Калгари 88. Том 9 (СИ) - Arladaar
Таким образом и родился простой план — встретить советскую команду, разместить её в пансионате ЦК КПСС и спланировать встречу с партийными и государственными деятелями страны советов.
… Надо сказать, Ельцин был прав во всём. Советские люди, даже не следящие за фигурным катанием, но подогретые статьями в «Советском спорте», «Московском комсомольце» и региональной прессе, смотрели фигурное катание довольно активно, особенно дети и подростки, для которых чуть не откровением стало, что Хмельницкой лишь недавно исполнилось 15 лет. Конечно, улицы не пустели, как при показе телефильмов «Место встречи изменить нельзя» или «17 мгновений весны», но зрителей и болельщиков было много.
Школа номер два в Рабочем посёлке, где и до этого существовала группа поддержки Людмилы Хмельницкой, заболела фигурным катанием, как свинкой или ветрянкой после каникул. Инициатором этого увлекательного занятия стала Анька и, в меньшей степени, Стас. Ещё полтора месяца назад знавшие про фигурное катание только то, что оно где-то там есть, будущие родители Стольниковой неожиданно очень прониклись им.
Впрочем, это легко можно было объяснить. Анька, сначала воспринимавшая участие в группе поддержки Хмельницкой как своего рода развлечение и способ удрать со школьных занятий, неожиданно прониклась им, в первую очередь из-за своей тяги к творчеству, ведь фигурное катание — это тоже искусство. Анька неожиданно стала видеть в обычной дворовой Люське Хмельницкой большого мастера, который тоже может рисовать шедевры, только на льду.
Анька, когда в составе группы поддержки ездила болеть за Хмельницкую в Свердловск, воспринимала этот вояж как весёлое путешествие в пионерлагерь с приколами и подушечными боями, но уже на первенстве СССР, которое она смотрела по телевизору, её отношение к этому делу резко изменилось. Не говоря уже про что чемпионат мира. Она смотрела прокаты Люськи и лила слезы, так зацепили подростковую душу выступления и чувства, которые Люда выражала на льду.
Со Стольниковым было ещё проще. Когда он стал заниматься хоккеем на серьёзном уровне, то на себе ощутил, что это такое — мастерское движение по льду. И не просто движение, а езда длительное время, с разгонами, остановками, набором скорости, изменениями направления движения, поворотами, разворотами. Это было тяжело для пацана, игравшего в дворовый хоккей без правил. И только начав заниматься хоккеем в екатинском ДЮСШОР номер один, Стас понял, какой это тяжёлый вид спорта — фигурное катание. А ведь со стороны казалось, что у фигуристов получается всё легко и просто. Парень понял, что эта видимая простота нарабатывается тяжким трудом, слезами и травмами. Тогда и пришло понимание, что кататься на льду и выкатать программу, причём выкатать её так, чтобы поднять зал, это огромный труд, мастерство и талант. Хмельницкая полностью соответствовала этому принципу. А ведь она своя, родная. Пример для подражания.
Узнав по телепрограмме, когда будут показывать короткие и произвольные программы на чемпионате мира, Анька со Стасом заблаговременно подошли к Леночке, пионервожатой, в пионерскую комнату.
— Елена Геннадьевна, здравствуйте, а у нас есть пионерское дело, — тонким невинным голоском сказала Анька, прислонившись к косяку открытой двери.
— Аня, что случилось? — спросила Леночка, не отрывая взгляда от общей тетради, где она писала домашку по обществоведению для института.
— А вы знаете, что на следующей неделе будут показывать фигурное катание, чемпионат мира в Югославии? — спросила Анька, глядя на небольшой телевизор «Весна-308», стоявший тумбочке в пионерской комнате, накрытый кружевной белой салфеткой.
— Не знаю, не интересуюсь, — не отрывая глаз от тетради, ответила Леночка.
— Ну как? — воскликнула Анька. — Вы уже забыли, что у нас есть группа поддержки Людмилы Хмельницкой⁈ Всё забыли! Так нельзя!
