Операция "Ловец Теней" (СИ) - Март Артём

Лазарев обернулся.

Бух!

Дверь с треском и грохотом откинулась. Я даже видел, как отлетела куда-то в угол щеколда.

Погранцы, одетые кто как, вооружённые кто палкой, кто какой-то доской, кто железной трубой, найденной где-то во дворе, ворвались внутрь.

Вёл их Черепанов с пистолетом в руках.

— Согласен! — крикнул мне Лазарев, и голос его даже неприятно сорвался.

Тогда я кивнул ему и вышел вперёд.

— Братцы. Отставить, — сказал я строго.

Лейтенанты, тем временем, все как один, кинулись мне за спину. Прижались спинами к столу начальника заставы.

Потом с грохотом разбилось окно, и в канцелярию, буквально вынеся раму на своих плечах, влез Вася Уткин. За ним стал карабкаться ещё кто-то.

— Вы… — запыхавшись, сказал Вася, утирая с лица кровь. — Вы арестованы, вредители! Немедленно отпустите Сашку!

Офицеры изумлённо уставились на Уткина. Казалось, они даже вот-вот прижмутся друг к другу от страха. Но всё же так низко они не пали.

— Отставить, Вася, — сказал я ему с улыбкой. — Свободный я.

— Они тебя удерживали? Чего хотели? — спросил Черепанов, нахмурившись.

— Теперь всё хорошо, братцы. Мы с товарищами офицерами договорились.

— Договорились? О чём⁈ — кивнул мне Нарыв, уставившись изумлёнными глазами.

Старший сержант вообще прибежал в одних только галифе да сапогах. В руках он держал какую-то доску, оставшуюся, видать, от стройки новой крыши на конюшне.

Так или иначе, двенадцать человек, не считая меня, окружили лейтенантов. Я заметил, что даже дежурный по заставе с вооружённым часовым стояли за спинами Черепанова и Нарыва.

Да что уж говорить, даже дежурные по связи и сигнализации прибежали на бучу.

«М-да… — подумалось мне. — Даже в своём поражении эти двое лейтенантов парализовали работу заставы. Хорошо хоть остальные парни, что ушли в наряды, всё ещё стерегут границу».

— О том, — начал я, — что товарищи офицеры нам всё объяснят. И введут в курс дела, почему они творят такое на Шамабаде.

Погранцы замерли, не зная, что им делать: арестовывать офицеров или же расходиться.

— Набрешут! — вдруг выкрикнул кто-то из пограничников.

— Да!

— Точно-точно!

— Нет им доверия! Крысу подослали!

Бойцы снова начали вскипать. Я решил быстро это купировать:

— Не набрешут, под нашим строгим надзором, — я глянул на лейтенантов, — уж я не дам им набрехать.

— Ничего не понимаю, — покачал головой Черепанов. — Я вообще перестал понимать, что на заставе творится!

— Значит, так! — вышел я вперёд. — Всем без паники. Сохраняем холодный рассудок. Товарищ прапорщик, не могли бы вы организовать службу на заставе, как полагается? А то я вижу, у вас тут даже часовой пришёл. А кто ж патрулирует территорию?

Черепанов замялся. Стал озираться.

Остальные погранцы тоже притихли. Принялись переглядываться.

— Спасибо, братцы, — продолжил я, — что пришли ко мне на выручку. Без вас было бы намного тяжелее. И всё же служба должна идти своим чередом.

Я оглянулся на лейтенантов. Оба недоумённо нахмурились. То и дело бросали взгляды на ворвавшихся в канцелярию пограничников.

— Где новенькие сержанты и Матузный? — спросил я.

— Мы их арестовали, — сказал Черепанов. — Сидят в бане.

— Хорошо. Пускай сидят. А всех остальных прошу, разойдитесь по местам, — сказал я. — Службу на заставе нужно возобновить как было.

— Какая тут служба, когда такие крысы в Шамабаде сидят⁈ — крикнул Мухин, который был сегодня дежурным по связи и сигнализации, а потом ткнул пальцем в Лазарева.

— Тихо, — сказал я ему. — Сохраняем спокойствие. Мы пограничники или кто? Предлагаю сделать так: сержантов с Матузным пока оставить в бане. Кто на службе — разойтись по постам. Кто отдыхает — отдыхайте. Оставьте только добровольцев. Пусть дежурят у бани и тут, у канцелярии.

