Тактик.1 - Тимофей Кулабухов
— Это… небольшой взнос в содержание вашей роты, — Ордерик снова ухмыльнулся своей хищной улыбкой. — И чтобы наладить взаимопонимание. Думаю, мы всегда сможем договориться. Сэр Нэйвик — человек весьма сговорчивый, и он очень ценит… лояльность и умение не замечать мелкие недостатки.
Эрик сделал бесстрастное лицо, молча кивнул, его лицо снова стало непроницаемым, и спрятал мешочек в карман своей потёртой куртки.
— Мы ещё вернемся к этому разговору, Ордерик, — сказал он ровным голосом, в котором, однако, слышались металлические нотки.
Он кивнул, мы развернулись и ушли прочь.
Гнетущее чувство несправедливости, собственного бессилия и какой-то липкой грязи, к которой мы только что прикоснулись, давило на грудь.
— Двести сестерциев, — сообщил Эрик, когда мы отошли на безопасное расстояние и скрылись за одним из отвалов пустой породы. Он развязал мешочек и высыпал на ладонь горсть тускло поблёскивающих серебряных монет. — Неплохо для начала. Похоже, этот Ордерик считает, что нас можно просто подкупить, как дешёвых шлюх. Ну ладно, не дешёвых.
— И он прав? — мрачно, глядя Эрику прямо в глаза, спросил Мейнард. Его голос был тихим, но в нём чувствовалась угроза.
— Не знаю, — Эрик пожал плечами, его взгляд был задумчивым. — Деньги я взял. Тут явно происходят махинации. Очевидно же, что наш «чудо-командир» Нэйвик отстранился и грязными делами управления шахтой не занимается.
— При этом шахта добывает золото, — прокомментировал Мейнард.
— Ну да, добыл ресурс и сразу, считай, деньги, — согласился я. — Никакого управляющего, администрации нет. Учёт количества добытого явно в руках Ордерика, контроля со стороны рыцаря нет, мы вроде как вообще ни при делах. У шахты есть план по добыче, как во времена СССР, остальное наёмники прикарманивают, оттого так взъерошились при нашем появлении
— Мне тоже так показалось, — ответил Эрик. — Плевать они хотели на то, кто мы такие и чем занимаемся. Их волнует только, чтобы в их дела никто не лез. Ордерик в доле, нам тоже какие-то крошки с барского стола смахнули… Только гномы в этой схеме в глубокой заднице и всё.
— Мне эти ублюдки не понравились, — высказался Мейнард, — Но мы не полиция и не суд. Можем пособирать факты, а в какой-то момент сдать их… Когда поймём, куда и как.
На том и порешили.
Деньги, само собой, мы оставили себе, вернее, роте.
Все понимали, что финансирование, деньги на наш прокорм и жалование (а пехотинцу положено 3 сестерция в месяц зарплаты, то есть на эти 200 мы могли бы тут пару ферм купить) должен получать Нэйвик. Может, он их и получает, а потом спускает в кабаках и борделях. Хрен его знает. Наш официальный командир, похоже, и не собирался вспоминать о нашем существовании, не говоря уже об обеспечении.
Но осадок от этой встречи остался очень неприятный, как от запаха протухшей рыбы.
Мы снова, уже в который раз, столкнулись с тем, что в этом мире прав тот, у кого больше сила и толще кошелёк. А справедливость — это просто красивое слово из рыцарских романов, которое здесь, в суровой реальности Кайенна, не стоило и ломаного гроша.
* * *
Поскольку его благородие рыцарь Нэйвик так и не соизволил появиться в лагере, предоставив нас самим себе и превратив нашу службу в подобие автономного выживания, мы решили использовать это время с максимальной пользой.
А именно — тщательно исследовать окружающую местность. Холмы, лес, вонючее болото, небольшая, но быстрая речка, протекавшая неподалёку — все это могло иметь значение в будущем. Или просто скрывать что-то интересное, полезное или опасное. Мой внутренний геймер, привыкший обшаривать каждый тёмный угол и каждый подозрительный куст в поисках лута, секретов и дополнительных квестов, полностью одобрял эту идею.
В один из таких разведывательных выходов, когда мы втроём, оставив роту отдыхать, углубились в ближайший лес, который начинался всего в паре километров от рудника.
Пройдя всего десять минут, мы подверглись нападению волков.
Не пара облезлых шавок, а целая стая — несколько крупных, матёрых зверей, с горящими жёлтыми глазами, свалявшейся серой шерстью и оскаленными, полными острых клыков, пастями. Они выскочили из-за густых зарослей папоротника бесшумно, как тени, наивно посчитав, что застигнут нас врасплох.
Но мы были готовы к подобным сюрпризам. Мы были вооружены и в какой-никакой, но все же броне.
Мейнард, с боевым кличем, своим тяжёлым мечом отбил яростную атаку вожака стаи, огромного серого самца, оставив на его боку глубокую кровоточащую рану. Эрик, не растерявшись, из своего короткого, но мощного лука почти в упор уложил одного из нападавших, метко попав ему в глаз. А я своим верным клевцом, который уже не раз спасал мне жизнь, с разворота раскроил череп ещё одному, пытавшемуся зайти нам с фланга.
Волки, не ожидавшие такого яростного и скоординированного отпора от, казалось бы, беззаботной добычи, на мгновение опешили, а затем, поджав хвосты и жалобно скуля, разбежались. Оставив на влажной лесной подстилке двоих своих мёртвых сородичей и кровавый след от раненого вожака.
— Неплохо для тех, кто недавно видел меч только в кино, — прокомментировал Мейнард, тяжело дыша и вытирая лезвие меча о пучок травы. — Похоже, в этом лесу не только белки и зайцы водятся. Нужно будет предупредить наших ребят, чтобы поодиночке далеко не отходили.
— Предлагаю проследить, куда они убежали, — сказал Эрик, вырезая свою стрелу. Его глаза азартно блестели. — Может, найдём их логово. Интересно же, где обитают такие крупные экземпляры. Да и шкуры у них неплохие, можно будет что-нибудь тёплое на зиму сшить.
Мы пошли по следам, которые отчётливо виднелись на влажной, рыхлой земле. Кровавые капли от раны вожака вели нас всё глубже в чащу. Следы привели нас к небольшому, заросшему мхом скальному выступу, у подножия которого чернел неприметный вход в пещеру. Изнутри доносилось тихое, злобное рычание.
— Вот оно, логово, — кивнул я, сжимая рукоять клевца. — Ну что, джентльмены охотники, полезем внутрь? Вдруг там сокровища дракона, который держит этих волков в качестве домашних питомцев? Или хотя бы ещё пара волков, для тренировки меткости и командного взаимодействия.
Эрик усмехнулся, проверяя тетиву своего лука, а Мейнард просто пожал плечами, его лицо