Леночка подняла глаза и задумалась. Да, забыла. С чемпионата Свердловской области, на который она ездила вместе с ребятами, прошло больше месяца. А так как фигурным катанием она абсолютно не интересовалась, то в текущих делах моментальный порыв увлечённости быстро прошёл. Учёба, пионерия, быт, парни, танцы… Забыла. И сейчас Анька ей напомнила, что да, действительно, на базе школы и пионерской организации существует такой подростковый клуб, как фанатская группа Людмилы Хмельницкой.
— И что ты предлагаешь? — с интересом спросила Леночка, отложив ручку и тетрадь.
— Я предлагаю организовать совместный просмотр телепрограмм здесь, в пионерской комнате, среди вовлечённых ребят, — предложила Анька. — Принесём стулья из классов. А можно и угощение из дома. Напечь блинов, пирогов, булочек. И будем сообща болеть за Люську. Слать ей лучики добра и света.
Сама того не подозревая, Анька внезапно предложила концепцию спортивного бара, уже давно существовавшего в мире. А сейчас, возможно, и грозившего начать существовать в СССР.
— Но… Мы такого никогда не делали! — с неожиданным интересом сказала Леночка. — Да и кто нам разрешит?
— Нужно спросить у директора! — решительно заявила Анька. — Это же нужное дело! Увлечение спортом ребят!
— Ну хорошо! — сдалась Леночка. — Я поговорю с директором, Валентином Петровичем
Однако Валентин Петрович, к её удивлению, был не против, несмотря на то, что предполагаемое мероприятие никогда ранее не проводилось и не укладывалось ни в какие рамки. Директор знал, что увлечение спортом — крайне важный воспитательный момент, а если это ещё проходит под руководством пионерской и комсомольской организации, вообще красота.
— Естественно, я даю вам добро! Елена Александровна, займитесь этим делом! — согласился директор. — Привлеките в помощь ответственных ребят.
Ответственные ребята нашлись! Это была Анька! У неё был громадный организаторский талант! Анька развернула бурную деятельность для реализации совместных просмотров телетрансляций, в первую очередь изготовив в пионерской комнате яркие, зрелищные плакаты, которые развесила в школьном коридоре около раздевалки. На плакатах точная рука Аньки с помощью её зоркого взгляда и хорошей памяти изобразила Людмилу в самых шикарных и даже фантастических образах. Один плакат изображал Люську в бильмане, на фоне каких-то тёмных зловещих гор. Изображение было словно размыто то ли от ветра, то ли от дождя. Казалось, словно от огненного платья отходят красные языки пламени, а в глазах фигуристки тлеют зловещие огоньки. Внизу надпись «Людмила Хмельницкая. Наша звезда», и ниже «Для вступления в группу поддержки и совместного просмотра и обсуждения программ обращайтесь к Анне Фроловой. 5 А. Или к Стасу Стольникову. Тоже 5 А».
Другой плакат тоже был шикарен и посвящён произвольной программы Люське. На нём она была в чёрно-красном платье, на фоне старинного дома, обвитого плющом, в позиции фуэте. О том, как выглядят старинные зарубежные дома, Анька имела понятие только из фильмов про Электроника и Шерлока Холмса, поэтому изобразила нечто подобное. Но получилось хорошо. Потому что никто тоже не знал, как старинные дома должны выглядеть.
Плакаты привлекали внимание, и новые члены в фанатскую группу пошли. Ребятам очень понравился предложенный формат совместного просмотра телепрограмм и боления за знаменитую одноклассницу. К тому времени, когда начали показывать короткую программу девушек, а это было 16 часов дня, пионерская комната была практически полная. Ребята принесли стулья из соседнего класса биологии стулья, поставили в ряд, разложили на столе, на котором когда-то рисовали плакаты в поддержку Хмельницкой, принесённые из дома угощения, чай в термосах и начали болеть за Люську, одновременно поглощая вкусности.
Однако часто, как всегда это и бывает, нашлись поклонники и у Соколовской, и у Малининой, и даже у зарубежных фигуристок. Кому-то понравилась Аманда Флоркевич, кому-то другие фигуристки. Но в основном, конечно, больше болели за Люську. А если говорить более точно, то болели целиком за фигурное катание, так как после того, как закончилась короткая программа девушек, не спешили уходить и остались смотреть короткую программу парней. А на следующий день неожиданно переключились на произвольные программы парников и танцоров, и точно так же у наших фигуристов нашлись свои поклонники и в екатинской школе номер два.