— А с этими что? — выкрикнул кто-то из погранцов.

Я снова обернулся и глянул на Лазарева с Вакулиным.

— А этих, — сказал я, — этих мы сейчас станем допрашивать. Узнаем, в какую игру они нашу заставу втянули.

Глава 10

При помощи недолгих, но активных уговоров, а также такой-то матери, старшина Черепанов убедил-таки погранцов разойтись.

Большинство ушло досыпать. Связисты, дежурный по заставе, а также часавой разбрелись по своим постам.

В канцелярии остались лишь несколько человек.

Кроме меня и офицеров добровольцами пошли Уткин, Нарыв и Малюга с Канджиевым. Солодов и еще несколько человек отправились к бане. Сменили там «конвой», что следил за сержантами и Матузным.

Несмотря на то что на заставе поднялся кавардак, мы приложили все усилия к тому, чтобы возобновить службу в штатном порядке.

Черепанов, например, почти сразу после того как помог мне разгрестись с последствиями лазаревской выходки, отправился отпускать на границу новый наряд.

В канцелярии гулял сквозняк. Раму от разнесенного Васей окна Уткин аккуратно приставил к батарее.

Короткие занавески окошка, вспучившись от стремящегося внутрь кабинета уличного ветерка. Он подхватывал со стола начальника заставы какие-то бумажки, словно шаловливый кот скидывал их на пол, а потом шустро устремлялся к распахнутой настежь двери. Последнюю, к слову, просто сорвали с петель, и теперь она держалась только на верхней. Не закрывалась до конца.

Лазарев с Вакулиным сидели на стульях. Нарыв пододвинул им свободные, что остались у стены, и велел лейтенантам разместиться на них в середине комнаты.

Нарыв с Васей Уткиным стояли у стола замбоя. Я оперся бедром на стол начальника заставы. Скрестил руки на груди.

Кажется, никто из погранцов не решался занять места офицеров, особенно Тарана. Пусть нам ничего не мешало важно рассесться за этими столами, но тем не менее о таком «дерзком» шаге никто и не думал.

Все же когда-то, к слову, не так давно тут сидел Таран. Казалось, пограничники не рисковали занимать его место. Не рисковали то ли из-за впитанной с заставской водой дисциплиной, то ли из уважения к бывшему начальнику заставы.

Создавалось впечатление, что справедливый бунт против «чужих» офицеров для погранцов гораздо более приемлемая вещь, чем усесться на стул, где когда-то сидел Анатолий Таран.

Малюга, тем временем, попытался прикрыть дверь в канцелярию. Она скрипнула, и верхняя петля не выдержала.

Вместе с Алимом придержали тяжелую дверь, оперли ее о косяк. Стали рядом.

— Ну что, товарищи офицеры, — сказал я и глянул на часы. — Времени половина третьего. Через час мне в наряд. Так что поторопитесь исполнить свою часть уговора.

Лазарев с Вакулиным молчали. Потом они переглянулись. Вакулин сузил глаза. Поджал губы. Выглядело это так, будто лейтенант пытается мысленно, без слов передать старлею какой-то сигнал.

— Пускай остальные выйдут, — сказал наконец Лазарев.

Пусть голос его звучал спокойно, в глазах старшего лейтенанта я все же смог заметить едва видимую тревогу.

— Об этом разговора не было, — пожал я плечами. — Я остановил парней. Теперь вы должны все рассказать.

— Товарищ Селихов, — Лазареву на выручку пришел Вакулин, — то, что вы хотите узнать, является секретной информацией. Вы же понимаете, что ни нас, ни вас за разглашение такой информации по головке не погладят.

— Понимаю, — я кивнул, — и все же совесть мне дороже. Вы должны были подумать об этом раньше.

— Нас бы смела банда разъяренных солдат, — заметил Лазарев, неприятно скривив губы.

— Значит, вы сделали свой выбор, — пожал плечами я.

Лейтенанты затихли. Снова переглянулись.

— Кто-то знает, что творится на заставе? Вы кому-нибудь сообщали? — спросил Лазарев.

Я не ответил. Только сузил глаза. Потом позвал:

— Малюга!

— Я!

— Найди старшину. Он там грозился доложить в отряд, что тут произошло. Спроси, докладывал ли. Ах да, еще сгоняй за лейтенантом Ковалевым. Он тоже там все рапорты пишет. Надо бы его сюда. На пару слов.