Искатель 11 - Сергей Шиленко
Её руки заскользили по моей груди, плечам, волосам, сжали с неожиданной силой ягодицы. Я не остался в долгу, проводя ладонями по её шёлковой коже, по плечам, по груди, дразня упругие соски, пока она не застонала мне в рот. Осторожно погладил её круглый живот, потом прошёлся по бокам, слегка пощекотав рёбра, вверх по спине, зарываясь пальцами в её волосы. Под водой они казались ещё приятнее, тоньше и почти не путались. И снова вниз, туда, где гладкая кожа переходила в чешую, где у обычной женщины была бы задница. Я сжал её и притянул к себе.
Она сделала то же самое, и в следующий миг мы соединились снова.
Не знаю, успел ли я «остыть» или нет, но член снова стал твёрдым как камень. Я не удивился, когда почувствовал, как его головка скользит между упругими складками плоти русалки. Тугое влажное тепло охватило меня, приглашая войти до конца, она застонала, и наше дыхание стало единым.
На глубине шести метров, в гамаке, связанные поцелуем и телами, мы трахались так, как и вообразить себе невозможно. Я полностью доверил ей своё дыхание, своё тело, ощущая лишь её и ласковое давление воды вокруг.
Моя русалка кончила первой, и мягкие стенки сжались вокруг меня, а потом ещё и ещё, всё сильнее. Я почувствовал, что тоже на пределе, задвигался быстрее, нащупал между её упругими губами твёрдую жемчужину и принялся яростно её наглаживать.
Она закричала мне в рот. Это был её самый мощный оргазм, и он затопил меня кислородом до головокружения. Я вжал её в себя и излился в её глубину густыми горячими толчками, которые, казалось, не закончатся никогда.
Обессиленные, мы просто качались в объятиях друг друга, дыша как единое целое, всё ещё соединённые.
Затем смутно почувствовал, как слабеет давление в ушах; мы поднимались. Я смотрел в её глаза, и по мере приближения к поверхности они наполнялись светом. В этих бездонных синих омутах я видел море счастья и принятия, и, надеюсь, она видела то же самое в моих.
Мы вынырнули. Она запрокинула голову, и я заметил, что её жабры оказались над водой. Я хотел удержать Трису, не разрывать поцелуй, но понял, что ей тоже нужен воздух.
Чёрт, как бы я хотел сейчас дать ей дыхание, как она давала мне!
Пришлось отстраниться. Мы одновременно жадно глотнули свежего воздуха, не отрывая взгляда друг от друга.
— Любимый мой, — прошептала она, убирая мокрые волосы с моего лба.
Я обхватил её лицо ладонями и мягко поцеловал, на находя слов. То, что мы пережили, в них не нуждалось. Я просто прижался своим лбом к её, и мы стояли так, дышали вместе, всё ещё чувствуя сплетение наших тел под водой.
Вокруг уже суетились мои жёны и остальные, что-то говорили, обнимали нас, но я их почти не замечал. В ушах гудело, перед глазами лишь Триса…
— Добро пожаловать в семью, — наконец выдохнул я, снова целуя её. — Добро пожаловать домой.
* * *
На следующее утро проснулся от странного, но приятного ощущения: я лежал на подстилке из мха, который сладко пах. Рядом, в моих объятиях, спала Триса, а к спине прижималось ещё одно тёплое тело. Ирен.
Точно! Мои жёны вчера настояли, чтобы я провёл ночь с русалкой и жрицей. Получилось на удивление уютно: Лейланна снова подогрела воду в бассейне, и от него в комнате стало тепло, хоть и влажновато.
Правда лежание на каменном полу, покрытом тонким слоем мха, уже начинало отзываться болью в бедре и плече. Надеюсь, девчонкам не так жёстко?
Дверь резко распахнулась.
— Поздравляю, дорогая! У тебя… Ого! Ты что, проспал рождение собственной дочери⁈ — знакомый голос Лейланны прозвучал с удивлением и укором.
— Что? — сонно переспросил я, сонно моргая на эльфийку. Она стояла в дверях, скрестив руки под своей пышной грудью.
Лейланна цокнула языком:
— У Самиры сегодня рано утром роды начались. Мы посылали Лилию сказать вам…
Сдержав ругательство, я осторожно, но быстро высвободился из тёплого плена и вскочил на ноги. Каменный пол под слоем мха неприятно холодил ступни. Пока шёл к двери, в комнату, пошатываясь, ввалилась кошкодевушка, сонно протирая глаза.
— Кто-то звал меня? — пробормотала она.
Лейланна нахмурилась:
— Совсем обленилась, соня? Мы дали тебе поручение, а ты завалилась спать?
— Не ворчи на меня, — заныла Лилия, что делала крайне редко. — Я подумала, Артём будет только нервничать, если я его разбужу. Разве не лучше проснуться и сразу узнать хорошие новости?
Ирен и Триса тоже проснулись от их перепалки, и рыжеволосая жрица неодобрительно посмотрела на Лилию:
— Почему ты решила, что он не захочет побыть рядом хотя бы мысленно и поддерживать Самиру всё это время?
Лейланна кивнула:
— Это и по отношению к ней нечестно. Она-то думала, что ты его разбудила, и его поддержка придавала ей сил.
Кошкодевушка надула губы:
— Ладно, ладно! Просто Белла попросила присмотреть за Милой, и я решила вздремнуть пару минут. Сами знаете, как тяжело с малышкой в последнее время.
Ирен вздохнула уже мягче:
— Если тебе нужен отдых, надо было просто сказать. Ты, может, и не входишь в гарем, но ты наша подруга и мать ребёнка Артёма. Мы все тут друг за друга!
Оставив их разбираться, я на ходу натянул штаны и понёсся по коридору, а потом вверх по лестнице к главной спальне. За дверью слышались тихие счастливые голоса. Я постучал.
— Самира? — тихо позвал я.
— Входи, любимый! — её голос звучал устало, но счастливо. — Иди посмотри на нашу малышку!
Я ворвался в комнату. Моя невеста-хобгоблин полулежала в кровати, попивая воду из стакана. Её светло-каштановые волосы слиплись от пота, лицо осунулось, но она буквально светилась изнутри.
На груди она держала неожиданно крупный свёрток — нашу новорожденную дочь. Я с трепетом подошёл ближе. Сёстры и мать Зары и Самиры, стоявшие рядом, расступились.
— Познакомься с нашей дочерью, — прошептала она, и в голосе её смешались счастье и слёзы. — Мы думаем назвать её Эс’веса. На языке моего народа это значит «радость».
Я с какой-то опаской и трепетом взял свёрток. Дочка оказалась тяжёленькой. Я не
