Как я строил магическую империю 15. Финал - Константин Зубов

— На восток летим, — констатировал очевидное Гензо. — Видимо, Нарышкин хочет забрать своих людей из Казани.

Да, хранитель, вероятно, был прав: или забрать, или с помощью сферы обработать, чтобы они не верили «россказням» злого предателя Акулова. Как ни крути, тем двадцати тысячам магов, что выйдут из озера, нужна будет поддержка, и, скорее всего, Гордый с союзниками кинет на меня всех, кто согласится пойти.

К слову, при последней связи Виктор Харитонович сообщил, что количество поверивших нам людей чрезвычайно велико. Многие подтвердили, что затаятся на три дня, а некоторые так и вовсе в обход перекрытых мостов переплыли Оку и двинули в Савино или в Тамбовскую область, где сейчас было очень много места, чтобы спрятаться.

— Я ничего не хочу сказать, — минут через пятнадцать снова заговорил Гензо, — но они очень быстро летят. Может, не будем тянуть кота за одно место?

На самом деле у меня и самого чесались руки, и предложение Гензо я воспринял как знак свыше (а не как озвученные мои же мысли).

— Начинаем, — кивнул я. — Бери штурвал и приближайся, но пока не взлетай.

Гензо перехватил управление, а я взял в руки сферу. Пора было сделать то, что мы со Святом уже отрабатывали дома.

Второй артефакт я почувствовал сразу, и через несколько секунд перед моим мысленным взором предстала знакомая паутина. Я уже почти полностью разобрался в рисунке и знал, какая часть отвечает за блокировку хранителей, а какая за защиту и создание иллюзий. Впрочем, сейчас детали мне были не нужны — я собирался работать по принципу топора и снести на хрен всё.

— Двести метров до них! — сообщил Гензо. — Если ближе подлететь, могут почувствовать. Они примерно там.

В небе перед нами и на сто метров выше появился красный квадрат.

— На счёт три, полным ходом к нему!

— Есть!

— Раз, два, три!

Я со всей дури ударил по паутине во вражеской сфере, и одновременно доска стала резко набирать высоту.

То, что вражеский артефакт перестал работать, стало понятно сразу — в красном квадрате появились две летающие тарелки, при этом купола были закрыты, и их окружало мощное защитное поле. Для обычных людей мощное, но не для меня.

Я атаковал сразу через двух жучков, и воздух вокруг тарелок ярко замерцал.

— Попал! — крикнул Гензо. — Открываю!

Хреново, когда к электронике твоего транспорта имеют доступ противники. Это почувствовали на себе и пассажиры тарелок, удивлённо увидевшие, как закрывающие их купола вдруг стали разъезжаться.

Поднялась паника, но противники даже не успели ничего сделать, кроме того, что пришли к выводу, что на них напали. Едва щели в куполах стали достаточно большими, я ударил туда сначала тьмой, а потом оглушающими молниями.

— Все, кроме того козла со сферой, отрубились! — сообщил Гензо. — Его личный щит сумел вернуть вытянутую тьмой энергию!

Хреново, это уже не артефакт, а он сам.

— Бери управление второй тарелкой и лети за ним! — крикнул я.

Я ждал, что самый главный противник попробует убежать, но хмырь решил облегчить мне жизнь и вступить в схватку. Он вскочил с кресла и заозирался в поисках цели, что и стало фатальной ошибкой.

— Получи! — заржал Гензо, и две мускулистые руки, появившиеся прямо позади гада, сильно толкнули его в спину.

Такой подставы он явно не ожидал и, перелетев через бортик, рухнул вниз.

— Подводи доску под него! — скомандовал я и лупанул кулаком по кнопке в подлокотнике кресла.

Сигара стала медленно раскрываться, а мне оставалось только порадоваться, что у меня есть такой помощник, как Гензо. Хранитель управлял одновременно тремя транспортами, причём доска очень чётко подлетала под падающего противника.

Он уже сориентировался и стал колдовать ветер, но я быстро его нейтрализовал, после чего отстегнулся и в несколько шагов оказался в грузовом отсеке.

Падающий боец нас не видел, и поэтому резкое столкновение с твёрдой поверхностью стало для него сюрпризом. Что-то хрустнуло, и раздался крик боли. Проигнорировав его, я подскочил к противнику и сначала вонзил ему в бедро лезвие высасывающего энергию ножа, а потом послал точечный разряд прямо в шею.

Человек Гордого вздрогнул и обмяк. Я бросил тело в кресло, пристегнул, после чего сорвал с пояса мешочек со сферой.

Третья! А у них теперь девять! Это намного лучше, чем двенадцать и ноль!

Я быстро огляделся и увидел, что ведомые хоть и не настоящими, но твёрдыми руками Гензо тарелки подлетают к нам. Хранитель помог мне с перегрузкой бессознательных тел, после чего зачем-то снова взял управление тарелками и подвёл их под дно моей доски.

— С собой возьмём, — пояснил он. — Нельзя разбрасываться трофеями.

— А крепить как? — с сомнением спросил я.

— Да легко! — Из основания доски вдруг выросли четыре здоровенные руки и крепко прижали к нам добычу. — Немного повлияет на скорость, но вряд ли кто-то за нами погонится.

— Это точно! — Я рассмеялся и сел в кресло. — Тогда домой. Хотя нет. Давай сначала курс на Нижний, так чтобы нас точно заметили радары. Потом снизимся, сделаем вид, что спрятались, и уже потом домой.

— Злой ты, Дима, — хихикнул Гензо. — Там этот Гордый, небось, только что штаны сменил, а ты его опять пугаешь.

— Пусть боится. В ближайшие два дня мне точно будет не до него, и крайне желательно, чтобы он за стены дворца не выходил.

— Ты начальник! — Хранитель рассмеялся и, прибавив скорости, поднял борта ДДР.

* * *

По прибытии домой, с помощью Чаиро я легко вернул всем пленникам первоначальный облик, но, кроме князя Нарышкина, знакомых среди них не оказалось, просто загипнотизированные бойцы сопровождения. Впрочем, меня это не расстроило — сильные маги никогда лишними не будут, особенно сейчас, когда их можно использовать для наших экспериментов.

Хороший человек внутри меня был этому не рад, а вот глава лаборатории Зоя Петровна приветствовала идею двумя руками. Кстати, я научился снимать гипноз Гордого, не используя раритетное краткосрочное влияние, а его оставил для тех пленников, которые посещали озеро. Таких среди новеньких было двое.

Правда, прежде всего стоило разобраться с Виталием Степановичем Нарышкиным.

— В общем, снял я с него гипноз, — сообщил я, наливая себе воду из графина. — И оказалось, что контроль был не очень сильный и князь на восемьдесят процентов действовал по