я мило улыбнулся. — Вот там сейчас моя девушка. И я не знаю, что с ней происходит, но с каждой секундой крепнет впечатление, что ничего хорошего, раз вы на страже стоите. И если в разумности Вадима Семёновича я не сомневаюсь, то вот насчёт его внука имеются большие сомнения. Я доступно объясняю? Поэтому даю ровно три секунды на раздумья, а дальше, помоги вам Бог.

— Проходите. — второй принял решение почти моментально, ещё и одёрнул вскинувшегося было квадратного. — Отставить! С товарищем Васнецовым я сам объяснюсь.

Кивнув офицеру «девятки», я двинулся вперёд и без стука распахнул дверь кабинета директора. Как и ожидалось, кроме худрука, самого хозяина кабинета, балетмейстера и ещё парочки человек из высшего руководства театра, тут нашлась Лена и прикинутый по последней моде подросток, сейчас упорно пытающийся впихнуть моей девушек в руки громадный букет цветов. Зосимова брать его не собиралась, явно тяготясь вниманием модника, а дирекция хмурилась, кусала губы, но не вмешивалась. И моё появление явно разрядило обстановку.

— Сёмочка! — Лена ловко обогнула подростка, в который раз собравшегося поймать её за руку, и кинулась ко мне, повиснув на шее. — Ну наконец-то! Почему так долго⁈

— Прости дорогая, — я осторожно прижал к себе девушку, с лёгкостью удерживая и её и букет, явно не уступающий притащенному незадачливым ухажёром и поставив Леночку на пол вручил ей ярко алое великолепие. — Поздравляю! Это фурор! Я в полном восторге. Ты превзошла саму себя.

— Скажешь тоже, — Зосимова засмущалась, но было видно, что ей понравилось. — Ты же видел репетиции.

— Лишь частями, — я действительно пару раз заезжал за девушкой, но полностью постановку так и не увидел до премьеры. — И скажу прямо, это стоило того, чтобы ждать. Товарищи, моё искреннее восхищение! Альберт Борисович, вы волшебник! Роман Григорьевич, моё почтение. Рустам Размикович, ещё раз сердечно благодарю вас за то, что рискнули согласиться на постановку. Без всех вас не получился бы этот волшебный праздник.

— Ну что вы, Семён, какой риск, — Товарищ Оганесян, директор театра оперы и балета, облегчённо выдохнул, понимая, что его лично кризис миновал. — Леночка гений, поэтому мы ни секунды не сомневались в успехе! Лично я всегда говорил, что «Царевна-Лягушка» будет собирать исключительно аншлаги! И был прав!

— Эй! Ты кто такой?!! — оставленный без внимания пацан схватил меня за плечо, попытавшись развернуть, но у него не получилось. — На меня смотри, я сказа-а-а-а…

— Тише, тише, — бить дурака я не стал, лишь поймал нос, сжав его пальцами и улыбнулся подруге. — Дорогая, я буквально на секунду. Идём, герой-любовник.

— Вот, держите, своего мальчика. — как и ожидалось, за дверями обнаружились оба офицера «девятки» с хмурыми лицами. — Больше не теряйте, а то ему кто-нибудь может по заднице надавать.