Индийский лекарь. Том 2 - Алексей Аржанов

Дьявольская харизма. Маниш Ачария очень умело подбирал слова, чтобы убедить собеседника в своей правоте. Возможно, что я согласился бы с ним, если бы не был таким упёртым человеком. Да и мои убеждения лежали совсем в другом русле.

Разве можно брать с человека деньги, если ты действительно не можешь оказать ему помощь? Он просто наживается на наивных людях. Да, многим из них вряд ли можно как-то помочь. Мировосприятие взрослого человека сложно переделать на свой лад. Но тогда зачем вообще браться за это?

— Мне эта ситуация напоминает хирургов, которые берут деньги перед операцией. А потом человек лежит с рецидивом заболевания и без денег, — нахмурившись, заявил я. — Не надо мне заговаривать зубы, Маниш.

— Я до тебя пытаюсь донести очень важную мысль, Аджай, — каждое слово гуру тщательно выговаривал, словно это было заклинание. — Я не мошенник, не пророк и не святой. Ту же самую мысль я пытался донести до старика. Многие люди наживаются на других. Мир — это пищевая цепочка, где сильный ест слабого. Такие правила! Я делаю все возможное, чтобы помочь человеку. Ведь нет никакого принуждения? Хочешь — купил, не хочешь — не купил. Всё честно. Помогли мои лекции — ты молодец, не помогло — это твои проблемы. Ведь ты ничего ради этого не сделал… Твоему старику не нравится, что я использую медитации и информацию о чакрах, чтобы продвигать своё понимание этого мира. Ты ведь слышал, что медитации — достаточно популярное явление среди европейцев? Якобы настроение улучшает, день становится продуктивным. Они даже ничего не понимают в этом, но ведь продают свои услуги. Собираются как идиоты и медитируют.

— А в этом есть какая-то потенциальная опасность? — поинтересовался я, проигнорировав попытку оправдаться. — Чем это может навредить человеку?

— Кхм, — несостоявшийся гуру усмехнулся. — Тебе известно такое понятие, Аджай, как тёмная ночь души?

— Первый раз об этом слышу, — ответил я.

— Разве старик не рассказывал тебе об этом? — искренне удивился Маниш Ачария.

— Видимо, мы ещё до этого не дошли, — отрезал я.

— Это не очень приятное состояние, которое обязательно испытает каждый человек, стремящийся к осознанности, — предельно серьёзным тоном объяснил гуру. — Когда границы реальности становятся размытыми, а чувства обострены до своего максимального значения. Привычное восприятие мира рушится. Возникает невыносимый страх. Это тёмная ночь души, Аджай.

— Очень интересно, но к чему ты клонишь, Маниш? — нетерпеливо поинтересовался я.

— То, что люди, медитирующие на Западе, совсем об этом не рассказывают. И наживаются на людях. А ведь подобное состояние может привести к очень страшным последствиям. Например, сойти с ума. Но это лишь малая часть того, что с человеком может произойти. Медитация — это не шутки, а серьёзная духовная практика. Я, например, об этом рассказываю в своих лекциях, оберегая своих слушателей от возможных последствий развития осознанности.

— Ты приобрёл способность видеть чакры в ходе медитаций? — я решил перейти к интересующей меня теме.

— Нет, нет, нет, Аджай, — усмехнулся Маниш. — Некоторые люди отдают за это деньги, а ты решил узнать от меня всю информацию, когда я лежу прикованным к постели?

Гуру давал ясный намек, что не собирается делиться со мной какой-либо информацией относительно своего прозрения, пока находится в психиатрической лечебнице. Радовало то, что он не пытается меня обмануть. Честно признался в своих махинациях относительно других людей. Но меня он воспринимал иначе, словно понимал, что я тоже видящий.

Ачарию не станут держать в психиатрической лечебнице вечность. Это был лишь вопрос времени, когда его выпустят обратно на волю. Ведь он был абсолютно психически здоров. Поэтому я стоял перед выбором: поспособствовать его раннему выходу и получить информацию или остаться ни с чем.

Разумеется, я многое мог узнать от своего наставника. Но у гуру был альтернативный взгляд, который шёл вразрез с учением Чирандживи.

— Если бы я был уверен, что ты не станешь обманывать людей, то подумал над твоим предложением, — я решил немного припугнуть своего собеседника, направившись к выходу.

— Подожди, — остановил гуру. — Я не собираюсь больше никого обманывать. Учитывая мои новые возможности — всё будет иначе. Только помоги мне, пожалуйста, Аджай. Я не хочу здесь лежать целый месяц под конскими дозами нейролептиков.

— Я не куплюсь на твои манипуляции, Маниш, — усмехнувшись, ответил я. — Тебе нужно предоставить мне более серьёзный довод помочь тебе.

— Разве ты не видишь, что я говорю правду? — спросил Маниш. — Ты же такой же видящий, как и я. Помоги мне — в долгу не останусь. Расскажу всё, что знаю. Я планирую кардинально изменить свои лекции и учение. Только мне нужен шанс… Начать всё сначала.

Несостоявшийся гуру поставил меня перед нелегким выбором. Закрыть глаза на его прошлое и дать шанс измениться или оставить его на целый месяц в психиатрической лечебнице. Но скажется ли на нём это в положительном ключе? Может, за это время он станет ещё более циничным по отношению к людям?

В коридоре послышались шаги. Кажется, Кагари и психиатр возвращаются. Двадцать минут разговора прошли незаметно.

— Так что, Аджай? — обратился ко мне вновь Маниш. — Поможешь мне?

Глава 17

— Помогу, но отныне я должен быть в курсе всех дел, которые ты ведешь, — я пристально посмотрел в глаза гуру.

— Что это значит⁈ — удивился Маниш Ачария.

— Я буду цензором твоего нового учения, если мне что-то не понравится в твоей программе, то тебе придется это изменить,– объяснил я.

Просто так помогать ему смысла нет. Сейчас я поспособствую выписке гуру, а он опять возьмется за старое. Мне нужны были гарантии с его стороны, что теперь его учение радикальным образом изменится.

— Аджай, ты свихнулся? Хочешь сказать, что у тебя есть компетенция решать, что допустимо в моих лекциях, а что нет? — возмутился гуру.

— У меня нет желания помогать человеку, который собирается после выписки из больнице обманывать людей, — строгим тоном ответил я. — Ты будешь брать плату сугубо за реально оказанную помощь человеку.

— Но ведь это абсурд, я так много не заработаю…

— Решай сам, Маниш, либо играем по моим правилам, либо ты будешь лежать в психиатрической лечебнице. Правда, я бы не надеялся, что тебя здесь держать будут месяц, — отметил я.