Артефакт будущего. - Людмила Вовченко

плеча. — Ты знаешь? — спросила она.

— Что?

Наставница посмотрела прямо в глаза.

— Ты несёшь жизнь.

Сердце Лиды ухнуло. В шуме, смехе, музыке она услышала только это.

— Что?..

Наори улыбнулась.

— Рано ещё объявлять. Но твой свет изменился. Город уже чувствует.

Лида села, закрыла лицо руками. Мир кружился вокруг, но внутри было странное тепло — не её, большее. Она тихо рассмеялась — нервно, растерянно, счастливо.

— Ну, Удача, — прошептала она. — Влипла так влипла.

А рядом её мужчины уже спорили, кто первым нальёт ей воды, кто подвинет кресло ближе, кто уберёт со стола лишнее. Даже Алма на миг прикусила губу — и отвернулась.

Пир продолжался. Но для Лиды этот вечер стал началом новой истории.

После того как Наори шепнула слова о новой жизни, пир словно стал ярче. Музыка усилилась, ароматы зазвучали громче, и каждый взгляд, брошенный в сторону Лиды, будто нёс в себе особый смысл. Она старалась держаться, но ощущала: воздух вокруг сгущается, словно весь дом вместе с гостями узнал её тайну раньше неё самой.

— Ты устала? — тихо спросил Ален, подавая ей кубок с прозрачным напитком, который пах зелёным яблоком и лёгким дождём. Его глаза были такими внимательными, что Лида чуть не уронила кубок.

— Нет, — соврала она. — Просто кажется, что я стала частью какого-то фильма. И меня снимают со всех сторон.

— Так и есть, — усмехнулся Кай, садясь рядом. Он наклонился ближе, чтобы только она слышала. — Весь зал смотрит только на тебя. И, между прочим, ты выглядишь лучше, чем половина декораций.

Лида прыснула, но смех быстро сменился жаром. Мужчины не отходили от неё ни на шаг. Триан стоял позади, как тень, ловя каждый взгляд, что пытался задержаться на Лиде слишком долго. Арен сидел напротив, и его холодная рассудочность вдруг показалась ей защитной стеной: он видел всё и сразу, даже то, чего она не замечала.

— Знаешь, — пробормотала Лида, поднося кубок к губам, — если бы у меня был один мужчина, я бы с ума сошла. А так вас четверо, и вы друг друга уравновешиваете.

— И разжигаем, — заметил Кай и подмигнул.

Музыка сменилась. В зале поднялись танцующие пары. Танец был странным — не совсем привычный вальс или румба. Он был как поток: шаги мягкие, руки скользили по телам, а движения больше напоминали дыхание, чем хореографию.

Ален встал и протянул ей ладонь.

— Пойдём.

— Я не умею, — возразила она автоматически.

— Ты умеешь дышать? — спросил он серьёзно.

Она кивнула.

— Тогда умеешь и это.

И он увёл её в круг. Музыка коснулась ног, и тело само нашло ритм. Его ладонь была тёплой на её талии, пальцы крепко держали её руку, и Лида позволила себе закрыть глаза. Мир вокруг исчез. Остался только его голос у самого уха:

— Ты не гостья здесь, Лида. Ты уже часть нас.

Когда они вернулись к столу, дыхание её сбивалось, а щеки горели так, будто она пробежала марафон.

Алма стояла рядом, с кубком в руке. Её улыбка была холодной, как лёд.

— Хорошо танцуете. Даже слишком.

— Спасибо, — отрезала Лида, наливая себе вина. — Тебя, вижу, учили держать зависть красиво.

На миг вокруг стало тише, и даже Кай вскинул брови. Но Алма только приподняла кубок.

— Удачи тебе, землянка. Она тебе понадобится.

И ушла в толпу.

— Она вечно как заноза, — пробормотал Кай, — но красивая заноза.

— Из тех, что оставляют заражение, — добавила Лида.

Ночь продолжалась. Музыка лилась, еда не кончалась, и в какой-то момент гости разошлись, оставив дом в полумраке. Ветер качал ленты света, на полу блестели капли пролитого вина, а столы источали тёплый аромат специй.

Лида поднялась на второй этаж. Мужчины шли следом — и каждый был слишком близко. Она чувствовала их дыхание, их тепло, и сердце колотилось так, будто готово было выпрыгнуть.

— Ты хочешь тишины? — спросил Триан. Его голос был низким, почти шёпотом.

— Я хочу… — она замялась, — чтобы вы были рядом.

Кай усмехнулся:

— С этим проблем не будет.

И в их взглядах уже не было места чужим, не было места Советам, интригам и праздникам. Там была только она — и то, как они смотрели на неё.

Лида отступила в комнату, и мужчины вошли следом. Дверь мягко закрылась, отрезая их от остального мира.

А дом, словно понимая, что его хозяйке нужно уединение, притих, и даже свет на стенах стал мягче.

И впервые Лида позволила себе не думать ни о прошлом, ни о будущем. Только о настоящем. Только о них.

Глава 19.

Глава 19.

Разоблачение

Дом после пира выглядел так, будто сам дышал. Стены из прозрачного камня светились мягким янтарём, огоньки фонарей в саду отражались в стеклянных переплётах, и даже воздух был насыщен запахами — смесью вина, фруктов и цветов, что переплетались, словно ноты одной мелодии. Мужчины разбрелись: Кай скинул куртку и помогал слугам убирать столы, Ален устроился на ковре с бокалом и тихо подшучивал над Трианом, который всё ещё был напряжён, как струна. Арен сидел у панели управления и, казалось, в уме подсчитывал всё, что было съедено и выпито.

Лида стояла у окна. Её золотая нить на запястье светилась ровнее обычного — будто её пульс совпал с ритмом дома. Она чувствовала странное: усталость, но и бодрость, лёгкое опьянение, и вместе с этим — тень тревоги. Письма. Они всё ещё висели в её памяти липкой паутиной.

— Ты всё ещё думаешь об этом? — спросил Кай, подойдя ближе. Его ладонь мягко скользнула по её плечу. — Пора выбросить. Это всё уловка.

— Я и выбросила бы, — усмехнулась Лида. — Только ощущение, будто бумага сама обратно в карман залезет.

В этот момент дверь с шорохом отъехала в сторону. На пороге — Алма. В тонком платье, что переливалось лунным светом, с улыбкой, которая пыталась казаться дружелюбной. Она держала в руках кувшин вина.

— Дорогие мои, — протянула она певуче. — Я подумала, вам стоит продолжить вечер. Не каждый день у нас такие праздники.

Лида прищурилась. Мужчины обменялись взглядами. Триан шагнул вперёд и принял кувшин, но его лицо было каменным.

— Мы благодарим, — сказал он сухо. — Но у нас