Операция "Ловец Теней" (СИ) - Март Артём

Я встал над ним.

— Я знаю, что ты не спишь, — сказал я.

Хан никак не отреагировал. Он даже не пошевелился. Сделал вид, что не слышит меня.

Тогда я просто кинул его свернутые шмотки Тарику на грудь. Только тогда Хан распахнул глаза.

Он раскрыл их резко, словно зверь, лежащий в засаде, притворившись спящим. Потом медленно перевел взгляд на меня.

— Одевайся. Мы уходим немедленно.

Тарик Хан вдруг подобрал руку, которую я приковал наручниками. Потом показал обе руки мне из-под одеяла. Я заметил, что на правой большой палец оказался в неестественном, странно оттопыренном положении, а вся кисть будто бы стала уже. С щелчком кости Хан вправил палец на место. При этом ни одна мышца не дрогнула на его лице. На моем тоже.

Я только достал пистолет из-за ремня. Показал ему.

— Это принадлежит мне, — сказал Тарик, уставившись на меня.

— Вставай, — приказал я.

Хан не сводил взгляда, но не с пистолета, как могло бы показаться, а с меня.

— Я еще слишком слаб, чтобы идти, — проговорил он низким, хрипловатым басом.

— Потерпишь.

Хан медленно стянул с себя одеяло. Столь же медленно сел на своем ложе, спустив ноги. Потом принялся надевать нательное белье. Казалось, он медлил специально. Каждое его движение было неторопливым и спокойным. Будто бы всем видом Хан пытался показать мне, что он меня не боится. Ну что ж. Он может позерствовать сколько хочет. Это ему не поможет.

Сжимая рукоять пистолета, я сделал два шага назад, когда Тарик надел обувь и встал.

— И куда же мы с тобой, друг мой, направимся? — проговорил он, будто бы стараясь загипнотизировать меня взглядом, словно змей.

— Не болтай. Шагай.

— И ты будешь держать меня на прицеле всю дорогу до самой границы, а, старший сержант? — спросил он, медленно, не сводя с меня глаз и проходя к выходу из женской комнаты.

— Ты же знаешь, что в твоем пистолете осталась еще одна пуля. Ведь так? — хмыкнул я. — Можешь попробовать дернуться. Посмотрим, к чему это приведет.

Тарик хрипловато рассмеялся.

— Значит, волчонок все же решился показать зубы. А как же твои товарищи, которые придут сюда за нами? — усмехнулся он. — Разве ты не желаешь их дождаться?

— Отвернись. Руки за голову, чтоб я видел.

Тарик подчинился.

— Ты солгал, ведь так, шурави? — проговорил он с какой-то извращенной радостью в голосе. — Никто не придет. Так?

— Шагай.

Хан медленно направился вперед, прошел в мужскую. Я — за ним.

— А вот за мной придут, шурави. И придут очень скоро, — проговорил он с нескрываемой угрозой. — Ты можешь убить меня прямо сейчас. Подойди, приставь ствол к моему затылку и выстрели. Закончи то, что начал там, на берегу Пянджа. Видит Аллах, я готов к смерти. Но готов ли ты убивать безоружного и беспомощного врага?

Когда я щелкнул предохранителем за спиной Тарика, он вдруг едва заметно вздрогнул. Движение это было столь неуловимым, что менее внимательный человек, чем я, никогда в жизни не заметил бы его. Но я смог.

Тарик Хан думал, что почувствует, как я подхожу. Что услышит это. Что поймет, когда именно к его затылку будет приставлен пистолет. Он не понял. Не понял, потому что когда он заканчивал свою речь про Пяндж, смерть и Аллаха, ствол «Беретты» уже смотрел ему в затылок.

Все это была лишь его уловка. Психологическое давление на «молодого сержантика», чтобы заставить меня приблизиться, а потом резко напасть и отобрать оружие.

Вот только Хан не знал, с кем по-настоящему он имеет дело.

— Ты готов? — спросил я ледяным голосом. — Нет, Тарик. Это не так. Ты ссышься подыхать. Я видел это по твоим глазам, когда мы дрались там, на берегу. И вижу это сейчас. Так что закрой хайло и шагай. Руки у тебя затекут очень скоро. А идти нам несколько километров. Не усложняй себе жизнь.

Тарик замер передо мной. Казалось, он искал слова, которые считал уместными сказать в этот момент. Сказать, хотя бы для того, чтобы не потерять лицо. Чтобы последнее слово все же осталось за ним.

