Черный Маг Императора 20 - Александр Герда
Ну а может быть, все объясняется гораздо проще. У вора был заказ конкретно на Вороний Амулет и заплатили ему за это столько, что красть остальные артефакты просто не было никакого смысла. Если судить по словам Голицына, то дело обстояло именно так. Мешочек высококачественных драгоценных камней — это очень много.
Еще я узнал от Дракона, что вор был женат и имел двоих детей, один из которых в следующем году должен был идти учиться в «Луноцвет». С ними уже поработали менталисты из тайной канцелярии, однако выяснилось, что близкие родственники понятия не имели о планах главы семейства.
Судя по всему, после того как драгоценные камни окажутся у него, вор хотел исчезнуть совсем, даже для своих близких. Этот факт почему-то больше всего возмущал Василия Юрьевича. Когда Голицын рассказывал мне об этом, он выглядел особо раздраженным.
— В общем, редкостный сучонок, Максим, — подвел он итог, после того как закончил говорить о семье вора. — Кто бы мог подумать… Двадцать два года безупречной службы, примерный семьянин, дети у него прелесть… Хотя, всякое бывает, конечно.
— Может быть, он это сделал под воздействием какого-нибудь заклинания? — предположил я.
Кстати говоря, это было весьма вероятно, если к краже приложил руку Чернопятов. По части ментальной магии он большой мастер. Когда-то ведь он смог заставить Егора Шаповалова на меня напасть. Причем заклинание было настолько мощным, что бедолага Егор потом валялся в медицинском блоке. Хорошо, что в своем уме остался, а так ведь было неизвестно, чем дело кончится…
— Да, в целом мыслишь правильно, — согласился со мной Голицын. — Может быть, какой-то вариант Морока или чего-то в этом роде. В пользу этой версии говорит и то, что родственники виновного совсем ничего не знали об этом всем. Хотя я в этоне особо верю. Вряд ли это был Морок.
Василий Юрьевич помолчал немного и посмотрел за окно автомобиля, где пошел сильный снег.
— У всех наших сотрудников есть артефакты, которые защищают от ментальной магии. Не твое Серебро, конечно, но и не полная ерунда. По крайней мере, даст время на то, чтобы понять, что происходит и как выйти из ситуации, — сказал он. — Чтобы ничего не предпринять, нужно быть полным олухом, а у нас таких не держат. Или ментальное заклинание, которым нанесли удар, было сильным настолько, что защитный артефакт против него был бессилен.
Он отвлекся от созерцания снега и посмотрел на меня.
— Собственно говоря, я надеюсь, что ты нам поможешь в этом разобраться. Прольешь, так сказать, свет на эту историю.
Я тоже на это надеялся. Завтра в девять утра я и узнаю, удастся мне это сделать или нет. Именно в это время за мной должен был заехать Дракон, чтобы забрать с собой и отвези в гости к трупу, который совсем недавно был сотрудником его ведомства.
Пока же, глава тайной канцелярии посоветовал мне развлекаться по приезде в Москву и ни о чем плохом не думать. Все-таки несколько дней не буду ходить в школу, так что с какой-то точки зрения можно рассматривать эту поездку как незапланированные короткие каникулы.
Не знаю, может быть, в ведомстве Голицына и правда такая напряженка с выходными, но вот лично у меня как каникулы это спонтанное путешествие рассматривать никак не получалось. По крайней мере, не в то время, когда у меня еще куча других дел. Лучше бы Дракон артефакт подальше запрятал вместо того, чтобы такие советы давать.
Кому это все точно пришлось по душе, так это моим родителям, которые очень обрадовались моему неожиданному приезду. Я попал домой к десяти часам вечера, однако, несмотря на это, мама тут же организовала торжественный ужин, большую часть блюд для которого привезли из ближайшего к нам ресторана.
Так как совсем недавно я гостил в Москве, то рассказывать особо было нечего. Все свелось к главному — почему я, собственно говоря, здесь оказался? Как уже повелось по старой доброй традиции, всей правды я родителям говорить не стал. К чему эти лишние нервы? Мама всегда слишком близко принимала к сердцу любые мелочи. Да и отцу все знать совершенно ни к чему. Так будет безопаснее для них самих.
Поэтому спустя некоторое время мои родители считали, что я прибыл в Москву по особому секретному заданию Императора, чтобы помочь Голицыну разобраться в одном очень непростом деле. Да, без меня никак. Нет, меня лично это совершенно не касается. И да, дело государственной важности, поэтому болтать о нем я не могу. Вот как-то так…
Узнав об этом, они тут же успокоились и у нас получилось спокойно поужинать, обсуждая менее глобальные проблемы, но с точки зрения моей мамы, не менее важные.
Например, как у меня складывается общение с ребятами в школе после истории на Зимнем Императорском балу? Или — не появилась ли у меня в связи с этим новая невеста? С чего бы вдруг ей появиться, интересно знать… По-моему, мама только об этом и думает. Ее послушать, так в «Китеже» мы должны заниматься только тем, что безустанно назначать свидания всяким девчонкам… Такое ощущение, что нам заняться больше нечем.
Слово за слово, время перевалило за полночь, и родители наконец-то отпустили меня в свою комнату. Конечно, мама с удовольствием поговорила бы еще, но отец настоял на том, чтобы я шел отдыхать. Ведь завтра меня ждал сложный день — ответственное поручение от самого Романова!
Довод оказался верным. Мама согласилась с ним, надеясь компенсировать все недосказанное завтра. Ведь по моим расчетам я уезжал лишь в субботу, а значит у меня завтра будет свободный вечер. Во всяком случае, я на это надеялся.
Несмотря на позднее время, заснуть мне не удавалось. В голову лезли всякие мысли, связанные с Вороньим Амулетом, которые не давали расслабиться. Я постоянно возвращался к одному и тому же вопросу — кто стоит за всем этим и насколько вероятно то, что артефакт сейчас в руках Чернопятова? Если, конечно, за всем этим стоит именно он, старый враг Вороновых.
Разумеется, версия Голицына о том, что к краже мог быть причастен кто-то другой, тоже вполне могла оказаться верной. Однако мне она казалась маловероятной. Это означало бы, что кому-то удалось разгадать тайну Вороньего Амулета и все его свойства, а таковое представлялось мне весьма проблематичным.
По крайней мере, в той его части, которая касалась
