Калгари 88. Том 9 (СИ) - Arladaar
Вышла из бильмана широким размашистым циркулем и тут же сделала шикарный выпад на правом колене вперёд, вытянув левую ногу прямо назад и выгнув назад корпус, разведя плечи и откинув руки в стороны в ина-бауэре. Получилось очень красиво! Одногруппники опять издали восхищенные вопли и громко зааплодировали.
Сделав пару простых шагов, Арина начала исполнять последнее вращение — заклон. И опять он получился с небольшой вариацией, не такой, какую она исполняла в прошлом сезоне. Сейчас она вращалась на правой ноге, левую чуть отставив назад, изогнув корпус назад и вытянув обе руки вверх в овал, и склонив голову набок. Её позиция походила на фарфоровую статуэтку, настолько она была классическая и додержанная. Сделав четыре оборота в таком положении, Арина подняла левую ногу, склонилась в её сторону, левой рукой ухватилась за лезвие конька и подняла ногу вверх, изогнувшись всем телом. Позиция была идеальная, такого заклона в этой группе давно уже не видели. Видели только по телевизору. Опять аплодисменты. Сделав восемь оборотов, Арина отпустила левую ногу, неожиданно опустилась на лёд на левое колено, оттолкнулась правым коньком и проехала очередным выпадом вперёд, раскинув руки в стороны и назад и повернув голову в сторону воображаемых судей.
По идее, прокат уже был закончен, но и этого мало! Музыка ещё играла, показывая, что фонограмма ещё не закончена. Нужно было изобразить какой-то яркий, запоминающийся финал, чтобы оставить о себе последнее позитивное впечатление. Арина остановилась и всё так же, находясь в выпаде, сделала решительный взмах руками сначала вверх, а потом в стороны, развернув корпус в сторону воображаемых судей и улыбнувшись во весь рот. Финал! Музыка перестала играть.
— Браво! — крикнул Левковцев и первый захлопал в ладоши. — Изумительно!
Одногруппники тоже зааплодировали, восторженно закричали и даже засвистели. Для них казалось чудом, что Люська с первого раза, практически не прибегая к помощи тренера, поставила себе короткую программу, да ещё такого высокого, практически мирового уровня.
На самом деле, Арина, конечно, видела и знала, что это лишь болванка, которую ещё надо обтачивать и править, расставлять более точно элементы по музыкальным акцентам. Но в целом своей работой она была довольна. Класс!
— Спасибо! — смущённо сказала Арина. — Сейчас нужно запомнить всё это.
— Хорошо, — кивнул головой тренер. — Пока отдохни, а мы поработаем с другими. Авдеева! На старт! Ноги на ширине плеч, руки скрещены на груди, голова прямо. Как только начнётся музыка, делаешь шаг вперёд и поднимаешь правую руку вверх, при этом смотришь на неё, демонстрируя надежду. Всё ясно?
Жанна кивнула головой и покатила к центру арены исполнять то, что сказал тренер. Музыка у неё была — вальс из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь». Ну что ж, Авдеева умеет отыгрывать романтику. Так что вполне может эта тема и подойти…
Глава 27
Разговоры о важном с родителями
Больше в этот день Арина ничего не делала и только наблюдала, как мучаются её одногруппники. Однако, несмотря на мучения, более-менее к концу тренировки короткие программы была поставлена троим фигуристкам: Авдеевой, Барышниковой и Муравьёвой. Потом тренер занялся мужчинами и немного поработал с Горинским и Савосиным.
Артур ожидаемо взял классическую музыку, из балета «Лебединое озеро», причём абсолютно тот же отрывок, под который прошлый сезон катала Малинина. Скорее всего, Артур решил катать образ злого колдуна Ротбара. А может, принца Зигфрида? Арина посмотрела, как Артур делает начальные движения при первых аккордах «Лебединого озера», и подумала что у него эта программа может и получиться. Хореографическая подготовка у Горинского была отменная, линии додержанные, балетные, вот только бы ещё прыжки поправить и психологическую устойчивость потренировать. А вообще, интересно было бы понаблюдать, как Горинский будет отыгрывать Ротбара после прошлогоднего вальса «Дунайских волн».
Савосин решил рискнуть и поставить короткую программу под фонограмму песни Владимира Высоцкого «Кони привередливые». Смело!
— У меня есть музыка, есть приблизительные наброски, — заявил Егор и протянул Левковцеву кассету. — Вот, послушайте.
Левковцев вставил кассету в магнитофон и, как только услышал инструментальную фонограмму «Кони привередливые» в исполнении ансамбля «Мелодия», пожал плечами и в недоумении посмотрел на Савосина.
— Да уж… — покачал головой тренер. — Ты получше и понейтральнее ничего не мог придумать?
— А что? Разве запрещено? — усмехнулся Савосин. — Высоцкого и в кино показывают. Иногда…
— Ладно, посмотрим, — махнул рукой Левковцев.
Брать музыку Владимира Высоцкого для программ в 1986 году было делом, что называется, на грани. Складывался парадокс: народный любимец, человек, которого знала вся страна, за многолетнюю историю в музыке и в сценическом деле, не удостоился никаких званий. Цензура тёрла стихи, не издавала книги, запрещала гастроли. В целом, певец был в опале, и брать его музыку Левковцев считал крайне неразумным. Хотя… Прошёл же у них с девчонками показательный на тему Боба Марли, который тоже был на грани приличий.
Музыкой, выбранной Егором, Левковцев был не удивлён: дело в том, что Савосин очень любил кататься под простую заводную музыку, постоянно брал русские народные и даже кабацкие песни, и Высоцкий, скорее всего, был полностью осознанный выбор спортсмена. Левковцев подумал вдруг: а почему бы и нет? В конце концов, это может и выстрелить. Совосин стал чемпионом Свердловской области и заслужил право на стыковые этапы кубка СССР, на которых будут разыгрываться путёвки на взрослый чемпионат СССР. Такая музыка может показаться оригинальной, и Савосин сможет глубоко раскрыть тему Высоцкого…
В остальном и в целом, постановка программ проходила быстро и с хорошим настроением. Все присутствующие даже не заметили, как пролетело время, и пришли тренироваться хоккеисты. Арина сразу увидела Стаса. Как и говорила Анька, смотрелся он словно сирота среди богатых родственников. Старая майка, щитки непонятно какого размера, старая, поцарапанная каска, перемотанная изолентой сломанная клюшка. Арине вдруг неожиданно стало жалко будущего батяню. Что за родители у него: хочет ребёнок заниматься спортом, так нет, надо делать всё, чтобы этого не произошло. Стас тоже увидел Арину и помахал ей рукой, чем вызвал смех у своих одногруппников-хоккеистов.
— Всё, тренировка закончена, большое спасибо, жду вас завтра, точно в это же время! — распорядился Левковцев.
Арина подошла к Стасу и поздоровалась с ним, не обращая внимания на насмешливые взгляды хоккеистов.
— Привет, — смущенно ответил Стас, не зная, что говорить дальше.
— Я вас с Анькой в гости сегодня приглашаю вечером, часов в 7, — громко сказала Арина, так, чтобы слышали все его одногруппники. — Посидим, торт покушаем, чай попьём, музыку послушаем. Приходи обязательно.
Стас смущённо кивнул головой, не решаясь посмотреть на неё. Зато в глазах остальных хоккеистов он мгновенно поднялся на много пунктов вперёд. Как такое может быть? Какой-то только недавно устроившийся в секцию слабоватый пацан, а имеет в друзьях эту самую знаменитую Хмельницкую, которая зовёт его в гости, на торт с чаем.
Оставив одногруппников Стаса удивляться и расспрашивать его, что это всё значит, Арина сняла коньки и в одних носках пошлёпала в раздевалку, закинув их на плечо.
— А у тебя неплохо получилось с новой программой, — заметила Соколовская в раздевалке. — Как ты до всего этого додумываешься?
— Да ты серьёзно? — Муравьёва в упор уставилась на Марину. — Неплохо? Да это гениально! Я первый раз вижу такую программу и такой танец. И мне сразу же захотелось то же самое.
— Вот на следующий год я поставлю что-нибудь другое, а эту программу тебе по наследству отдам, — отшутилась Арина. — Спасибо, конечно, огромное за всё, что вы говорите и думаете обо мне. Но эту постановку нужно ещё шлифовать и шлифовать. Всё на коленке сделано за 5 минут… Пойдёмте лучше в кафе мороженое сходим. Мне ещё купить на вечер надо кое-что…
