Древесный маг Орловского княжества 7 - Игорь Павлов

Древесный маг Орловского княжества (том 7)

Глава 1

Орел в небе

Цикл Орловское Княжество

(том 7)

Древесный Маг Орловского княжества. Мир Разлома

На этот раз я отправляюсь один. И, возможно, вернусь не так скоро.

Мои верные друзья и соратники остаются защищать город и всех, кто мне дорог. Я не вправе забирать их на миссию, как делал прежде, подрывая обороноспособность гарнизона. Пусть сильные герои–защитники стоят за мой Дом, пока разгуливаю по земле русской. Так мне будет спокойнее. Потому что в любой момент Разлом может открыться у наших стен. Чего хуже — в самом городе.

Соратники рвались со мной неистово. Но я взял с них слово оберегать людей. Пока меня не будет, за главного в графстве оставлен Пересвет.

Времени я терять не стал, ни на долгие прощания, ни на совещания. В ту же ночь снарядился по полной программе. Светогора и Градимиру оставил в Особняке, чтобы передохнули с пути. Они ведь драпали ко мне со всех копыт, лошадей не жалея.

Ночью метель разыгралась нешуточная, она будто специально решила задержать меня, заметя все дороги. Утром немного стихла, и я отправился в путь.

На мощном вороном коне по сугробам домчал до Руяны. Мы немного поговорили. Оставил ей скакуна, пусть даже такой выносливый и сильный, Васька станет мне обузой.

Я никогда не летал на большие расстояния. Но отважился на это в сложившихся обстоятельствах. Зная о сопротивлении воздуха, придумал обтекаемую форму из дерева поверх моей экипировки, а также защитный слой на лицо. Всё это появляется вместе с крыльями, на которые у меня уходит теперь почти весь боевой довесок. Проблема была, как защитить глаза, благо я нашёл хорошие стёкла и сделал очки. Теперь я, как испанский лётчик!

Взобравшись на дерево повыше в лесу, чтоб никто не видел, нацепил очки, вытянул крылья и закатался в лётный скафандр. Взмахнул сразу на пределе сил, что аж подбросило! Затрещали мои конструкции, три жилы оторвалось на одном крыле, спешно залатал, добавив ещё по пять. Заработал активнее, раз, два, три! Фух, устояли, держатся… С большей уверенностью понёсся по морозной мгле, набирая высоту. Очень надеясь, что мои приспособления спасут от переохлаждения.

Мощными рывками достигаю нужной высоты, а затем и скорости. На потоках уже научился парить, поэтому без особой суеты вышел на экономичный полёт. И даже ощутил эйфорию от своего могущества.

Люди в этом мире ещё не научились летать. Любой воин, что загнанный зверь принимает удары, пока не выиграет или не проиграет. Кто–то умеет скрываться и убегать. Но всё всегда «на тоненького». Да, есть руны с порталами и короткие прыжки. Но это так хрупко. Столько нужно условий и времени на подготовку.

А тут я просто прыгаю, расправляю крылья и улетаю, преодолевая километры за секунды. Хрен кто угонится. Больше меня не держат границы, бурные реки, горы, естественные преграды или стихия в виде заметённых снегом дорог. Я преодолею всё. И с каждым полётом моё мастерство и совершенство растёт.

Вот он я! Недосягаемый! Властитель мира! Правда… мир пока об этом не знает.

Отдохнув на потоках, снова работаю крыльями, ускоряясь. Несмотря на обилие меха и плотность одежды, мороз вскоре начинает пробирать аж до костей, никакое дерево не спасает. Но я терплю, напрягая жилы, согреваюсь.

Вскоре далеко внизу показалось Сосково, затем оно быстро ушло далеко назад, истончившись в белом. Заблудиться я не боялся, потому что адовый розовый свет на горизонте, что путеводная звезда, указывал направление. Свернув с едва распознаваемой главной дороги, помчал уже напрямик.

В какой–то момент я понял, что слишком разогнался с первого же длительного полёта. Ощутив серьёзную усталость, начал снижаться и искать, где можно передохнуть. Поначалу занесённая снегом однообразная земля пугала, но затем я стал легко различать на ней тёмное от дыма, силуэты дорог и даже крыш домов. Мелкие, уже замёрзшие речки и полноводную ещё не затянувшуюся льдом реку, которую миновал.

Шлем Разлома на мне давал отличную зоркость, которой я успешно пользовался. Тем более распогодилось, видимость значительно улучшилась.

Снижался долго, пытаясь не разбиться. Потому что не мог понять, как близко я к земле из–за однотонного рельефа. Так как крылья завязаны у меня на спину и жилы внутри, усталость разливалась по всему телу, в том числе и по ногам, но особенно разгорелась спина, в какой–то момент аж выть захотелось в голос.

Приземлившись у рощи, встал на ноги благополучно, подняв целую метель. С трудом втянул подмороженные и местами ломкие крылья, и тут же рухнул без сил на задницу. Минут пять отходил от полёта. Если бы не шмотки Разлома, дающие выносливость и силу, я бы тут, похоже, и скончался.

Оклемавшись, вышел на тропинку и сразу заметил первого крестьянина, спрятавшегося в сугробе да ещё и припорошенного щедро снегом, видать от моего приземления. Вероятно, увидев чудо–юдо, он шарахнулся в снег, перетрусив.

Уткнувшись в сугроб и зажмурившись, он что–то шептал, обращаясь к богам, и чуть не обделался, когда я подошёл к нему со спины и поинтересовался:

— Мужик, ты там не замёрз ещё?

— Ва! — Вскрикнул, но тут же перестроился. — А, это ты. Птицу здоровенную не видел? Аки образина, нечисть поганая. Чуть меня не утащила.

Да нужен ты ей.

— Уверен, тебе почудилось, друг, — заговорил я дружески. — До деревни проводишь? Где погреться можно?

— Да вот делать нечего, — заворчал. — Я за ловушками успеть должен, пока волки добычу не утащили, окаянные. Вон, прямо иди вдоль рощи, по тропе не ошибёшься.

— А как деревня называется? До Сосково далеко? — Спрашиваю.

Восемьдесят единиц резерва ушло, и мне очень интересно, сколько я пролетел.

— Наше село Воробьёвкой кличут, а Сосково я никакого не знаю, — бросил и поспешил в сторону большого леса уже по сугробам.

Махнув на него рукой, я пошёл по его же следам обратно.

Пройдя метров семьдесят вдоль рощи по плохо протоптанной тропке, вышел на проезжую часть и спокойно дошёл до первых домов. Деревушка небольшая, в одну улицу. Избы стоят по обе стороны от дороги, имеется несколько зажиточных, судя по массивной архитектуре и богатому зодчеству. Прямоугольный одноэтажный трактир в конце виднеется. А дальше выезд на большую дорогу.

Пока иду меж домов, люд выходит на улицу любопытный, но заборы своих дворов никто не пересекает.

—