Князь из картины. Том 5 - Борис Владимирович Романовский

После перемещения Родион очутился в гранитной комнате, где не было ни единого лучика света. Лазарь порезал свою ладонь, и его кровь слабо засияла, осветив гигантский металлический ящик, стоящий в центре помещения.

Родион приложил раненую ладонь к металлической поверхности, и на ней засияло множество рун. Прикрыв глаза, Лазарь ментально связался с сокровищницей. Внутри неё лежала специальная полуразумная печать, которая идентифицировала его, а после получила запрос.

Лазарь как глава рода мог вытащить лишь один ингредиент. Однако то, что он достиг пика Старшего Магистра, позволило ему обойти это правило. Предок специально так сделал, чтобы позволить сильнейшему магу рода использовать главное преимущество для прорыва.

Металлический контейнер слабо засиял, и из него медленно вытекли два кристалла, похожих на ледяные кубы. В этих кубах лежали нужные ингредиенты — сердце Высшего Пегаса и Повелителя Бездны.

Лазарь не стал говорить Руслану, что ему будет очень тяжело вытащить ещё один ингредиент. А у его учителя явно появились какие-то планы насчёт сердца Призрачного Волка.

Однако у Родиона есть выход. Если всё же это сердце будет невероятно для него полезно, то он передаст титул главы рода своему сыну, и уже тот использует свой единственный шанс для того, чтобы получить его.

Выдохнув, Родион дрожащими руками убрал в сумку оба ценнейших ингредиента, которые по стоимости превосходили имущество всего его рода.

Следующим шагом было достать ингредиент второго порядка — глаз Глубинного Ската. Но он находился в другой сокровищнице, где правила доступа не такие строгие.

Правда, вновь придётся резать ладонь — какой раз за сегодня…

* * *

Родион появился спустя полчаса и выглядел весьма бледно. Он положил мне на стол три кристаллических куба — в двух находились застывшие сердца, а в третьем довольно крупное глазное яблоко.

— Это око Глубинного Ската, — пояснил Лазарь.

— Хорошо, — я поднялся и подошёл к окну.

Уже некоторое время в небе летал чёрный ворон Борислава, ожидая моего появления. Я открыл окно, и он, тут же меня заметив, пикировал вниз. Ворон легко залетел внутрь кабинета и приземлился на рабочий стол.

— Кар! — громко рявкнул он, бросив перед собой кожаный мешочек.

Я аккуратно открыл его и медленно вытащил два металлических куба, испещрённых рунами.

Проверять, что находится внутри, не стал — Бориславу я доверял.

— Держи, — я положил два сердца в мешочек и туда же засунул око Лунного Циклопа, которое принёс ещё до прихода Родиона.

Ворон попытался выклевать мне глаз, но, так и не добившись своего, забрал мешочек и вылетел в окно.

Я повернулся к Лазарю.

— Сейчас тебе рано проходить через ритуал Калидона, — сказал я. — Для начала ты должен привыкнуть к своему Фамильяру и увеличить вашу совместимость. Вы должны чувствовать друг друга — в таком случае шанс на успех станет больше. К тому же мне нужно изучить кое-какие книги. Может быть, с помощью сердца Призрачного Волка я увеличу твои шансы на прорыв.

— Понял, — напряжённо кивнул Лазарь. — Я могу забрать своего Фамильяра?

— Да, конечно, — хмыкнул я. — Забирай его и отправляйся тренироваться куда-нибудь в горы. Несколько дней наедине помогут вам стать ближе.

— Благодарю, — Лазарь быстро вышел из кабинета.

Я некоторое время разглядывал глаз ската, затем услышал за окном хлопки — это сокол Лазаря взлетел в небеса.

Взяв глаз, я направился вниз, в Зал Реликвий. Там я первым делом с помощью Ока Циклопа проверил, как дела на передовой. Всё оказалось неплохо. Вовсю шла битва, но войска альянса так никуда и не продвинулись, хоть и начали использовать новую технику — какие-то гигантские танки-крепости, раза в три превышающие по размерам обычные.

В бой уже вступил Илья вместе с гвардейцами. Множество бойцов заняли места на широкой поверхности плотины. Им помогали бобры.

Иногда на поверхности плотины появлялись сквозные дыры, из которых выстреливали водяные гейзеры, наполненные электричеством. Весьма эффектные удары, надо сказать.

Гномики тоже не сидели на месте. Они копали подземные ходы и выскакивали в самых неожиданных местах, с громкими воплями уничтожая врагов.

Вот, из земли вылетели три гномика, словно зелёные снаряды — их колпаки ярко сияли. Гномики вонзились в монструозный танк и пробили его броню, исчезнув внутри.

Громыхнуло — танк превратился в огненный шар.

Понаблюдав некоторое время за эпичным сражением, я перешёл к Громовержцу и снял треножник с пьедестала.

Пришло время его усилить.

Сходив в хранилище и взяв необходимые ингредиенты, я быстро начертил ритуальный круг и намешал нужную смесь. После этого я положил Громовержец в центр ритуального круга, а рядом с ним поместил глаз Глубинного Ската.

Круг вспыхнул, и треножник покрылся множеством рун. Я отошёл в сторону и быстро зачитал заклинание, почерпнув энергию из внешнего источника под замком.

Ритуал проходил в течение нескольких минут. Всё это время око ската буквально распадалось на множество электрических лоскутов, которые под контролем ритуальных сил медленно внедрялись в Громовержца, усиливая его.

Наконец ритуал подошёл к концу. По поверхности Громовержца бегали синие искры. Я аккуратно поднял треножник и перенёс его на пьедестал, морщась из-за ударов электрического тока.

С помощью Печати Замка я подключился к этому артефакту и понял, что всё прошло успешно.

Мощь Громовержца достигла самого пика Старшего Магистра. Теперь молний будет гораздо больше, чем раньше. И даже Старший Магистр на вершине своей силы будет уничтожен, если вся мощь этого артефакта сосредоточится на нём.

По сути, теперь я мог создать громовые облака над замком и перемещать их в пределах определённого радиуса.

Хм, а ведь эта туча может достать до ущелья. То есть, я могу помочь ребятам отбить атаку. У меня появилось несколько интересных идей, как объединить молнии Громовержца с рекой в ущелье.

Но я не стал этого делать. Пусть лучше этот козырь останется втайне. Если я сейчас его использую, то враги примут его во внимание и смогут к нему подготовиться.

Я вернулся в кабинет главы рода и некоторое время молча сидел в кресле, обдумывая следующий шаг. Он уже некоторое время крутится у меня в голове, но я всё сомневаюсь, стоит ли это делать.

Проверил время — почти три часа ночи. Но в Европейском Союзе нет и полуночи.

Со вздохом я взял телефон и позвонил в приёмную Графа Шнайдера.

— Слушаю вас, — ответил уставший женский голос на иностранном