Княжич Юра V - Михаил Француз
Я был рад этому настолько, что выскочил из ванной и сплясал на полу перед ней Джайв. Как был — голышом. Весело и крайне энергично. А потом ещё схватил будильник и расцеловал его.
После чего посмотрел на него и замер на долгие полминуты, отдавшись крайне интересной мысли: а почему это, такая замечательная моя вещь с такой длинной историей, вещь, самой первой встретившая моё появление в этом мире и продолжавшая верой-правдой служить мне всё это время… до сих пор не Артефакт?
Как оно так вышло-то? Упущение… досаднейшее упущение, которое надо будет непременно исправить!
Вот вечером и исправлю.
А пока: бодрящий душ, пробежка, снова душ, приведение себя в порядок с чисткой зубов и бритьём головы…
Кстати, да: я теперь ежедневно брею голову. Не всю. Но значительную её часть. Ведь для съёмок клипов по песням Рамштайна, требовался сценический образ. И я не придумал ничего умнее, чем скопировать причёску Тиля Линдемана. Ту самую: с высоко выбритыми боками и зачёсанным назад верхом, собираемым сзади заколочкой или пучком.
Как-то я не сподобился отыскать её правильное название. Зато сумел достаточно чётко и точно описать её парикмахеру, который готовил меня к первым съёмкам.
Теперь вот — поддерживаю. И, знаете… удобно в быту быть Одарённым! Не нужны никакие бритвенные станки, лезвия, пены, гели и прочее мракобесие. Достаточно только зеркала и воды. Моей Воды. При нынешнем моём контроле — кожа получается гладенькая-гладенькая, чистая и мягкая, как попка младенца! А стрижка остаётся ровной и аккуратной.
Морду брить мне пока не требуется — рановато ещё. Но, само то, что, в будущем не придётся терпеть эту ежедневную само-экзекуцию уже радует! Не может не радовать! Даже крамольная мысль появляется: попытаться начать развивать «посюсторонние» способности и в мире писателя, только ради того, чтобы избавить себя от этой неприятной процедуры… Но, пока, как появляется, так и исчезает — меня устраивает там моя нынешняя совершенно НОРМАЛЬНАЯ жизнь. Не хочу ставить её под угрозу, ради такой мелочи… хоть и очень соблазнительной мелочи.
Нет, ну, подумаешь: буду бриться водой, без бритвы… ну, кто это заметит? Кому от этого хуже станет? Ведь, не может же это привести к действительно серьёзным последствиям, ведь правда? Ну, правда же?..
Ладно. Не будем об этом. Удаётся пока сохранять свою нормальную жизнь в том мире — и отлично. Будем следовать завету программистов: «Работает? Не трожь! Ничего не меняй!». Хоть и очень хочется.
Мои песни одобрили! Мои песни разрешили! Моя работа не пропала даром! Мой концерт состоится! И это прекрасно! Мир прекрасен! Погодка — отличная! Весна приходит! Солнце светит! И даже греет! Настроение на отметке: «Хочу всех любить! И приплясываю на месте без повода».
Что тут сказать? У меня вообще настроение, большую часть времени, хорошее. Не люблю грустить или злиться. Мне нравится улыбаться! И пофигу все проблемы, которые пытаются помешать мне это делать.
Однако, настроение настроением, а оружие забывать нельзя: стилет — потому что договорённость с Ректором всё ещё в силе: мой статус Одарённого должен быть виден сразу. Это только в клипах я позволяю себе снимать значок и ремень с кинжалом — не хочу выпячивать этот момент в творчестве, он придаёт слишком большую смысловую нагрузку, которая прямо-таки разрушает сюжетность историй, рассказываемых клипом. Рушит атмосферу.
А пистолет… ну, тут причина другая, хоть и не менее веская: нельзя такую опасную вещь оставлять без присмотра — самое надёжное для неё место, это у меня в оперативной кобуре. Сделал, блин, на свою голову, теперь таскай, мучайся…
Собрался и потопал на свои занятия: развивать свои возможности в вокале, игре на гитаре, общем понимании музыки и в языках, что б их!.. Вот стану Императором Человечества, введу на всей планете Единый язык — русский…
* * *
Замечено: когда занимаешься чем-то, что тебя на самом деле увлекает, что вводит тебя в состояние «потока», время начинает лететь незаметно. Словно бы по щелчку пальцев. Вот: только что было утро, я радовался солнышку и шёл в учебный корпус к своему учителю вокала, который устал уже быть в перманентном шоке от отсутствия границ моих голосовых способностей и скорости восстановления после любых самых рискованных экспериментов… Щёлк! И вот уже я сижу в столовой и делюсь своей радостью со всей нашей собравшейся компанией, видя на их лицах зеркальное отражение своей счастливой улыбки: они ведь тоже переживали! И даже поболее меня переживали! Для них же это вообще первая серьёзная творческая работа и первая возможность самореализоваться на большую аудиторию.
Это я, в случае неудачи этого проекта, легко (хоть и с неудовольствием) могу переключиться на другие, благо их хватает. Та же Алина в Питере времени зря не теряет, а я уже успел накопить новых русскоязычных идей, Дойч и Инглиш — успели изрядно поднадоесть. Да и настолько тяжёлый рок с настолько мрачным очарованием мне, всё-таки, чужд. Я предпочитаю несколько более светлые и легковесные вещи…
Щёлк! И вот мы уже выходим из машин, направляясь через площадь к строящейся сцене для финальных правок и натурной репетиции, привыкания к площадке и сцене.
Все улыбаются. У всех облегчение и воодушевление. Нет, пока ещё, предпремьерного мандража. Солнышко светит! Солнышко в самом зените…
И тут, без всякого «Щёлк!» на пути у нас стоит… Авкапхуру в своей сверкающей на весеннем солнце золотой короне-кокошнике. Тот самый Авкапхуру, что был тогда в делегации ЮАИ на Балу в Зимнем. Как и тогда, он был одет в хороший, дорогой тёмный европейский деловой костюм с галстуком, лакированные туфли в тон, и эту несуразную корону на голове. Дикое сочетание, которое не может не бросаться в глаза.
И расстояние до него не больше десяти метров. Он улыбается, гад. Предвкушающе. И даже на солнце глаза не жмурит, на солнце, которое светит прямо на него. Яркое, весеннее, полуденное… И так хочется ему спеть в лицо: «И, как вам только не лень, в этот солнечный день, играть со Смертью…»
В руке у него какой-то странный, черный, каменный нож с золочёной рукояткой, навершием которой является кость. И,