— Я убью тебя, мальчишка, — сказал он, — убью раньше, чем ты успеешь понять, что умер.

С этими словами Тарик хотел было обернуться, но я взвел курок. Он замер.

— Шагай. Теперь воды тоже не будет.

Тарик зашагал. Да, план был не идеален и рискован. Даже скорее это был план «Б», нежели основной. Но некстати появившийся Малик Захир, этот опасный староста кишлака, вынудил меня действовать другим, запасным путем. Действовать грубо, прямолинейно, но быстро.

— Ты поведешь меня через весь кишлак прямо так? Под дулом пистолета? — спросил Хан, шагая к выходу.

— Если потребуется, — ответил я, не поведя и бровью.

Тогда Хану не нашлось что ответить. Он просто шел вперед, к выходу из дома Абдулы.

Шаг. Еще шаг. Нарочито медленные шаги, которые совершал Тарик Хан, казались мне вечностью. Казалось, до скончания времен будем мы добираться до выхода из дома. Казалось, время замерло навсегда, чтобы оставить нас с ним в этом моменте.

Это играл с моими чувствами адреналин. Молодое сердце колотилось в груди. Холодный ум же, даже сейчас, даже в этот момент продолжал анализировать все, что происходит вокруг — каждый звук, каждое движение, каждое слово.

Тарик приблизился к двери. Застыл перед нею, словно вкопанный в землю.

— Открывай, — приказал я хрипловатым, холодным голосом.

Тарик медленно потянулся к грубой железной ручке деревянной двери. Но взяться за нее так и не успел.

Все потому, что дверь распахнулась внутрь, прямо перед самым носом Тарика. И в проеме появилась Мариам.

Тарик среагировал мгновенно. Вот секунду назад он был нетороплив и двигался размеренно, а теперь словно бы взорвался быстротой, так будто все это время копил ее внутри своего тела.

Он схватил девушку. Я уже взял его на мушку, надавил на спуск. Тарик нырнул за спину Мариам быстрее, чем я успел выстрелить. Палец мой застыл на спусковом крючке.

Девушка, схваченная им в железные объятья, казалось, не смела даже дышать. Она приподняла подбородок, стиснула губы и показала мне беловатые зубки. В глазах ее горел страх.

— Мы никуда не идем, — прошипел Тарик из-за ее плеча, — мы останемся здесь, чтобы дождаться гостей.

Я молчал, стискивая пистолет, направленный в лицо Мариам. Нас с Тариком разделяли меньше полутора метров.

— Пистолет, — повторил он, — а не то я сверну этой девчонке шею…

— Саша… Саша, я… — захлебываясь воздухом, пробормотала Мариам.

— Тихо, — проговорил я, — Тихо, Мариам. Все будет хорошо.

— Мое терпение подходит к концу, — сказал Тарик с несколько большим акцентом, чем обычно.

Я видел, как он волновался на самом деле. Видел, как подрагивала его рука, стискивающая тонкую шею девушки.

— Пистолет, — повторил он совсем охрипшим голосом. Таким охрипшим, как если бы он и правда принадлежал мертвецу. И правда принадлежал Призраку.

Глава 21

— Пистолет, — в неведомо который раз проговорил Тарик Хан, протягивая мне руку.

Я молчал. Смотрел на Призрака исподлобья. Твердо сжимал рукоять Беретты, не отводя ствола ни на сантиметр в сторону.

— Ты решил погубить эту девочку, шурави? — Сипловатым, словно шелест листьев голосом проговорил Тарик Хан. — Хочешь доставить меня через границу даже так? Любой ценой?

— Если Мариам пострадает, — сказал я, — ты умрешь.

Тарик Хан хмыкнул.

Рука его медленно перелезла с шеи Мариам на ее лицо. Он схватил ее за щеки. Сильно сжал и притянул ближе к себе. Стал говорить прямо на ухо.

— Видишь, девочка? Этот КГБшник готов пожертвовать тобой только ради того, чтобы схватить меня. Достоин ли такой человек твоей заботы? Твоего сердечного гостеприимства?

Лицо Мариам ожесточилось. Глаза блеснули злобой. Она прошипела что-то то ли на пушту, то ли на урду. Голос ее дрожал от страха, но тон был смелым, решительным.

Тарик Хан едва заметно улыбнулся. Ответил ей что-то не по-русски. Потом глянул на меня и проговорил: