Козырев. Путь мага - Лев Котляров
Да, пару раз после особо громких приключений, мне предлагали пойти служить под крыло графа или барона. Но я всегда отвечал, что мне и так хорошо. Это вызывало новую волну отчуждения.
Я снова посмотрел на сидящего рядом Петровского. Он шуршал бумагами, не обращая на меня внимание. Тогда я перевел взгляд на дорогу. Машина петляла по улицам города, в котором я ни разу не был.
Да я даже не знал, что он тут есть! Возле академии располагалась небольшая деревенька, в которую нельзя было ходить без разрешения. Но когда такое останавливало студентов?
Я знал, что это за город, читал о нем в книгах. Столица империи. Московск.
Мне вдруг стало тошно сидеть в тишине, облепленным собственными мыслями.
— Вы мой отец? — спокойно спросил я, продолжая смотреть на отражение Петровского в окне.
Он не вздрогнул, не глянул на меня, читая какие-то документы.
— Это мне неизвестно, — ответил он.
И это озадачило меня еще сильнее. А кто тогда?
— Мне необходимо больше информации, иначе эта поездка очень напоминает похищение.
Мой вопрос прозвучал без тени угрозы, но твердо. Понятное дело, что если он скажет: «Да, я вас украл, чтобы принести в жертву богам», я не выпрыгну на полном ходу.
Да и вряд ли дело обстоит именно так.
— Вы упрямый. И нетерпеливый, — он повернулся и с интересом на меня посмотрел. — Однако все же прошу вас набраться терпения. Мы скоро уже приедем.
Он поймал взгляд водителя, и тот едва заметно кивнул.
— Три минуты, — обронил охранник.
Я кивнул, но легче мне от этого знания не стало. Автомобиль вильнул еще два раза, и перед моими глазами предстал роскошный особняк. Да что там особняк! Даже из-за деревьев были видны высокие шпили и башенки. Практически небольшой замок, хотя, конечно, не такой здоровый, как наша академия.
Водитель припарковался недалеко от широкого крыльца, и я с трудом дождался, когда он откроет нам двери. Правила этикета, чтоб их!
Я старался держаться с самым независимым видом, сдерживал свое любопытство и даже старался не пялиться в окна.
Из двойных дверей вышел дворецкий в темно-багровой ливрее и чинно кивнул. Ему было далеко за шестьдесят, но держался бодро.
— Ваше сиятельство, рад вас приветствовать. Вас уже ожидают.
Петровский коротко кивнул и пошел следом за дворецким. На меня никто не обращал внимания. Краем глаза я успел только заметить, как колыхнулась штора на втором этаже.
Огромный холл, статуи, картины, толстый ковер — здесь живут очень и очень богатые люди. Я припомнил все стычки с Шиловым, но ни одна из них не тянула на вызов студента под светлые очи графа.
Дворецкий довел нас до кабинета, постучался и сразу же распахнул двери. Внутри нас ожидал сам хозяин всего этого.
Худой, бледный, я бы даже сказал старый. Его длинные темные волосы были забраны в простой хвост, а выражение лица сразу давало понять, что его сын — точная копия папаши.
Кабинет, к слову, произвел на меня сильное впечатление. Потому что он совсем не похож на холл и коридор. Но эта строгая обстановка вполне отображала личность графа. Никаких лишних деталей, на столе ни единой бумажки, только телефон, ручки, печать. Единственным украшением являлся пышный куст незнакомого мне растения в углу кабинета. Он выглядел, как пятна жизни на унылом кладбище.
— Владимир Михайлович, спасибо, что так скоро смогли приехать, — он протянул руку Петровскому, но смотрел все время на меня.
Под этим взглядом мне стало неуютно. Я чувствовал себя иноземной зверушкой, которую привезли к ветеринару. Сейчас недобрый дядя достанет скальпель и препарирует меня, как лягушку из анекдота.
— Это Александр Николаевич Козырев, — представил меня «мой похититель».
Я вежливо кивнул, не меняя отстраненное выражение лица.
Шилов обошел меня по кругу, его рука периодически дергалась, чтобы дотронуться до меня, но он ни разу так и не прикоснулся. Значит, сканировал мою силу. Лекарь в академии тоже так делал, когда я только отошел от истощения. И лицо у него было таким же удивленно-разочарованным.
— Не понял, — вдруг выдал граф, вопросительно глянув на Петровского.
— Да, все так, — кивнул Владимир Михайлович.
— И что?
Эти обрывки диалога страшно выбесили меня. Зачем меня сюда притащили⁈ Пока они буравили друг друга взглядами, я стоял со сжатыми челюстями, но надолго меня не хватило.
Собрав в кулак всю свою вежливость и выдержку, я скупо улыбнулся и абсолютно спокойно спросил:
— Не будете ли вы столь любезны и не посветите меня во все детали происходящего?
Мой вопрос застал их врасплох. Они одновременно посмотрели на меня, и в глазах я снова видел все тот же комментарий: «Оно еще и разговаривает⁈»
И тут Шилов начал хохотать. Прямо от души. Его смех напоминал звук скрежета по стеклу.
У Петровского ни один мускул на лице не дрогнул, но во взгляде мелькнуло разочарование.
Да пошел он к лешему!
— Боги, — с трудом отсмеявшись, проговорил Шилов, — как давно меня так не веселили. Это точно он?
Вопрос он адресовал Петровскому и тот коротко кивнул.
— Интересно. Очень интересно, — наконец, Шилов посмотрел на меня. — Вы уникальный молодой человек. Но нам предстоит очень много работы. Точнее, я даже не представляю, с чего начать, потому что в вас нет ни капли силы.
Спасибо, что напомнил, гад!
— И все-таки, выбора у нас никакого нет. Придется работать с тем, что есть. В везение я не верю, но думаю, магия способна сама решить и такой запутанный вопрос.
— Вы так и не ответили на мой вопрос, — упрямо напомнил я.
Шилов снова глянул на Петровского, и тот еле заметно дернул плечом. Он-то от меня уже два раза слышал этот вопрос.
Граф сделал еще один оборот вокруг меня, махнул нам на два простых стула и отошел к своему столу.
Пока мы садились, он сложил руки домиком и впился в меня взглядом.
— Вы знаете, кто вы такой? — вдруг спросил он.
— Козырев Александр Николаевич, студент пятого курса имперской магической академии, — холодно ответил я.
— Вы знаете, к какой семье принадлежите?
Этот вопрос выбил меня из колеи, заставив брови дрогнуть.
— По данным личной карточки, находящейся в архиве академии, у меня нет живых
